Невероятное нашествие медведей на Сицилию

У самого въезда в столицу стояла большая Пеликанья Крепость. Такая крепость, что крепче в те времена и не было. Через неё дорога вела в город. Если тяжёлые, кованые железом ворота крепости были закрыты, в город было не войти. Целые армии месяцами пытались взять крепость, расположившись биваком на подступах к столице. Они обстреливали стены крепости из пушек, да что проку? Устав и отчаявшись, осаждавшие смирялись и отступали.
Сейчас за стенами крепости, как у Христа за пазухой, укрывался Эрцгерцог. Эка невидаль, медведи! Пусть только сунутся, вот будет потеха. Град пуль и снарядов посыплется на их шкуры. Часовые с ружьями на плечах расхаживали взад-вперёд по крепостным стенам.
— Гляди в оба! Гляди в оба! — выкрикивали они друг другу каждые полчаса. Всё было спокойно.
Тем временем медведи шли по долине. Они распевали свои нехитрые песни и думали, что все битвы уже позади. Медведям казалось, будто ворота большого города сами распахнутся перед ними, и горожане выйдут им навстречу с лепёшками и медовыми плошками. Как не угостить таких славных зверушек! И почему бы людям сразу с ними не подружиться?
Однажды под вечер на горизонте показались башни и серебряные купола большого города. Они были ярко освещены. Видны были белые дворцы и восхитительные сады. Но перед городом неприступной скалой вставали устрашающие крепостные стены. С угловой башни медведей заметил часовой.
— Стой, кто идёт! — громко окрикнул он.
Однако медведи продолжали свой марш. Тогда часовой выстрелил. Пуля попала в лапу трёхлетнему медвежонку. Он повалился на пыльную дорогу. Всё войско остановилось, слегка оробев от неожиданности. Вожаки собрались на совет.
Смелей, медведи. Осталось преодолеть самое последнее препятствие, и всё будет кончено. После взятия крепости их ждут еда, питьё и развлечения. Быть может, в городе отыщется и сынишка Царя Леонция, медвежонок, похищенный в горах двумя охотниками. Завтра днём начнётся бой. А к вечеру будет одержана победа.
Крепостные стены высоки и крепки, как двадцать обычных стен. Сотни вооружённых до зубов воинов зорко охраняют крепость на гребне бастионов. Пушки выставили из бойниц чёрные жерла. Вечно скупой Эрцгерцог раздал солдатам для поднятия духа бочки с вином и прочим хмельным зельем. Ничего подобного отродясь не бывало. Даже в дни всеобщих праздников.
В шесть часов утра трубачи с одной и другой стороны подали сигнал. Медведи грянули свои боевые гимны и бросились на штурм. С берданками и саблями на каменные бастионы и железные ворота, спросите вы? Сверху доносился треск выстрелов, орудия изрыгали пламя и дым, слышались вопли, точно наступал конец света. С самой верхушки крепости на медведей летели огромные каменные глыбы.
— Вперёд, вперёд, мои храбрецы! — подбадривал своё войско Царь Леонций.
Но призывами делу не поможешь. Медведи были внизу, а защитники крепости наверху. Один за другим лучшие воины падали вокруг Царя замертво. Прославленных горных медведей полегло видимо-невидимо. Царь Леонций не знал, что и делать. Медведи цеплялись когтями за щели в крепостной кладке, пытаясь вскарабкаться по кромке стены. Они влезали кто на десять, кто на пятнадцать метров — пока их не сражали смертоносные пули.
Штурм грозил закончиться полным провалом.
Почему же тогда на картинке медведи забрались на самый верх крепостных стен, а иные даже залезли на крышу крепостной башни, ещё выше, чем солдаты Эрцгерцога? Ведь на картинке нарисовано всё, как было. Почему медведи как будто побеждают? Это что, шутка?
Вовсе нет. Всё очень просто. Прошло целых семь дней. После первого штурма медведи были отброшены назад с большими потерями. Они начали готовиться ко второму приступу. Один старый медведь по кличке Умелец был горазд придумывать всякие разные механизмы. Пришёл он к Царю и говорит:
— Плохи наши дела, Государь. В первый раз нам крепко досталось. Достанется и во второй...
— Знаю, Умелец, знаю... — отвечал Леонций. — Плохи дела, хуже некуда.
— Три шкуры с нас спустили, — продолжал Умелец со всей прямотой, — и ещё семь спустят, если только...
— Если только что?
— Если только не выискать с полсотни медведей, которые не боятся высоты. Изволь сам увидеть, Государь, я тут кое-что смастерил...
И повёл он Царя Леонция за семь вёрст на свои придумки смотреть.
В укромном местечке премудрый Умелец с помощью инструментов, собранных где придётся во время похода, наладил прямо-таки завод, ни дать ни взять. И соорудил он на том заводе диковинные машины. Была среди них преогромная пушка. В ней мог поместиться целый телёнок. Была там и гигантская катапульта. Были и длиннющие лестницы, и всякая прочая чертовщина.
— С такими-то штукенциями, — сказал Умелец, объяснив, для чего они нужны, — ей-ей зададим мы им жару.
И задали. Когда медведи снова пошли на штурм, Эрцгерцог даже не удосужился выйти из своих покоев — до того он был уверен, что медведи будут разбиты наголову. Он снял военную форму и облачился в белые наряды с серебристо-алыми кружевами, потому что вечером собирался в театр. А солдатам приказал выдать ещё спиртного для бодрости.
Только вина и огненной воды до утра не хватило. Вы и сами видите, чем дело кончилось.
 
 
Медведи прикатили огромную пушку
 
и главную башню взяли на мушку.
 
Верхом на ядре из пушки лететь
 
всякий раз отправлялся новый медведь.
 
(Мюнхгаузен тоже — помнишь, дружок? —
 
совершил однажды подобный прыжок).
 
Было и другое хитрое устройство,
 
катапульта с одним необычным свойством:
 
вместо камней и снарядов горящих
 
медведей пускали в полёт парящий.
 
Чтобы во вражеский стан приземлиться,
 
они в небо взмывали, точно птицы,
 
исполненные решимости и отваги,
 
послушные взмаху пёстрого флага.
 
 
 
 
Другие медведи, точно крабы,
 
на приставные лестницы карабкались храбро.
 
Но глядите: в правом углу картины
 
попадали с лестницы все до едина.
 
От стены на расстоянии в несколько шагов
 
обломки лестницы, тела смельчаков.
 
Лишь один из них чудом остался жив:
 
он еле стоит, голову обхватив,
 
но пройдёт минута, и снова бесстрашно
 
он бросится на штурм, в бой рукопашный.
 
Что же, друзья, замка осада,
 
пожалуй, проходит вполне как надо.
 
Эрцгерцог с генералами планы обсуждают,
 
а медведи даром времени не теряют:
 
двадцать семь из катапульты спланировали на крышу,
 
двадцать три из пушки полетели кто выше,
 
и ровно столько же на стены крутые
 
вскарабкались, лестницы подняв приставные.
 
А что же солдаты? Кто в стельку напился
 
и с зубчатых стен, точно тюк, повалился.
 
Другие, забыв приказанья начальства,
 
оставили пост боевой в одночасье
 
и сгинули где-то в канавах и рвах.
 
Медведи ликуют на полных правах!
 
 
 
Вот так из-за чрезмерного самомнения
 
Эрцгерцог снова потерпел поражение.