Маяк на Омаровых рифах

 
 
Но вдруг мяуканье, увы,
 
Все слышат за дверями.
 
Насторожились господа,
 
И страшно каждой даме.
 
Нагрянет кот
 
Сюда вот-вот
 
С преострыми зубами!
 
 
 
 
Конечно, дамы сразу в крик,
 
Мужчины повскакали
 
И двери все, и окна все
 
Закрыли в чудном зале.
 
Бьет Карла дрожь
 
И Ингу тож,
 
Всех, как бы их ни звали.
 
 
 
 
Но Цилла, умная вдова,
 
Не оказалась хлипкой.
 
И семенит она к столу
 
За питиём и рыбкой.
 
И лишь потом
 
Перед котом
 
Она встает с улыбкой.
 
 
 
 
И яства нежно подает
 
На блюдечках старинных,
 
И замяукал нежно кот
 
От ароматов винных.
 
Бокал схватил
 
И осушил
 
За здравье дам мышиных.
 
 
 
 
И девятнадцать рюмок кот
 
Испил, горланя в раже.
 
И растянулся на полу,
 
Отбросив когти даже.
 
И Карл засим
 
И Инга с ним
 
Кота связали пряжей.
 
 
 
 
Он до сих пор бы там лежал,
 
Но через три минуты
 
Явился мальчуган и снял
 
С кота тугие путы.
 
И сам не свой
 
Побрел домой
 
Кот мятый и надутый.
 
 
 
 
И смех мышиный огласил
 
Зал, синий, как чернила.
 
В Свистун-норе, на Хвост-горе
 
Всю ночь гуляла Цилла.
 
Ну а котам
 
Не по зубам
 
Поныне вдовья вилла.
 
 
Филина пришла от стихотворения в полный восторг. И с умилением пропищала:
— Кто бы ни написал это стихотворение, в мышах он разбирается, это как пить дать! А хотите, я спою вам песню про умную мышку? Вы случайно не знаете такой песни?
— Нет, — покачала головой тетушка. — Кажется, нет.
— Ну, так я вам спою!
И Филина уселась поудобней на задние лапки и запела песню…
  
Песенка про умную мышку
 
 
 
Да, я девица Ильза,
 
Я ме, я му, я мышь.
 
И знай: меня едва ли
 
Ты пере-гово-ришь.
 
 
 
Раз в погребе искала
 
Я шпике, шпаке, шпик,
 
И вдруг нашла в тарелке
 
Румяный медовик.
 
 
 
 
Ах, как его я грызла,
 
И хуп, и хып, и хап,
 
Не оторвать от яства
 
Зубов, ноздрей и лап.
 
 
 
 
Но посреди обеда,
 
Ах би, ах бу, ах бам,
 
Нечаянно разбилась
 
Тарелка пополам.
 
 
 
 
И вот пришла хозяйка,
 
Сюду, сюде, сюда,
 
И я чуть не сгорела
 
От страха и стыда.
 
 
 
 
Хозяйке я сказала,
 
В отва, в отву, в ответ,
 
Что это злая кошка
 
Ей причинила вред.
 
 
 
И что же стало с кошкой?
 
Пову, пова, поверь:
 
В Америке бедняга
 
Сидит в тюрьме теперь.
 
 
 
 
Не попаду в кошачий
 
Кипка, капку, капкан,
 
Ведь между мной и кошкой
 
Простерся океан.
 
 
 
Да, я девица Ильза,
 
Я ме, я му, я мышь.
 
И знай: меня едва ли
 
Ты переговоришь.
 
 
Тетушка Юлия нашла песенку очаровательной, о чем тотчас и сообщила.
— И все же, — прибавила она, — очаровательной мне кажется только песенка. А вот манеры этой девицы Ильзы мне куда менее симпатичны. Надеюсь, милая фройляйн Филина, и вы того же мнения!
Мышь кивнула головой, а в следующую секунду рассеянно поглядела в окно, всплеснула лапками и закричала:
— Смотрите!
Тетушка Юлия глянула в окно и с удивлением обнаружила, что гроза кончилась — так же внезапно, как и началась. За историей и стихами обе не заметили, что погода переменилась, и оттого еще больше обрадовались. Тут же в окно постучали, и когда тетушка Юлия откинула крюк, в комнату вошли друзья — старик Иоганн и Ганс-в-узелке. А следом впорхнули четыре чайки. После пережитых волнений все растроганно обнялись и расцеловались, а потом стали рассказывать, кто как спасался во время грозы. Когда тетушка рассказала о мышке Филине, та сделала грациозный книксен и представилась. При виде чаек мышка поначалу испугалась. Чайки иной раз не прочь полакомиться мышами! Но эта четверка держала себя в гостях крайне благовоспитанно.
Ближе к вечеру волны улеглись. Когда солнце закатилось за горизонт, море так тихо и мирно покачивалось под звездами, будто никакого шторма и не было. Александра с тремя подругами полетела к себе на отмель, сказав, что на днях они заглянут.
Целых два дня тетушка Юлия приходила в себя после трудного путешествия. Отсыпалась и ела, ела, ела… Иоганн готовил и каждое утро подавал ей завтрак в постель. А пустогрох Ганс-в-узелке наслаждался жизнью на маяке. Раз двадцать в день бегал он по лестнице вверх и вниз, заглядывал то в одну, то в другую комнатку, дразнил с прибрежных камней рыб в воде, дико махал руками навстречу кораблям, ловил во время прилива омаров, помогал Иоганну на кухне, а между делом развлекал тетушку рассказами о Южных морях.