Королева кривых зеркал

– Тебе не обязательно идти со мной. Возвращайся, только держи язык за зубами, а то... – Девочка характерно посмотрела на лопату и с угрозой продолжила: – А то я за себя не ручаюсь.
– Я никому... ничего... не скажу! – запинаясь, выпалил Максимка.
– Вот и чудно. Не понимаю, чего ты вообще за мной увязался?
– Я... – Он громко сглотнул и еле слышно проговорил: – Я заволновался. Подумал, может, тебе нужна помощь... и-и-и...
– Не нужна мне помощь! Разве не заметно – я прекрасно справляюсь!
– Ага. – Максимка продолжал быстро идти рядом и назад не поворачивал.
Лиза замедлила шаг, а вскоре остановилась.
– Где-то тут должен быть спуск...
– Дальше, – нехотя подсказал мальчик.
– Все-таки идешь со мной? – уточнила она.
Максимка закивал.
Ребята снова двинулись в путь. Шли быстро, силы на разговоры не тратили. Влажный ветер ласкал лицо, руки, пробирался за шиворот и мурашками разбегался по спине.
– Тут, – наконец объявил Максимка.
Они начали спуск. Кеды скользили по песчанику, приходилось спускаться боком, выдалбливая в песке некое подобие ступенек. Внизу, в непроглядной тьме, журчала речка, несло сыростью. Вход в пещеру нашли сразу – отверстие оказалось небольшим, где-то с метр в высоту и полметра в ширину. Едва ли туда смог бы спокойно войти двухметровый Николай Анатольевич, если только ползком.
– Скажешь, что мы будем искать? – осторожно спросил Максимка, сосредоточенно сопя у нее за спиной.
Лиза водила лучом по входу в пещеру, соображая, насколько сильно придется испачкаться. Подземный монастырь ей представлялся попросторнее, эта же дыра больше походила на лисью нору.
– Тебе не страшно? – ежась, заскулил мальчик.
– Нет, – фыркнула Лиза, садясь на корточки у входа в пещеру. От ее шагов с потолка норы посыпался песок. Девочка чихнула.
– Будь здорова, – пожелал Максимка.
Она чихнула еще раз, и вновь до нее донеслось бормотание:
– Будь здорова.
В свете фонаря летели золотистые песчинки, а она чихала снова и снова. Мальчишка, как заведенный, повторял: «Будь здорова, будь здорова...»
– Буду! – взорвалась Лиза. – Если ты заткнешься, наконец!
Максимка испуганно хлопнул глазами.
– Просто так говорят, когда желают человеку...
– Где? Где говорят, в монастыре урсулинок?! – Девочка гусиным шагом двинулась в пещеру, бросив через плечо: – Не зли меня лучше!
Под подошвами противно захлюпала глина, ноги начали увязать – пришлось расставить их и ступать вдоль стен, где посуше, и передвигаться таким образом. Она слышала, что Максимка преданно ползет следом и была этому несказанно рада – узкий и грязный туннель нагонял ужас. В пещере было намного холоднее, чем снаружи, пахло сыростью и глиной. Крысу Лиза посадила на плечо, чтобы та не извозилась в грязи. Стены покрывали неровности, лишь присмотревшись, ребята поняли: перед ними надписи. Тысячи выдолбленных в стенах и потолке надписей: «Саша любит Машу», «Здесь были мы» и прочая ерунда.
Проход вскоре расширился, появилась возможность немного выпрямиться, хотя все равно идти приходилось согнувшись. Еще через десяток шагов Лиза наконец-то вытянулась во весь рост. Здесь своды стали выше, а туннель разветвлялся вправо и влево. Глину под ногами сменил мокрый песок.
Она услышала, как Максимка набрал воздуха для вопроса, и, не дожидаясь, пока мальчишка задаст его, свернула налево. Шли недолго, туннель привел в просторную «комнату» с еще одним выходом. Максимка осторожно провел ладонью по выдолбленной в стене неровной нише.
– Наверное, это для икон, Николай Анатольевич рассказывал. Как думаешь, здесь была молельня?
Лиза скривилась.
– Представь себе, об этом я не думаю! – И рванула ко второму выходу из комнаты... быстро приведшему их назад в тот туннель, откуда они пять минут назад свернули в боковой проход.
– А мы не могли бы тут поискать? – озираясь, жалобно спросил мальчик.
– Что за бред! – возмутилась Лиза. – Неужели ты думаешь, мы найдем что-нибудь там, где побывала жадная нога и рука человека?!
Он ничего не ответил, только протяжно вздохнул. Ребята молча пошли прямо по коридору, больше никуда не сворачивая.
– Протяженность ходов составляет более двусот пятидесяти метров, – тоном экскурсовода вдруг произнес Максимка.
Лиза промолчала. Ей не было никакого дела до протяженности пещер, мысленно она уже покупала себе права, красный кабриолет с откидным верхом и колье из розовых брильянтов.
Свод туннеля между тем вновь опустился, и ребята были вынуждены присесть на корточки. От передвижения гусиным шагом очень скоро заболело в коленях, а нора все сужалась, пока не привела их к стене с дыркой размером с кулак.
– Тут, – объявила девочка, передавая Максимке фонарь и пересаживая Матильду ему на плечо. Затем воткнула лопатку в песчаную стену, приказав: – Свети!
Мальчик направил луч ей в лицо.
– Да не на меня!
Свет переметнулся на лопату, Лиза принялась копать. В ее фантазиях это выглядело проще – грунт оказался тяжелым, девочка с трудом его поднимала. Но сдаться сейчас было немыслимо.
– А это правильно, что ты копаешь, а я сижу? – подал голос Максимка.
– Не ищи в жизни и людях правильности, – рассмеялась Лиза, – и это будет самым правильным.
Неожиданно раздался протяжный вой.
Максимка вздрогнул.
– Что такое? Что это было?
– Ветер, – продолжая копать, с напускным безразличием обронила Лиза.
– Нет же, нет! – заспорил мальчик. И зловещим шепотом закончил, распахивая и без того огромные глаза: – Вой... Это во-о-ой. А ты знаешь, что местные спелеологи рассказывают, будто в пещерах были замечены вспышки света и слышны шаги?
– Мне все равно! – откидывая песок в сторону, рыкнула Лиза. – Боишься – так уматывай отсюда!
– Ничего не бояться это ненормально, говорит моя мама, – скороговоркой сказал Максимка.
– Поздравляю, она отлично тебя воспитала.
Парень опустил голову, проронив: «Мы поступаем неправильно», но больше к теме не возвращался. Пару раз порывался взять у нее лопату, только Лиза не позволила. Найти старинные сокровища она собиралась сама. С каждым ударом лопаты о чередующееся белые и желтые слои песчаника ей казалось, что вот-вот раздастся звук, похожий на звон столкновения с железом. Такой приятный и будоражащий. От одной мысли об этом по телу разливалось блаженное тепло.
– Значит, ты подружилась с Гришей? – прервал ее мечты Максимка.
– Почему ты так решил?
– Ну не знаю... показалось.
Лиза повела плечом.
– Я просто воззвала к его совести, надавила на жалость, а потом задела самолюбие. Теперь он испытывает чувство благодарности, потому что я простила его дурной поступок. И благодарность не позволит ему снова мне докучать.
Максимка зачарованно смотрел на нее, точно впервые видел.
– Откуда ты все это знаешь?
Лиза перестала копать.
– Ну что за глупый вопрос! Я много читаю.
– А-а-а, – с уважением закивал мальчик. – Может быть, я тоже что-то такое читал, просто не помню. А как называются твои любимые книги?
– Мои любимые книги называются журналами. А теперь ты ответь на мой вопрос: ты всегда такой болтун?
– Нет... просто я подумал, если мы станем разговаривать, у тебя работа будет спориться и...
– Какая заботливость! – сверкнула на него глазами Лиза и со всей силы вонзила лопату в стену. – Да где же оно, это старинное барахло? Я уже три часа копа... – Она не успела договорить, с потолка хлынул песок. Максимка рванулся вперед, сбил Лизу с ног, и ребята вместе повалились на землю. Придавленная их телами Матильда запищала, раздался грохот и потолок обвалился.
Когда все стихло, Лиза протянула руку и вытащила фонарик из-под светящихся холодных кусков слипшегося песка. Откуда-то сбоку вылезла Матильда. Крыса обнюхала песок по сторонам с таким удивленным видом, будто ее растолкали во время сна. Лиза огляделась. Проход к выходу был завален. Они оказались в западне – со всех сторон стены и лишь дырка размером с кулак, ведущая в соседний туннель.