Но молоко, к счастью

— Отлично, — сказал профессор, — достань-ка мне этот Особый Зелёно-Твёрдый Блестятор.
Я перемахнул через борт корзины, спустился по лестнице и выковырял изумруд из глазницы.
Подо мной, на равнине, стояло несколько ярких разноцветных пони. Когда я подхватил изумруд, один из них закричал:
— Ты, должно быть, тот самый Человек, Лишившийся Молока! Мы знаем о тебе из наших сказаний.
— Слушай, раз ты розовый пони — зачем тебе бледно-голубая звезда на боку? — спросил я.
— Знаю, знаю… — печально ответил пони. — Что делать… в то время все так носили… А сейчас выглядит ужасно старомодно!
— Поторапливайся! — закричал профессор Стего, высунувшись из корзины. — Вулкан может проснуться в любую минуту!
Вулкан издал глухой звук, похожий на отрыжку. Его верхушка провалилась внутрь.
— Мы так и знали, — сказал зелёный пони с блестящей гривой.
— Что, ещё одно пророчество? — поинтересовался я.
— Нет. Мы просто очень умные.
Все пони дружно закивали. Они действительно были очень умные.
— …Ой, как хорошо, что появились пони, — сказала сестрёнка.
Я ЗАБРАЛСЯ ОБРАТНО В КОРЗИНУ. Профессор Стего извлёк из машины времени первый изумруд и вставил на его место тот, который я только что раздобыл на измождённом непогодой лице Будущего Плюка.
— Что бы ты ни делал, — предупредил меня профессор, — ни в коем случае не дай этим двум камням соприкоснуться.
— Это почему же?
— Потому что, согласно моим расчётам, при соприкосновении одного и того же объекта из разных временны?х слоёв с самим собой возможны два варианта развития событий. Первый вариант — вселенная прекратит своё существование. Второй вариант — три забавных гнома пустятся в пляс с цветочными горшками на головах.
— Надо же, какая поразительная точность прогноза!
— Что поделать. Это наука. Но конец вселенной более вероятен.
— Ещё бы!
— Но ты отчего-то кажешься грустным?
— Мне и правда грустно. Это всё из-за молока. Мои дети останутся без завтрака.
— Ну конечно! — воскликнул профессор. — Молоко!
И с этими словами он с размаху нажал красную кнопку своим шипастым хвостом.
Раздался ВЖИК, раздался ХЛЮП, раздался ЧПОК — и мы понеслись через космическую пустоту.
Затем стало темно.
Очень темно.
— Ой, — сказал профессор.
— Кажется, немного промазали. Примерно на неделю. Ну-ка постой…
Он перегнулся через борт корзины.
— Эй, извините! Там, внизу! Есть кто-нибудь?
— Только я, — ответил нам чрезвычайно удивлённый голос. — Жрец Плюка. А кто это там в небе? Птица? Голос у тебя не очень похож на птичий…
— Я не птица! Я чудесный, но таинственный глас, возвещающий тебе великое пророчество. Такое великое, что… ну, короче, очень великое. Внимай же! Когда огромный и симпатичный индивидуум с шипами на спине…
— Чудовище, — напомнил я. — В пророчестве говорилось «чудовище».
— …в сопровождении худощавого человека взъерошенного вида… — продолжал профессор.
— …это несущественная подробность.
— …спустятся с неба в Пассажирском Шаровидном Летаторе, вам отнюдь не следует приносить их в жертву. А вместо этого вам надо сопроводить их к вулкану и отдать им око Плюка. У человека будет при себе молоко.
— Это всё? — спросил голос.
— Да.
— А про урожай ничего нет?
— Боюсь, что нет.
— Ну ладно. В любом случае спасибо тебе, чудесный, но таинственный глас с неба.
Я нажал красную кнопку.
Дневной свет. Прямо под нами происходило знакомое извержение.
— Быстро, — закричал я. — Давай сюда изумруд!
Сквозь дым и пламя я видел, как перед нами проносится по ветру другой шар. В нём я заметил себя, стоящего с разинутым ртом рядом с профессором Стего. Вид у меня был довольно жалкий.
Профессор Стего — мой профессор Стего — передал мне изумруд.
Я ринулся вниз по верёвочной лестнице и поместил камень обратно в глазницу статуи.
Потом, когда вулкан прекратил извергаться, огляделся в поисках молока. Я помнил, что оно упало куда-то на голову Плюка. Как бы не разлилось!
Но молоко, к счастью, угодило в кучку вулканического пепла и не пострадало. Я схватил пакет, обтёр и взобрался по лестнице. Профессор Стего нажал кнопку.
Небо потемнело.
Под нами проплывали грозные замки и угрюмые башни. Мрачноватое место… По небу проносились сонмы летучих мышей, заслоняя ущербный месяц.
— Не нравится мне здесь, — сказал я профессору.
— Не понимаю, что тебе здесь не нравится, — отозвался он. — Взойдёт солнце — и здесь станет чудесно.
Раздался громкий СВИСТ, и там, где только что кружили летучие мыши, теперь стояло несколько чрезвычайно бледных людей. Впереди всех выступал совершенно лысый мужчина. У него и у всех остальных были чрезвычайно острые зубы.
— Мы фампиры! — закричали они. — А это у фас што? И сами фы чьих будете? Отфечать, а не то мы фас анатомирофать!
— Я — профессор Стего, — гаркнул учёный-стегозавр. — А это — мой ассистент. Мы выполняем важное задание. Я пытаюсь вернуться в настоящее. А он — попасть домой в будущее, чтобы накормить детей завтраком.
При слове «завтрак» все вампиры пришли в неистовство.
— Зафтрак! Мы сегодня ещё не зафтрак! Обытшно мы иметь на зафтрак опарыш под апельсиновый сок. Да, да! Апельсиновый сок придавать им жифость. Жифые жирные спагетти, зело борзо! Но если мы не найти опарыш, мы кушать помошник. Или зажарить профессор.
Один «фампир» вытащил вилку и окинул меня сверху донизу голодным взглядом. А лысый пучеглазый предводитель, больше всех остальных похожий на крысу, спросил:
— А это што за короб?
— Это моё лучшее изобретение, — с гордостью принялся объяснять профессор, но я его прервал:
— Это корзина для сандвичей.
— Для сандфитшей?
— Ну да, сандвичей, — сказал я как можно твёрже.
— А нам так сдаётся, што это машина фремени, — возразил предводитель с ядовитой улыбкой. — И ешо нам так сдаётся, что с этой штукенцией мы можем захафать весь мир!
— Да нет же, сандвичи!
— А што если нажать эту фот кнопку, э? — вступила в разговор дама-вампиресса. Длинные чёрные волосы закрывали её лицо почти целиком, так что наружу выглядывал только один недоверчивый глаз. С этими словами она нажала на кнопку. И мы все дружно перенеслись на шесть часов вперёд.
— Ну?! — воскликнул профессор Стего. — Видишь? Этому прекрасному месту просто не хватало солнечного света.
— Шта??! — взвизгнул главный вампир. И растёкся облаком жирного чёрного дыма. Его спутники последовали за ним.
— А ведь и правда неплохое местечко, — заметил я. — Солнце всё меняет.
Профессор поколдовал над драгоценными камнями, ниточками и кнопками. Потом повернулся ко мне:
— Ну вот, теперь машина времени настроена как положено. Ещё одно нажатие кнопки — и ты увидишь своё время, место и завтрак!