Но молоко, к счастью

Но прежде чем кончик его хвоста пришёл в соприкосновение с кнопкой, раздался голос:
— Я ПОТОМ ВСЁ ОБЪЯСНЮ. НА КОНУ СУДЬБЫ МИРА.
Рука схватила молоко, которое я берёг так долго, и потянула к себе. Я только успел заметить, что она принадлежала какому-то благообразному господину. Но тут пространственная дыра, через которую она проникла, схлопнулась, — и всё исчезло.
— МОЁ МОЛОКО! — завопил я.
— Он же сказал, что объяснит всё потом, — напомнил профессор. — Я склонен ему верить.
Меж тем пространственная дыра снова открылась. Голос крикнул: «ЛОВИ!», и в меня ракетой полетел пакет.
Но, к счастью, молоко угодило мне прямо в живот — я непроизвольно прикрыл его руками и поймал при этом пакет.
— Ну вот, — сказал профессор. — Теперь снова всё нормально.
— Но он же сказал, что объяснит всё потом, — напомнил я. — А это какое-то слишком краткое объяснение.
— Это ещё «потом», — возразил Стего. — Ещё только «сейчас». А «потом» — это «потом».
Он снова принялся переставлять камушки и верёвочки на крышке машины времени.
— Итак, — сказал он наконец, — координаты расчётной точки введены. А теперь — стартуем навстречу твоему завтраку!
— …Ты хочешь сказать, что за окном нашего дома висит воздушный шар со стегозавром в корзине? — спросил я отца.
— Вовсе нет, — ответил он. — Сейчас вы всё поймёте.
— А я думаю, кто-то из тех вампиров втайне очень страдал, — мечтательно добавила сестрёнка. — Он был прекрасен, одинок, и никто его не понимал.
— Нет, — отрезал мой отец. — Таких там не было.
— НЕ УГОДНО ЛИ НАЖАТЬ НА КНОПКУ? — осведомился профессор Стего.
Я нажал красную кнопку. В ушах у меня раздался шум времени, и вот я обнаружил, что наша корзина проплывает над перекрёстком Маршалл-Роуд и Флетчер-Лейн. Я разглядел внизу наш дом. Разглядел велосипеды на заднем дворе. Разглядел кроличью клетку.
— Приехали! — закричал я. И похлопал профессора Стего по пластинам на хребте.
— Ну что ж, — отозвался он. — Было очень приятно с тобой путешествова-а-а-А-А-А…
Он не закончил фразы, потому что в этот момент послышался уже знакомый мне тумм… тумм… и, прежде чем я успел нажать красную кнопку, мы вместе с воздушным шаром и всем прочим оказались втянуты на огромную металлическую палубу летающей тарелки, на которой толпились зеленоватые ребята, сочившиеся каплями и хмуро смотревшие на нас во все глаза. Которых у них вообще-то было в избытке.
— Ага! — закричали сразу несколько липких зеленоватых ребят. — Думал, удрал от нас?! Как бы не так! Ну, теперь отписывай нам свою планету, чтобы мы могли ею заняться. Для начала мы выдернем все деревья и поставим на их место пластмассовых фламинго из задних дворов.
— Зачем?!
— Нам нравятся пластмассовые фламинго. Мы считаем, что это самые изысканные и утончённые произведения искусства, которые Земля когда-либо производила. И чистить их легче, чем деревья.
— А ещё мы заменим облака на ароматические свечки.
— Они нам тоже нравятся, — пояснил липкий зеленоватый тип, ни дать ни взять комок соплей.
— А ещё нам расписные тарелочки нравятся! — сказал кто-то ещё. — Мы поместим расписную тарелочку там, где сейчас торчит луна.
— Реально большую тарелочку. С изображениями самых красивых мест Земли.
— А потом заменим все красивые места Земли на расписные тарелочки с изображениями красивых мест. Ну вот, скажем, вместо Эйфелевой башни будет возвышаться огромная тарелка с изображением Эйфелевой башни. А вместо Австралии мы разместим такую по-настоящему серьёзную тарелищу с рисунком Австралии.
— И заменим все ваши горы на вышитые подушечки, — восторженно пискнул самый маленький из них, весь в каплях.
— Мы кое-чему научились со времени нашей последней встречи, — заявили капельники, прилипшие к стене. — Оборотись, и ты увидишь, что дверь, через которую ты в прошлый раз убежал от нас в пространственно-временно?й континуум, теперь надёжно закрыта.
Дверь и вправду оказалась закрыта. На ней висел огромный висячий замок и табличка, на которой тревожными красными буквами было написано:
Ещё её окружали цепочки, лента с подписью:
и листок, гласивший
Побег был невозможен.
— А ещё нам придётся отключить вашу машину времени.
Я бросил взгляд на профессора. Твёрдые пластины у него на спине опали, а хвост — ну, он не то чтобы поджал его, потому что хвост стегозавра так просто между ног не просунешь, но если бы Стего мог, он бы, без сомнения, так и сделал.
— Мы отследили ваши прыжки по пространству-времени, — заявила гроздь инопланетных капель, стоящая перед экраном.
— А теперь смотри, что произойдёт, когда я нажму грандлдорфер, — заявил особо мерзкий инопланетянин, наполовину висящий на стене напротив большой, сияющей чёрной кнопки.
— Это же кнопка, — заявил я.
— Не говори ерунды, — заявила гроздь капель. — Это просто грандлдорфер, в честь нашей любимой тётушки Несси Грандлдорфер.
Особо мерзкий инопланетянин нажал чёрную кнопку на стене чем-то, что, вероятно, должно было быть пальцем (или просто соплёй).
Раздался ТРЕСК.
Раздался СВИСТ.
Нас окружили: парочка пиратов, несколько черноволосых обитателей джунглей, жалко выглядящий бог вулкана, большой аквариум с пираньями и кое-кто из «фампиров». Вид у всех был сердитый и растерянный одновременно.
— …Я только не поняла, а при чём здесь пираньи? — спросила сестрёнка.
— Они из одного малозначительного эпизода, о котором я не упомянул, — ответил отец. — Но молоко, к счастью, в этом эпизоде в самый решительный момент всплыло, и всё закончилось хорошо.
— Я так и думал, — заметил я.
— ОХО-ХОНЮШКИ… — вздохнул я.
— Пасть порвём, псы вонючие! — закричали пираты.
— Отдайте их нам! — вторили люди с блестящими чёрными волосами. — Мы принесём их в жертву великому Плюку.
— Они украли мой глаз! Дважды! — рычал вышеупомянутый.
— Мы желать разрезать этих трусоф и фонючек на незначительные кусочки, — шипела высокая вампиресса с длинными ногтями.
Пираньи молчали, но смотрели на нас из-за стекла чрезвычайно выразительно.
— Всё кончено, — простонал профессор Стего. — Нам не выбраться. Нас замуровали во времени и отключили. Даже моя могучая машина способна сейчас только открыть маленькое окошко пространства-времени — такое маленькое, что никто из нас не пролезет.
— Но это-то ты можешь? — спросил я. — Открыть маленькое окошко в то время и место, где мы находились в последний раз?
— Конечно. Но что нам это даст?
— Открывай! Живо!
Профессор Стего нажал на кнопку кончиком носа.
Раздался ЗУМ, раздался ПЛЮХ, и открылось окно в пространстве-времени, достаточно большое, чтобы я мог просунуть в него руку.