Под солнцем любви (сборник)

Мы шли почти шесть часов.
К концу времени ног я уже не чувствовала. Просто взяла и перестала обращать внимание на боль, как будто ноги отваливаются не у меня. Вьющиеся каштановые волосы растрепались, в них запуталась какая-то солома и частички веток, по лбу тек пот, но никто не обращал внимания на внешний вид друг друга.
— Вот тут, пожалуй, и остановимся, — решил Роман Семенович, указывая рукой вперед.
На небольшом пригорке была поляна, окруженная редкими хвойными деревьями. С нее открывался великолепный вид на бескрайние цветочные поля внизу. Мне показалось, что передо мной как на ладони раскинулась вся земля.
Разбивали лагерь до самого вечера. Закончили, когда уже начало темнеть. У меня никак не получалось установить палатку, она все время заваливалась, а Люба куда-то ушла. Внезапно ко мне подошел Кирилл.
— Давай помогу, — предложил он и потянулся к палатке.
— Нет! — резко сказала я. — Не надо!
— Ракета, послушай… — начал сынок воспитательницы, но я его перебила:
— Я не Ракета! Я Валя! У меня теперь другая фамилия, если ты не знал!
— Знал, мне мама говорила. Извини, это я по привычке, — смутился Кирилл.
Я почувствовала внутри сильный протест. Я не хотела слушать Кирилла. Я не хотела с ним общаться. Этот человек был мне противен. Мне приходилось быть с ним рядом только потому, что мы оказались в одной группе. А теперь все складывает так, что мы начали разговаривать. Но я не хочу этого делать! Я попросила у него прощения, но начинать с ним общаться не хочу.
— Матвеев, уйди! — твердо сказала я и направилась к костру.
— Но Ра… — воскликнул Кирилл и поправился: — Валя!
Я ускорила шаг к костру, чтобы не слышать его.
То, что сейчас происходит, решительно мне не нравится. Да, я совершила ошибку и зря его обвинила. Но я уже попросила за это прощения. Какого-то продолжения общения я не хочу. А нам предстоит быть вместе еще восемь дней!
Я раздраженно села на бревно. Что мне делать? Как оградиться от Кирилла? Куда мне деться от него на эти дни?
Рядом на бревно сел сын руководителя Игорь и подбросил в костер палочку хвороста.
— Вы с ним вместе? — неожиданно спросил он.
— С кем вместе? — не поняла я.
— С Кириллом. Всем видно, что вы давно знакомы.
— Что?! — Я была в ужасе. Неужели все думают, что я дружу с сынком воспитательницы?! Какой кошмар! — Мы с ним не вместе! — твердо сказала я. — И я его совершенно не знаю!
— Ага, ну-ну, — усмехнулся Игорь.
У меня внутри все клокотало. Нет, так больше продолжаться не может. Я не хочу иметь ничего общего с этим наглым сынком воспитательницы! Я не хочу, чтобы люди думали, что мы общаемся! Этот поход закончится через восемь дней, и, судя по всему, все эти восемь дней Кирилл будет пытаться со мной общаться! Я не понимаю, зачем ему это надо! Ему что, не хватает других людей? Хотя, наверное, с ним просто никто не дружит, и поэтому он пытается общаться хотя бы со мной! Но больше всего удивляет то, что у него достало наглости заговорить со мной как ни в чем не бывало! Он обрезал мне волосы, но ведет себя так, как будто этот поступок был в порядке вещей! Как будто обрезать девушке волосы — это само собой разумеющееся!
Надо срочно что-то делать! Мне надо как-то оградиться от него! Было бы замечательно обмотаться колючей проволокой, чтобы он ко мне не подходил. Но колючей проволоки поблизости не было.
И внезапно меня озарила идея.
— Да, мы с ним действительно знакомы, но между нами конфликт, — едва ли не приплясывая от радости из-за появившегося плана, пояснила я Игорю.
— То есть? — не понял он. — Значит, ты поэтому незаслуженно его обвинила?
— Нет, это вышло случайно, это между собой никак не связано, — путано объяснила я. — Игорь, пожалуйста, помоги мне.
— Чем? — все больше и больше недоумевая, спросил он.
— Давай куда-нибудь отойдем. Там и поговорим, — предложила я.
— Идем в лес. — Игорь поднялся с бревна.
Мы направились в лес. Краем глаза я увидела, что Кирилл на нас смотрит.
Когда мы скрылись за деревьями от посторонних глаз и ушей, я попросила:
— Игорь, пожалуйста, сделай так, чтобы этот человек ко мне не приближался.
— Ты боишься, что он отомстит тебе за то, что ты его обвинила?
— Дело не в этом. Мы с ним давно друг друга знаем. Он очень некрасиво со мной поступил. И сейчас мы случайно попали в одну группу. У меня это просто в голове не укладывается! Мне постоянно приходится видеть этого человека! Пожалуйста, ты можешь… ну… сделать вид, что мы с тобой общаемся?
Игорь внимательно смотрел на меня, переваривая услышанное.
— То есть ты хочешь, чтобы я изобразил из себя твоего парня, и тогда он не будет к тебе подходить?
— Что-то вроде того… — смущенно ответила я. — Ты не переживай, это только до конца похода. А может, и еще меньше — на пару дней. Когда он увидит, что мы с тобой держимся рядом, то поймет, что за меня есть кому заступиться, и обязательно отстанет.
Игорь подумал.
— Ладно, — кивнул он. — Я тебе помогу. А что мне будет за эту роль?
— В смысле? — не поняла я.
— Раз уж мы с тобой стали общаться, то хочу рассказать — я мечтаю учиться на актерском факультете. Ну, актером хочу быть. А ты меня сейчас нанимаешь на работу. А актерам платят гонорары за то, что они исполняют роли.
— Понятно… — вздохнула я. — У меня есть почти новый mp3-плеер. Если хочешь, отдам его тебе.
— По рукам! — радостно согласился Игорь.
— По рукам, — сказала я, и мы направились к выходу из леса.
Неожиданно Игорь взял меня за руку. Я тут же ее отдернула, как будто меня ударило током.
— Ты чего? — изумился он. — Сама же попросила делать вид, что мы вместе!
Я нерешительно посмотрела на Игоря и, чуть подумав, протянула ему руку.
— А мы неплохо смотримся, — подмигнул он.
Я промолчала. Смотрелись мы действительно неплохо — он высокий, симпатичный шатен, а я среднего роста и тоже шатенка. Но наша дружба была всего лишь видимостью.
Мы не спеша вышли из леса. Внезапно я услышала грохот. Повернулась в сторону шума и увидела сынка воспитательницы, который во все глаза смотрел на нас. Под его ногами валялся железный чайник с разлитой водой, который он, судя по всему, выронил, когда увидел нас с Игорем.
Он понял, что я его заметила, смутился и нагнулся к чайнику.
«Прекрасно», — удовлетворенно подумала я и убрала руку из руки Игоря.
— Пока хватит, — сказала я. — Сейчас принесу плеер.
Я шла к палатке и пребывала в смешанных чувствах. Меня впервые в жизни взял за руку парень. Это так необычно — ощущать в ладони чужую ладонь… ладонь парня… Я почувствовала, как у меня горят щеки. Но тут же я вспомнила, что все это не по-настоящему.
Входя в палатку, я заметила, что она хорошо установлена, хотя, когда я уходила, она была завалена на бок.
«Наверное, Люба наладила», — решила я, взяла плеер и вышла из палатки.
Когда нас с Игорем никто не видел, я отдала ему плеер.
— Спасибо, — поблагодарил он. — Не переживай, я постараюсь тебе помочь.
Вскоре мы все собрались у костра — пришла пора перекусить.
Неожиданно откуда-то послышалось блеяние.
— Что это такое? — переглянулись все.
— Смотрите, овцы! — указала Зина вдаль.
Мы повернулись и увидели вдалеке отару овец, которую подгонял пастух.
— Ух ты, овцы! — нашему удивлению не было предела. — Настоящие овцы!
Я никогда не видела отару овец, тем более которая идет по горному полю с яркой зеленой травой и белыми цветами.
Пастух с овцами подходил все ближе. Вернее, он просто шел по полю мимо нас.
— А давайте подойдем? — восторженно предложила Люба. — Сфотографируемся на память! Когда еще увидим столько овец? Ой, какие они красивые! Белые, пушистые! Надо же!
Мы спустились с полянки и по упругой траве помчались к пастуху. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это мужчина лет шестидесяти. Он был худым, загорелым до черноты, одет в старые светлые брюки, которые вместо ремня подпоясывала веревка, на ногах — пыльные ботинки, на голове — широкополая соломенная шляпа, а в руке он держал длинный прутик с листьями.