Лето в Жемчужине

Больше всех предстоящим переменам радовался Альт: носился по комнатам, оглушительно лаял и приуныл только, когда ему надели намордник.
До вокзала доехали на такси и сразу попали на электричку.
— Повезло, — сказал папа.
Мама предостерегла:
— Не сглазь.
Витя сидел у окна и думал. Куда-то исчез Репа. Два раза приходил к нему Витя, чтобы проститься, — замок. У Вити было смутное ощущение, что Репа избегает его. Почему?
— Роскошная собака, — сказал дядечка в соломенной шляпе, который сидел напротив. — Мальчик, как ее зовут?
— Он у нас разговаривает. У него и спросите.
— Витя, не груби, — строго сказала мама. — Его, товарищ, зовут Альт.
— Роскошная собака, — повторил дядечка, но, видно, обиделся: стал сердито смотреть в окно.
Альт тихо, даже вежливо поскуливал у ног Вити. Конечно, вам бы, гражданин, надеть намордник, вы бы тоже рот не открыли. «Роскошная собака»… Витя даже сам не мог понять, почему злился.
За окном были зеленые перелески, поля; медленно плыл назад далекий горизонт. Прогремел мост над рекой, заросшей тростником; к берегу приткнулась наполовину затопленная лодка, и с нее мальчишка удил рыбу.
Что-то случилось с Витей: чаще забилось сердце, перестук колес отдавался в нем, он с жадностью вдыхал воздух, который влетал в открытое окно; воздух пах полями, рекой, свежестью.
«Я путешествую, — подумал Витя. — Совсем необязательно ехать к морю. Я и здесь много всего увижу нового. Я ведь никогда не был в деревне. И название у нее хорошее — «Жемчужина».
Если бы Витя Сметанин мог только знать, какие необыкновенные события ожидают его впереди…
«Зря я обидел этого чудака в шляпе», — подумал Витя и сказал дядечке:
— Альт умеет сумку из магазина нести. В зубах зажмет и тащит, — будьте здоровы!
Но дядечка, видно, был очень рассержен и не стал разговаривать с Витей.
Наконец, приехали на станцию Рожково, выволокли вещи на платформу, раскаленную солнцем. Электричка умчалась и увезла обиженного дядечку в шляпе.
— Вон у того киоска, — показал рукой папа, — останавливается автобус на Дедлово.
Автобус пришел скоро, маленький, допотопный, весь в пыли. В него набилось много народу, и кто-то отдавил лапу Альту. Альт рыкнул сквозь зубы.
— Тут как бы самим доехать, а они с собаками, — проворчала женщина с мешками и бидонами.
— Собака вам не помешает, — сказала мама.
— Ишь какая, — зло посмотрела женщина с бидонами и мешками. — Из-за вас и мы мучаемся. Курортники! Губы-то намазала.
Все это было очень несправедливо, и Витя уже хотел заступиться за маму, но папа опередил:
— Вы без оскорблений, пожалуйста.
В разговор включилась другая женщина, тоже с бидонами; у нее было худое усталое лицо:
— Защитник! Шляпу надел и думает — ученый.
За папу вступился гражданин в парусиновом кителе:
— Несправедливо говорите!
Теперь ругался весь автобус. Альт глухо рычал у чемоданов. Наверно он считал, что ругаются на него, и защищался.
Витя недоумевал. Из-за чего началась ссора? Из-за ничего. Просто всем тесно, неудобно, все устали. Но разве это повод для ругани? Вот если у ребят ссора или драка. Не сомневайтесь: всегда есть веская причина.
«Все-таки кое-чему взрослые могли бы поучиться у нас, — подумал Витя. — Например, справедливости».
Уже ругались другие люди. Мама и папа молчали. И, наконец, автобус прикатил в районное село Дедлово — остановился на площади с зелеными ларьками. По площади ходили куры и собаки. Несколько сонных мужчин в серых кепках и сапогах — это в жару-то! — пили пиво и о чем-то лениво разговаривали.
На площади Вите стало скучно. Мама хмурилась и сердито покусывала губу.
— Лида, не принимай все близко к сердцу, — утешал папа. Мама промолчала.
— Петр Николаевич! — закричал парень в зеленом пыльнике, с белыми бровями; он бежал к ним через площадь. — Я вас давно жду!
— А! Федя! — обрадовался папа.
Федя был зоотехником колхоза «Авангард», в который входит деревня Жемчужина. Они с Фединым папой давнишние знакомые. Федя и помог найти комнату. И притом с террасой.
Федя подхватил чемоданы и сказал:
— Вон мой Пепел стоит.
Какой же необыкновенной лошадью оказался Пепел! Он был высокий, стройный, с гибкой сильной шеей, шерсть у него была стального цвета и блестела. Пепел смотрел на всех сверкающим фиолетовым глазом и возбужденно фыркал.
— Красавец, — одобрил папа.
— Симпатичная лошадка, — сказала мама, боязливо обходя Пепла.
— Вы еще не знаете, на что он способен! — Федя потрепал Пепла по крутой шее. — Моя гордость.
Чемоданы, баул и авоськи были погружены в телегу.
— А как же быть с Альтом? — спросил папа. Федя внимательно посмотрел на Альта.
— Овчарка? — опросил он у Вити.
— Овчарка.
— Ученая?
— Конечно, ученая, — обиделся Витя.
— Тогда снимайте намордник, отпускайте с поводка — побежит за нами, как миленький.
— Как бы он не загрыз курицу, — испугалась мама. — Или еще укусит кого. Все-таки первый раз из города вывезли.
— Все будет в порядке, — засмеялся Федя. — Овчарка в незнакомой обстановке ведет себя смирно. Поехали!
Телега застучала по булыжникам площади. Альт бежал сзади и вдохновенно размахивал хвостом — видно, ему было очень весело.
Кончились последние дома Дедлова, и Федя крикнул:
— Пепел, рысью!
Пепел повернул голову, посмотрел своим фиолетовым глазом на Федю, фыркнул и побежал рысью. Понял!
— Он у меня все понимает, — сказал Федя.
А Витя подумал: «Я тоже хочу, чтобы меня понимали лошади, кошки, собаки. Все звери. Вот папа говорит: у человека обязательно должна быть цель, и тогда жить ему будет интересно. Может быть, моя цель — животные? Вырасту, и стану зоотехником, как Федя. У меня, наверно, к животным способности: вот как Альт меня слушается».
В теплом, немного влажном сене Витя лежал на спине, смотрел на небо в переменчивых облаках с лохматыми краями; облака ворочались, на глазах менялись и были похожи на сказочных чудовищ.
Телегу покачивало: припекало солнце. Витя надвинул на глаза панаму; под панамой было розово.
Они шли с Зоей по зоопарку, и из-за решеток на Витю смотрели всякие звери и только ждали, чтобы он им что-нибудь приказал.
Витя и Зоя остановились у клетки с тигром. Тигр пружинисто ходил взад и вперед, чуть приседая на задних лапах, и в его желтых глазах светилось нетерпение.
— Хочешь покататься на нем верхом? — спросил Витя.
— Да он же меня сожрет! — ужаснулась Зоя.
— Положись на меня, — сказал Витя, перелез через первую низкую ограду, открыл засов клетки, при этом тигр — его звали Акбар — нежно погладил лапой Витину руку и прошептал ему в мохнатое ухо по-тигриному: — Покатай ее немного.
— Пожалуйста! — сказал тигр Акбар тоже, разумеется, по-тигриному. И вылез из клетки.
Зоя тихо завизжала. И кругом завизжали люди, посетители зоопарка, и стали разбегаться. Аллея мгновенно опустела.
Витя подсадил зажмурившуюся от страха Зою на спину тигра:
— Не бойся. Пока я с тобой, ничего не случится. Потом он взял тигра за хвост, тихонько подергал его, как вожжи, и приказал:
— Рысью! К пруду, где плавают черные лебеди.
Тигр Акбар побежал рысью, Зоя подпрыгивала у него на спине, и теперь лицо ее пылало от счастья. Витя бежал рядом.
— Сынуля, посмотри, — сказала мама. — Степь похожа на море.
Витя сел в телеге.
— Какая же это степь, — сказал Федя, подергивая вожжи. — Поля. А рожь будет отличная.
По бокам дороги волновалось под ветром ржаное поле. Оно, действительно, было похоже на море: по нему бежали, перекатывались волны. Только волны были серо-зелеными и иногда отливали вроде бы розовым. Невидимые жаворонки звенели над рожью, а на меже, у самой дороги, росли пыльные васильки — как синие звезды в зеленом небе. Пахло сладко, свежо, телега мягко покачивалась на ухабах.
Витя опять лег на спину и стал смотреть на небо, в котором по-прежнему жили своей жизнью облака.