Дети мира

В бумажку были завернуты деньги — два билета по пять франков. Именно их раньше не хватало Теодамизе, а то бы она давно купила малышу книгу.
Каждую неделю все большее число учеников появлялось в школе с новыми учебниками, а Аристид оставался среди тех, у кого не было книги.
Он не мог заниматься чтением — сосед его, жалея свою хрестоматию, не желал раскрывать ее так, чтобы ему было видно. А учительница не давала ему покоя: «Скажи маме, чтобы обязательно купила тебе учебник…»
На прошлой неделе Аристид отговорился тем, что у мадам Мак кончились книги, но другие ученики закричали:
— А мне папа купил в городе!
— А мою купили у Ламантена!
И Аристид почувствовал себя униженным и опозоренным.
Один лишь Кристиан, добрый человек, дал Аристиду посмотреть свою книжку во время перемены. Но тоже с предосторожностями — он сам так осторожно держал книгу и переворачивал ее страницы, чтобы она не раскрывалась чересчур широко. И все-таки Аристиду удалось рассмотреть цветные картинки и вдохнуть запах свежей краски, насладиться матовым блеском бумаги.
Подумать только, какое счастье: скоро, совсем скоро он сам будет обладателем всего этого великолепия!
И вот долгожданный день настал. Накануне вечером Теодамиза, не сумев выкроить ничего из восьми франков своего жалованья, отнесла одной знакомой городской даме свои сережки в залог за десять франков.
Теперь она достала две ассигнации и зажала их в ладони. Записку учительницы взяла осторожно, двумя пальцами и, набравшись храбрости, вошла в магазин.
Среди гомона покупателей и звука раздираемой материи радость Аристида погасла. Продавщицы суетились и говорили ненатурально вежливыми голосами:
— Спасибо, получите восемнадцать франков, пожалуйста… Что вам угодно, мадам?
— Книгу для детей, — ответила Теодамиза.
Слегка поклонившись, она протянула записку.
Продавщица кивнула головой:
— Букварь Ланглуа для первого класса? Есть, мадам.
— Не будете ли вы так любезны показать мне его, если можно, мадемуазель, — сказала Теодамиза как можно любезнее.
Продавщица направилась к шкафу в глубине зала.
Как только она вернулась с зеленой книжечкой в руках, Аристид подпрыгнул и закричал:
— Это она, мама! Она! Я вижу по обложке!
Теодамиза взяла книжечку, открыла ее. Аристид встал на цыпочки и потянул мать за рукав:
— Та самая, мама! В книге у Кристиана такой же портрет.
Теодамиза разжала ладонь с деньгами и спросила:
— Сколько с меня, мадемуазель?
— Двенадцать франков пятьдесят, мадам.
Она подняла руку к прическе, в которую был воткнут карандаш.
Теодамиза похолодела, но, взяв себя в руки, спросила:
— Это ваша последняя цена, мадемуазель?
— Да, мадам, последняя.
— Сделайте мне, пожалуйста, небольшую скидку, мне так не повезло. Я пришла с малышом из Петибурга. Мы вышли в четыре часа утра…
— Нельзя, мадам. Цена твердая, она указана на обложке. Разве вы не видите?
Она показала уголок переплета с цифрами.
Теодамиза молчала, не сводя глаз с книги, которую она все еще держала в руках.
Аристид, видя, что она молчит, потянул ее за юбку.
— Возьмем ее все равно, а, мама?
— Что же вы решили, мадам? — произнесла продавщица.
— Я прошу маленькой скидки! Пожалуйста, барышня, миленькая! — повторила женщина умоляюще, слабым голосом. — Не можете ли вы отдать мне ее за десять франков? Это было бы по-божески…
Но продавщица, которую в эту минуту кто-то окликнул, забрала у нее книгу и удалилась, постукивая острыми каблучками и изящно покачиваясь на ходу.
Тогда Аристид закричал так громко, что переполошил всех кругом, и, вцепившись в руку матери, направившейся прочь из магазина, повторял, всхлипывая:
— Купи ее, купи, купи! Все равно купи! Ма-а-ма! Купи!
Мать что-то говорила ему, склоняясь к его уху. Но он и слышать ничего не хотел. Теодамиза чувствовала себя разбитой, как мягкий плод хлебного дерева, упавший на землю.
Рыдания ребенка разрывали ей сердце и унижали ее в глазах посторонних.
— Мама, купи, купи все равно!
Он не переставал кричать и на улице.
Вконец расстроенная Теодамиза потащила сына из города и, когда дома остались позади, упала на обочину дороги и зарыдала.
Солнце уже клонилось к закату. Увидев каких-то крестьян, Теодамиза поспешно вытерла слезы и стала успокаивать малыша.
— У мамы не хватило денег, сынок. Надо больше, чем у мамы в коробочке… Мама еще поработает, а в следующее воскресенье мы снова придем. И мама даст тебе два су на леденцы.
Она медленно встала и взяла его за руку.
Они не обедали, и глоток воды у реки приободрил их немного. Аристид снял сандалии. Они свернули с большой дороги и пошли кратчайшим путем через плантации каучука.
Но как только они остались одни, Теодамиза снова заплакала. Ужасная мысль терзала ее: если сыну придется бросить школу, его ждет работа на сахарных плантациях, а это ему не под силу.
Неужели придется отдать сына в отряды «малолетних рабочих», в те самые, где провела детство она сама и все ее братья…
Женщина безутешно рыдала.
А Аристид неожиданно утешился и замолк. Быть может, услышал он в рыданиях матери не только отчаяние, но и протест. И он решительно произнес своим звонким голоском:
— В следующее воскресенье нам обязательно хватит денег!
  
 
 
 
МОНГОЛИЯ
   
 
 МОНГОЛЬСКАЯ НАРОДНАЯ РЕСПУБЛИКА (МНР). 
  Государство в северной части Центральной Азии.  
 Территория — 1565 тыс. кв. км. 
 Население — 1156 тыс. жителей. 
 Столица — Улан-Батор (269 тыс. жит.). 
 Крупнейшие города: Дархан, Чойбалсан, Кобдо, Сухэ-Батор. 
  
М. Гаадамба
 
ВАРЕНЬЕ
 
 Перевел с монгольского Я. Аюржанаев. 
 Рис. Г. Калиновского. 
адамханд села за уроки. С чего же начать? Посмотрела в расписание и решила заняться грамматикой. Потом стала решать задачи и вдруг вспомнила о литературе.
«Как много уроков! — огорченно подумала Бадамханд. — Делаешь, делаешь и все никак не кончишь».
И она стала писать еще быстрее.
«Теперь все. Завтра можно спокойно сидеть на уроках. Пожалуй, еще раз почитаю грамматику. Учитель у нас строгий. Так и лепит двойки».
Бадамханд достала тетрадь по грамматике и перелистала ее от начала до конца. Последний урок прочла два раза. Потом закрыла тетрадь и, раскачиваясь на стуле, стала вслух повторять. Теперь она знала все почти наизусть, только союз «бугээд» и местоимение «энэ» никак не могла запомнить.
«Надо хорошенько выучить эти два слова. Тогда бояться нечего», — решила она и стала складывать книги в сумку.
Стрелки часов подошли к девяти.
«Пойду спать. Уже поздно».
— Ты уже спать? Посиди позанимайся еще, — сказал отец.
«Папа только и знает: занимайся, занимайся. Интересно, что стал бы он делать, если бы, как я, учился в школе?» — подумала Бадамханд. Но сказать это папе нельзя, и она ответила:
— Уроки я уже приготовила. Теперь в постели еще немного почитаю.
Бадамханд легла и начала перелистывать небольшую тетрадь. Но там были не задания, а песни.
Вскоре девочка крепко заснула, прикрыв лицо тетрадью.
На следующий день, когда Бадамханд вызвали к доске, она отвечала без сучка и задоринки. И даже не пропустила слова «бугээд» и «энэ».
— Теперь придумай примеры, — сказал учитель.
Бадамханд растерялась, покраснела и невнятно произнесла первое, что пришло на ум.