Дети мира

Он с важностью оглядел всех, потом снял очки, но тут же нацепил их снова и уткнулся носом в листок бумаги, который держал в руке.
— Ну, что там? — раздался нетерпеливый возглас из толпы.
Кафунди опять снял очки и откашлялся.
— Это письмо, — объявил он, — от директора Средней школы из Большого города. Оно касается того, кого вы хорошо знаете. Оно касается Тики…
Все разом оживились и зашумели. Какое дело может быть у такого важного человека, как директор, — и живет-то он так далеко отсюда! — к маленькому деревенскому мальчику Тики?..
Кафунди снова обвел всех взглядом: он был доволен впечатлением, которое произвели его слова.
— В этом письме говорится, — продолжал он, когда шум утих, — что Тики учился лучше всех в нашей школе и поэтому должен учиться дальше, в Средней школе. Там он узнает много наук, станет ученым человеком и прославит нашу деревню.
Все громко захлопали в ладоши и стали оживленно переговариваться. Вот ведь какую новость принесло письмо из Большого города!
А уж про Тики и говорить нечего. Он, конечно, очень обрадовался, когда узнал о письме: здорово все-таки, что именно его, Тики, выбрали из всех деревенских учеников, чтобы пригласить в Среднюю школу!
И он не стал дожидаться вечера, когда мать с отцом вернутся с поля. Он тут же со всех ног помчался к ним, чтобы сообщить необычайную новость.
Тики бежал напрямик, через чащу, к реке, на другом берегу которой лежали маисовые поля.
Он перебрался на другой берег по висячему мостику и вскоре увидел отца и мать: они тяжело вскидывали к небу и опускали на землю свои мотыги.
— Папа! Мама! — крикнул он. — Послушайте, что случилось!.. — И Тики одним духом выпалил все, что было написано в письме из Большого города.
Мать счастливо улыбнулась, а на лице отца появилось выражение гордости.
Но через минуту отец нахмурился.
— То, что ты сообщил, нас радует… очень радует, сын мой, — сказал он. — Но как ты доберешься до этой школы в Большом городе? Ни я, ни мать, ни кто другой из нашей деревни не можем сейчас оставить поле, чтобы тебя проводить. Не то погибнет урожай, и нам нечего будет есть.
— А я сам пойду, один, — недолго думая заявил Тики. — Я сильный. Пойду по солнцу и приду прямо туда, куда надо.
— Даже взрослые люди, — вздохнул отец, — остерегаются ходить так далеко в одиночку. Ведь туда семь дней пути. Нужно взбираться на крутые горы, переходить быстрые реки!
— Да никто мне не нужен, — не сдавался Тики. — Я храбрый. Я пройду через все горы и реки.
— А ты подумал, — продолжал отец, — скольких диких зверей встретится тебе на пути? Я знаю, что ты храбрый, но разве у тебя хватит сил устоять против Имбвиле-леопарда? Или против Нкаламо-льва? Или против Нсофу-слона? Нет, нет, тут надо еще подумать.
Тики приуныл: такого случая, может, никогда больше не будет, значит, не придется ему учиться в Большом городе… Он повернулся и пошел прочь.
— Тики, — ласково позвал его отец. — Не горюй, Тики. Мы пойдем к вождю. Он обязательно что-нибудь придумает. Мы пойдем к нему сегодня же вечером.
И вот когда село солнце, вождь и весь совет собрались вокруг костра.
Тики с отцом сидели на корточках неподалеку. Им разрешалось слушать, что говорят вождь и его советники, но ни в коем случае не разрешалось вмешиваться в их беседу и разговаривать между собой.
Пламя костра отражалось на лицах мужчин; они сидели молча и сосредоточенно думали…
Из леса доносилось громкое кваканье огромных лягушек-быков и несмолкаемый стрекот цикад.
Тики с волнением переводил взгляд с одного лица на другое.
«О, придумайте что-нибудь! — повторял он про себя. — Я так хочу учиться в Средней школе!»
Заговорил старший советник.
— Сейчас у нас самая работа на полях, — сказал он. — И никто из взрослых не может проводить Тики в город.
— Но мальчик должен туда пойти! — возразил маленький толстый советник. — Разве не все мы так думаем?
— Тогда кого же послать? — сказал старший советник.
Они снова задумались.
Молчание нарушил вождь.
— А почему бы не послать Мафуту? — произнес он.
Советники изумленно переглянулись. Мафута — огромный веселый детина — был великий лентяй и бездельник. Даже дети его не уважали.
— Гм, Мафуту! Хуже и не придумаешь! — с негодованием воскликнул длинный худой советник.
— Он самый никчемный человек в деревне, — добавил толстый советник.
— От него никакой пользы! Спит целыми днями на солнце!
— Да рассказывает сказки!
— Да играет на своей дудке!
— Это все верно, — сказал старший советник. — Он, может, самый лучший рассказчик во всей Африке и уж наверно лучше всех играет на свирели, но, к сожалению, только на это он и годится. Полагаться на него в таком трудном путешествии, по-моему, не следует. А уж доверить ему мальчика просто невозможно!
Вождь медленно кивал головой, пока говорил старший советник, а потом сказал:
— Все, что ты говоришь, правильно. Мафута — ленивый и беспечный человек, и он не приносит никакой пользы. Но я хочу спросить у вас всех: есть ли у него ум?
— Да, — ответил толстый советник. — От него толку мало, но ума у него не отнимешь.
— Слаб ли он здоровьем? — снова спросил вождь.
— Нет, нет, — сказал худой советник. — Правда, этот лентяй отрастил себе брюхо, но силы его хватит на двоих быков.
— А не злой ли он человек?
— Нет, нет, он не злой! — сказали советники. — Уважать мы его не уважаем, но и вражды к нему нет ни у кого. Наоборот. Он веселит людей, развлекает их своей болтовней и сказками. Он добрый человек.
— Тогда все ясно, — заключил вождь. — С Тики пойдет Мафута. Его сила, ум и находчивость будут защитой мальчику на долгом пути в город. А свирель Мафуты и его сказки не дадут Тики скучать по дому.
Советники в знак согласия закивали головами.
— А к тому же, — вновь заговорил мудрый худой советник, — эта отлучка Мафуты будет всем нам на пользу в нынешнее время года. Все наши люди трудятся сейчас в поле, и Мафута, конечно, должен бы тоже работать… Но какая же эта работа! Обопрется о мотыгу и знай себе языком мелет целый день. Сам не работает и других отвлекает от дела!
— А то еще, — добавил толстый советник, — примется играть на своей дудке — тут уж все бросают мотыги и давай плясать прямо посреди поля.
— Да, — согласился вождь, — работа пойдет куда быстрее, если Мафута хоть на время уберется из деревни.
Так было решено отправить Тики в школу с Мафутой.
И советники улыбнулись друг другу, довольные своим решением.
Тики облегченно вздохнул и с сияющим лицом повернулся к отцу.
— Значит, я пойду в город учиться?
— Да, — с улыбкой ответил отец, — ты пойдешь в Большой город учиться.
— А ты доволен, что я пойду с Мафутой?
— Думаю, с Мафутой тебе будет хорошо. Я знаю его с детства. Он был отличный малый. Да и сейчас хороший человек.
— Я так рад, папа!
— Ну, иди, ищи своего Мафуту. Скажи ему о решении совета.
Тики побежал к хижине Мафуты.
Рядом с хижиной ярко горел костер, а сам Мафута сидел у огня на корточках. В большом котелке варилась маисовая каша, а рядом стояла на земле миска с ароматной приправой.
Мафута посмотрел на Тики, и лицо его расплылось в добродушной улыбке — он всегда был рад гостям.
— A-а, юный Тики! — Голос его загрохотал, как гром. — Ты пришел разделить со мной ужин? Пожалуй, я и правда могу с тобой поделиться! Ха-ха! Присаживайся к огню.
— Нет, — ответил Тики. — Я пришел сказать тебе что-то очень важное…
И Тики взволнованным голосом стал рассказывать Мафуте о предстоящем путешествии.
— Ты согласен? Не откажешься?.. — волнуясь, спросил он.
Мафута задумался. Тики смотрел на него с тревогой.