Волжские сказки

А жители на них посмотрели-посмотрели да и говорят:
— Воробьёв? Каких это ещё вам воробьёв? Нет у нас лишних воробьёв! Не можем мы вам продать воробьёв!
Тайным советникам и совсем уж делать нечего. Ни шатко ни валко добрались до третьего царства-государства, низёхонько поклонились, смирнёхонько попросили:
— Будьте милостивы, продайте нам воробьёв, люди у нас умирают! Царь Голод у нас гуляет.
Посмотрели-посмотрели хозяева на них, покачали-покачали головами, говорят:
— У самих мало, да ради ваших людей, а не ради вашего недотёпы-правителя, так уж и быть, дадим вам малую толику воробьёв.
И дали. И опять в том царстве-государстве зашумели воробьи. Тут уж червякам-жукам, сестрицам гусеницам досталось с избытком. А вишни? Вишни опять расцвели, а вскоре на них и вишенки закраснели.
Однажды сидел правитель на троне, подсчитывал вишенки. И вдруг в сад залетел воробей, сел на вишню и стал клевать вишенку. Правитель было вскочить, да крикнуть, да приказать, да тут и вспомнил жуков-червяков, сестриц гусениц, царя Голода. А как вспомнил, так сразу и прикусил язык.
 
Грач — капусткин врач
Когда грачи весной прилетели домой в березовую рощу, было заметно, что молодой грач Гришка держал себя солидно, настоящим Григорием Григорьевичем, и напропалую важничал перед смешливой грачушкой Граней. А почему? Да потому что Гришка был с этой весны не просто молодым грачом, а самим капусткиным врачом. А известно, каждый мастер в своем деле цену себе знает. Мастер в своем деле — это тебе не какой-нибудь там записной лодырь кот Усач-Запечкин.
По утрам Гришка, точь-в-точь как, бывало, отец, чистил каждое перышко, полировал о кору крепкий клюв, поднимался на самую высокую ветку берёзы, зорко оглядывал огород и уважительно здоровался с дедом — огородником. А дед-огородник снимал картуз и торжественно раскланивался с Гришкой, которого он непременно называл уважительно Григорием Григорьевичем. В точности так же, как и его отца.
Жители березовой рощи — скворцы, вороны, галки, грачи — каждый раз наперебой лезли со своими умными советами:
— Ты, Гришка, за такое-то уважение в оба глаза присматривай за капустой! Помни, отец твой наилучшим капусткиным врачом был! Не посрами!
И все сразу замолкали. Погиб осенью Гришкин отец. И виноват в этом был какой-то несуразный рогаточник. Взял да и ради забавы выстрелил в Гришкиного отца тогда, когда он осматривал грядки.
Гришка терпеливо выслушивал советы, вздыхал:
— Не опозорюсь я, не уйдет от меня ворюга Капустный Проволочник! Дед-огородник соберет такую же крепкую сочную капусту, как и при моем отце.
— А не принимает ли дед-огородник тебя за отца? — насмешничала грачушка Граня, чтобы обратить на себя внимание Гришки. Но Гришка даже не оборачивался, будто и не слышал подобных слов. Кто ж не знает, что они с дедом-огородником закадычные друзья и оба наслышаны друг о друге лучше некуда. И если уж на то пошло, дед-огородник — его спаситель и знает каждое перышко наперечет.
В прошлом году всем известный лодырь кот Усач-Запечкин, когда Гришка учил урок, заданный отцом, вцепился ему в хвост. Дед-огородник так огрел кота Усача-Запечкина метлой, что тот перелетел через все капустные грядки и долго орал в крапиве.
А Гришку дед-огородник лечил целых два дня и отправил к отцу с наказом не только внимательно учить уроки, но и поглядывать по сторонам. Потому как известно, коты и рогаточники не перевелись.
Весенний день год кормит. И поэтому трудился дед-огородник с первых петухов до последних петухов. А высадил рассаду, поклонился Гришке.
— Ты уж, Григорий Григорьевич, того, проследи, значит. Сам знаешь, как мой внучек Гришутка сладкие кочерыжки любит.
А тем временем кот Усач-Запечкин не дремал. Он отлично запомнил метлу и крапиву и поклялся отомстить Гришке за свое позорище. Откровенно говорить, не лез бы — и позорища не было, а у него вон как получилось. С больной головы да на здоровую. Сам набезобразничал, а обиженного обвинил.
У Гришки к этой весне клюв стал таким — не подходи. И кот Усач-Запечкин надумал исподтишка совершить чёрное дело. Он отправился на дальний заброшенный огород, где коротал свои дни вечно голодный червяк Капустный Проволочник. Как поселились в березовой роще грачи, житья ему никакого не стало. И он весь в три дуги изгибался от голода, когда вспоминал о сладких корешках капустной рассады. И чернел от злости и страха при одной мысли о крепком клюве грача Гришки. В прошлом году грач Гришка чуть было не схватил его за хвост, да ладно самому кот Усач-Запечкин чуть хвост не оторвал.
Капустный Проволочник с отвращением жевал полынный корешок, когда неожиданно к нему заявился кот Усач-Запечкин, завилял хвостом и брякнул о том, что у деда-огродника выдалась преотличная капустная рассада, а охраны никакой нет.
Капустный Проволочник больше ничего и слушать не стал, кинулся по подземному ходу к дедову огороду. Кот Усач-Запечкин ухмыльнулся и помчался на печку.
А на печке спал внучек Гришутка. Тот самый, который любил сладкие кочерыжки. Кот Усач-Запечкин пристроился рядом и пошёл напевать, что внучку не видать сладких кочерыжек как своих ушей. А виноват в этом будет препротивный грач Гришка. Он нацелился утром выкинуть с грядок капустную рассаду. Побезобразничать ему захотелось.
— А дед твой с утра до ночи трудился, — жалобно ныл кот Усач-Запечкин, — хотел внучка сладкими кочерыжками угостить!
А утром кот Усач-Запечкин с простодушным видом лежал на заднем крыльце и нет-нет да и почесывал бока, как вспоминалась метла.
Грач Гришка, только солнце показалось, глянул на капустные грядки и сразу почуял — подобралась к рассаде хворь. Несколько кустиков завяло, пожелтело.
Всполошился грач Гришка, кинулся к грядкам, на свою беду обо всём на свете забыл.
Увидел внучек грача Гришку на огороде, вспомнил нытье кота Усача-Запечкина, схватил метлу и кинулся на огород. Он так ловко швырнул метлу в Гришку, что тот сразу свалился с грядки. В клюве он держал Капустного Проволочника. Тот извивался и шипел:
— Так его! Так его!
Кот Усач-Запечкин вытянул хвост трубой и орал с крыльца:
— Мало! Мало!
Внучек кинулся к метле, чтоб окончательно прибить Гришку, да ладно дед услыхал шум, прибежал на огород и успел спасти неудачника.
— Я ж тебе, Григорий Григорьевич, говорил: не забывай о разбойниках и дураках! — в сердцах укорил он Гришку.
— О разбойниках ты говорил, — простонал Гришка, — а о дураках нет.
— Неужто запамятовал? — строго поглядел дед-огородник на внучка. — Дурацкий-то обычай какой? Дела не узнают, недуром ломают.
— Да-а… — заревел внучек. — Гришка рассаду вырвал!
— Ворюгу Капустного Проволочника искал! — сказал дед. — Вот он, обжора, валяется. Запомни: грач — капусткин врач! И сейчас же проси прощения у Григория Григорьевича, а то откажется от работы — не хрустеть тебе сладкими кочерыжками. Капустный Проволочник залезет в огород — считай, пропала капуста.
Что было делать внучку? Целых два дня просил он у Гришки прощенья, пока тот не простил. Жители березовой рощи — скворцы, вороны, галки, грачи — укоряли Гришку за непреклонность, да не мог Гришка вот так сразу и простить. Прежде всего, он себя уважал, а потом, как известно, он любил делать всё солидно и серьезно. Тем более, что на него как раз в эти дни внимательно и серьёзно поглядывала грачушка Граня и даже сказала одной, особенно настойчивой галке:
— А где ты была, когда внучек обижал Григория Григорьевича?
И галка сразу замолкла. То ли не хотела связываться с грачушкой Граней, то ли усовестилась.
А лодырь кот Усач-Запечкин? Спрятался за печкой и носа оттуда не высовывал. Как ни считал себя обиженным, а чуял: метла по нему ох как скучает! Он даже надумал не на огород ходить, а мышей в подвале ловить.