Без ума от тебя (ЛП)

На протяжении следующих недель Лили еще несколько раз прокрадывалась через дырку в заборе, после того как отвозила Пиппена в школу. Она полагала, что некоторые женщины переживали бы из-за необходимости делать это тайком. Ощущали бы дискомфорт или чувство вины, или что делают что-то неправильное. Лили к таким не относилась. Ей нравился Такер. Нравилось проводить с ним время. Он дико привлекал ее и заставлял смеяться. Прямо выражал свои мысли. Был добр к ее сыну. И очень хорош в постели. Лили не хотела прекращать пробираться через дырку в заборе на встречи с Такером.
И чем больше времени Лили проводила с ним, тем больше нового узнавала. Например, что Такер работает со старым деревом. Он сделал кофейный столик из старой двери, а кресло и тумбу для телевизора из дерева, которое взял из разрушенного ранчо около Хьюстона. Она также узнала, что Такер пробегает пять миль на тренажере и поднимает тяжести, что шло ему на пользу, потому что он любил вкусно позавтракать перед тем, как отправиться спать утром.
Пока Такер ел, Лили наливала себе кофейку и отвечала на вопросы о своей жизни, которые он задавал. Хотя сам Такер очень мало рассказывал о своей. Он говорил о работе, о том, кого арестовал и по какой причине, об игре в баскетбол с Пиппеном, пока Лили была на работе. Немного рассказывал о парнях, с которыми служил в армии, о том времени, что провел в Ираке и Афганистане. Такер сказал, что после ухода в отставку стал замкнутым, но теперь уже не такой. Для парня, который не считал себя «замкнутым», он бы мог побольше рассказывать о своей жизни, но когда Лили спросила его о семье, Такер ответил, что они все умерли. Тема закрыта. Конец истории.
Он же задавал много вопросов о семье Лили, но и она, следуя его примеру, не стала сильно углубляться: рассказала о жизни в таком маленьком городе и что она влюбилась в крысеныша Ронни Дарлингтона, потому что тот водил грузовик и хорошо выглядел в джинсах и футболке. Рассказала о своих низких ожиданиях и еще более низкой самооценке. Рассказала, что Ронни бросил ее с двухлетним ребенком, опустошив банковский счет, но не упомянула, что заехала на машине в его дом.
В третий понедельник, когда у них обоих был выходной, Лили рассказала Такеру о том, как ее сестра Дэйзи пыталась ударить Ронни между ног около торгового центра. Конечно, не упоминая, что сама в это время таскала за волосы Шалаву Келли. Пусть Такер думает, что ответственная Дэйзи — самая сумасшедшая из сестер.
Следующие несколько часов Лили с Такером провели в постели. И когда Лили встала, чтобы одеться, он закинул руки за голову, посмотрел на нее и спросил:
— Когда ты придешь ко мне через парадный вход?
Лили взглянула на Такера через плечо, пытаясь застегнуть на спине лифчик.
— Я не могу сделать этого. — Она была темой для слухов и любопытных взглядов бoльшую часть жизни, но уже долгое время не давала жителям Ловетта повода для разговоров о ней. И собиралась и дальше продолжать в том же духе. — Люди будут болтать.
— Кого это волнует?
Она взяла блузку и надела ее.
— Меня. Я — мать-одиночка. — Вытащила волосы из-под воротничка. — Мне нужно быть осторожной.
И если и когда их отношения закончатся, никто не узнает об этом. Лили, вероятно, будет расстроена. Это будет неловко, но город не проведает, что ее снова бросили — в этот раз мужчина моложе ее. Она сможет ходить с гордо поднятой головой, а Пиппену не придется жить с этим.
* * *
Сев, Такер спустил ноги с кровати. Он посмотрел, как Лили застегивает блузку, встал и надел джинсы. Ему нравилось открывать дверь черного входа и видеть ее на крыльце, но он хотел большего.
— Между осторожностью и необходимостью хранить маленький грязный секрет есть разница.
Она подняла взгляд от своих рук.
— Я не считаю нас грязным секретом.
Секретом — да. Грязным — нет.
— Ты рассказала обо мне сестре? — Такер застегнул ширинку. — Матери? Еще кому-нибудь?
Светлые волосы коснулись щек Лили, когда она покачала головой.
— Зачем? Разве это их дело?
— Потому что мы прячемся, будто делаем что-то плохое, а это не так. — Он взял футболку и натянул ее. — Я прямо сказал, чего хочу от тебя. Я не хочу обращаться с тобой так, будто ты просто тело.
— Я ценю это, Такер. — Она надела черные брюки. — Но у меня десятилетний сын, и мне нужно быть очень осторожной.
— Мне нравится Пиппен. Я играю с ним в мяч, даже когда тебя нет рядом. Он веселый маленький мальчик, и мне кажется, я нравлюсь ему.
— Так и есть.
— Я никогда не причиню ему боль.
Застегивая брюки, Лили посмотрела на него.
— Дети — жестоки. Я не хочу, чтобы наши отношения стали чем-то, о чем Пиппену придется услышать в школе.
Такер лучше других знал, какими несносными могут быть дети.
— Принято к сведению.
Но дело было не только в Пиппене. Может, Такер и младше Лили, но это не значит, что он родился вчера. По какой-то причине Лили хотела сохранить их отношения в тайне. И не только из-за сына.
Он хотел бы взять мегафон и объявить об их связи на весь город. И это чувство было новым для Такера. Он и раньше влюблялся, но так — никогда. Никогда так сильно, чтобы хотеть взять Лили за плечи и хорошенько встряхнуть, хотя в то же самое время ему хотелось притянуть ее к груди и держать так вечно.
Вся ситуация была для него новой. У Лили сын. И Такер должен быть осторожен с чувствами Пиппена, но это не значило, что он будет прятаться, как будто делает что-то плохое. Как будто Лили должна жить монашкой, а им нужно скрываться, как грешникам. Он с уважением относился к ее чувствам, но не был ничьей тайной, а прятаться было не в его привычках.
  
ГЛАВА 7
 
— Моя мама работала в ресторанчике «Дикий койот», до того как ушла на пенсию в прошлом году, — рассказывала Лили, намазывая краской волосы клиентке, записанной на одиннадцать тридцать. Для объема она добавляла карамельный оттенок на каждую третью прядку: кончиком расчески отделяла тонкую прядь, затем подсовывала фольгу под волосы. — А мой зять владеет «Парриш Американ Классикс».
— Раньше я все время кушала в «Диком койоте». Открытые сэндвичи и пирог с орехом пекан. — Клиентка, закутанная в черную накидку, наблюдала за Лили в зеркало. — Как зовут твою маму?
— Луэлла Брукс.
— Конечно я ее помню.
И тут Лили поняла, кто перед ней. Сэйди Холлоуэл. Она была на несколько лет младше Лили, но все знали, кто такие Холлоуэлы. Они владели ранчо «Джей Эйч» и на протяжении нескольких поколений выращивали коров на равнинах. И если в городе и был человек, о котором местные любили сплетничать больше, чем о Лили, то этот человек всегда носил фамилию Холлоуэл. Сэйди давно уехала из Ловетта, но теперь вернулась заботиться о больном отце. Оставшись последней из Холлоуэлов, она стала номером один у сплетников Ловетта. Нельзя было и шагу ступить, чтобы не натолкнуться на кого-то, болтавшего о ней.