Кровавая охота

Красные пятна ярко выделялись на побледневшем лице женщины.
— Что с ним случилось?
Гарри взглянул на нее.
— Можем мы поговорить где-нибудь подальше от толпы, мистер Верно?
— Конечно.
— Стив… — начала женщина.
Верно потрепал ее по руке.
— Я уверен, все в порядке. Сюда, сержант. — Он провел их в гостиную и отвел в сторону от нескольких бывших в ней людей. — Ну, так в чем дело?
Всегда трудно говорить об этом. Гарри постарался сказать побыстрее.
— В заливе найдено тело человека, в кармане был ключ от номера Моссмана.
Верно, пораженный, смотрел на него.
— В заливе? Он упал и утонул?
Гаррет осторожно ответил:
— Мы считаем, что он умер до этого. Как будто его ограбили.
— Его убили? — На них начали посматривать. Верно понизил голос. — Вы уверены, что это Джери?
Гаррет прочел ему описание.
Верно побледнел.
— О, нет!
— Нужно, чтобы кто-то пошел с нами в морг и опознал его. Сможете?
Верно еще больше побледнел, но кивнул.
— Только скажу Алексу и Сьюзан, что ухожу.
 
4
Гаррет никогда не любил морг, не столько из-за того, что он полон смерти, сколько из-за его враждебности жизни. С первых обязательных посещений во время обучения в полицейской академии он представлял себе морг как место, полное резкого света и жестких поверхностей, где холодно отдаются звуки и люди бесформенно отражаются в глазированном кирпиче, нержавеющей стали и покрытом плиткой полу. От морга несет смертью, ее запахом там проникнуто все; запах этот обрушился на Гаррета при входе и цепко держался в ноздрях еще через час после ухода. В этом году он возненавидел морг, особенно хранилище, с его рядами стальных холодильных шкафов. Разумом он понимал необходимость морга, знал, что так мертвые служат живым… но каждый раз как он слышал щелчок открываемого замка и шум роликов, на которых выкатывались носилки, перед ним снова оживал кошмар, когда лицо под простыней оказалось лицом Марти и у него отняли половину души.
Он стоял с застывшим лицом, готовый подхватить Верно, если понадобится, но хотя торговец смертельно посерел, он остался на ногах.
— О, Боже!
Санитар опустил простыню, и они вышли из хранилища.
— Когда вы в последний раз видели его? — спросил Гарри.
Верно с трудом сглотнул.
— Вчера вечером. Выставка закрылась в семь, и мы вышли вместе.
— Знаете, какие планы были у него на вечер?
— Поужинать с участниками ассоциации, вероятно. Так он сделал и в понедельник вечером, и вообще это обычная практика… нужно устанавливать личные контакты, знаете ли.
— Он не упоминал никаких имен, не говорил, куда пойдет?
— Не думаю.
— С него сняли кольцо и часы. Можете описать их?
Верно покачал головой.
— Наверно, его жена сможет. Она в Денвере. — Он провел пальцами по волосам. — О, Боже! Не могу поверить. Это была его первая поездка в Сан-Франциско.
Как будто это могло предохранить от беды. Гаррет сказал:
— У него на шее большой кровоподтек. Вы его не помните в последний вечер?
— Кровоподтек? — Верно недоуменно мигнул. — Я… нет, не помню. Кто это мог сделать? И почему?
Гарри поймал взгляд Гаррета.
— Провожу мистера Верно в отель и поговорю там с людьми. А ты свяжись с полицией Денвера, пусть они обратятся к жене. Знает ли она его врагов? И скажи, что нам нужно описание ценностей для проверки в ломбардах. Приходи в отель, как только сможешь.
 
5
Гаррет задержался у телефона. Денвер отправил кого-то сообщать новость жене Моссмана. Пообещали передать насчет ценностей. На столе Гарри лежала информация береговой стражи. По схемам тело вероятнее всего попало в воду где-то между южным концом пристани и Китайским бассейном, хотя не южнее мыса Портеро. Гаррет переписал это сообщение с блокнот, в то же время жуя конфету из мешочка в своем столе. Придется поговорить с людьми и в этом районе. Может, кто-нибудь что-то видел.
Из своего кабинета вышел Серрато и сел на угол стола Гаррета.
— Ну что с утопленником?
Гаррет рассказал ему все, что они узнали.
Серрато нахмурился.
— Грабеж? Странно, что грабитель не взял ключ от номера; он мог и его ограбить.
— Если это только не маскировка под ограбление.
Лейтенант потянул себя за ухо.
— У вас другие версии?
Гаррет съел еще одну конфету.
— У него на шее кровоподтек. — Большим и указательным пальцем он сделал кольцо, показывая размеры и расположение. — Был еще случай с таким же знаком, там тоже была сломана шея. Несколько лет назад.
Серрато поджал губы, потом покачал головой.
— Боюсь, ничего подобного не помню. Продолжайте думать. Может, вспомните больше. — Он вернулся к себе.
Гаррет осмотрелся. Эвелин Колб и Арт Шнайдер работали за своими столами. Он спросил, не помнят ли они такой случай.
Колб подкачала термос с чаем, который ежедневно приносила на работу, наполнила чашку дымящимся чаем.
— Не я. Арт?
Тот покачал головой.
— Никаких ассоциаций.
У других то же самое. Гаррет вздохнул. Черт возьми! Если бы только он смог еще что-нибудь вспомнить. Вспомнить бы, кто расследовал этот случай.
Его внимание привлекли громкие шаги за дверью. Ворвались Эрл Фей и Дин Сентрелло. Гаррет поднял брови.
— Вы ведь не разбили еще одну машину?
Фей рухнул на стул, Сентрелло огрызнулся:
— Помните дело Айзенмайера? Подонок хотел зарезать подружку. Ну, мы все подготовили для ареста, свидетельства соседей, ордер. И тут девица говорит, что отказывается от обвинения. Говорит, он сделал ей предложение.
— Приберегите ордер, — ответил Шнайдер. — Используете в следующий раз.
— Боже, поглядели бы вы на эту девицу! — Фей закатил глаза. — На ней все или прозрачное, или раскрашенное. Когда мы в первый раз пришли к ней…
Колб подмигнула Гаррету.
— Перерыв в работе, известный под названием "час волшебных сказок".
Фей нахмурился, но продолжал говорить. Гаррет слушал с интересом. Фей — живое доказательство, что в век электронных развлечений искусство рассказчика еще не умерло. Когда иссякал запас анекдотов, он переключался на женщин или спорт или в ярких подробностях описывал сцены преступлений.
При этой мысли что-то шевельнулось в памяти Гаррета. Он отбросил все другое, сосредоточившись на этом «что-то». Но его сосредоточенность разбил телефонный звонок. Чувство, что он близок к чему-то важному, исчезло.
Со вздохом Гаррет поднял трубку.
— Отдел по расследованию убийств, Микаэлян.
— Говорят из конторы коронера, инспектор. Мы начинаем аутопсию вашего утопленника.
Гаррет прихватил горстку конфет, чтобы съесть их на пути к коронеру. Он знал, что позже ему есть не захочется.
 
6
Не в каждом помещении морга гулкое эхо, отметил Гаррет. Его нет в комнате для вскрытий, с ее рядом корытообразных столов. Здесь всегда очень тихо… ни шагов, ни обычных разговоров, только однообразный голос патологоанатома, диктующего свои наблюдения в свисающий с потолка микрофон, и журчание воды, уносящей кровь.
Женщина врач с восточной внешностью уже вскрыла брюшную полость и извлекала внутренности, когда Гаррет вошел и остановился в голове стола, глубоко засунув руки в карманы пиджака. Не прерывая своего монолога, женщина кивнула ему.
Гаррет заметил, что утекающая вода чистая. Даже в емкости у стола, в которой плавают дожидающиеся вскрытия отдельные органы, обычно розовой от крови, на этот раз вода бесцветная. Врач вскрывала каждый орган точными уверенными взмахами скальпеля, будто отрезала куски хлеба, всматривалась в срез… и бросала некоторые образцы в специальный контейнер. Она на всю длину разрезала трахею и вскрыла сердце, чтобы проверить все отделения и клапаны. Под взглядом Гаррета на ее лбу появилась морщина удивления. Она вернулась к пустой серой шелухе, когда-то бывшей человеком, и внимательно осмотрела поверхность кожи, даже перевернула тело набок, чтобы посмотреть на спину. Осмотрела также края раны на шее.