Мой строптивый малыш

Тони рассмеялся.
Ты похожа сейчас на девчушку лет этак восьми-девяти. Прости, солнышко, на меня что-то нашло. Вдруг так захотелось тебя утопить. Не люблю сопротивляться своим порывам.
Эмили схватила его за волосы и толкнула под воду: на нее тоже нашло. Она тоже не любила сопротивляться своим порывам. На этот раз уже Тони отплевывался и фыркал, хотя при этом и не переставал хохотать.
Эмили попыталась отплыть подальше, но Тони схватил ее за руку и рывком притянул к себе. Ноги их переплелись, и ее неожиданно бросило в жар. Она как-то вдруг совершенно отчетливо осознала, что час уже поздний и что они совершенно одни…
Тони заглянул ей в глаза и внезапно перестал смеяться. Взгляд его сделался очень серьезным. Эмили невольно съежилась: знакомое лицо в капельках воды, в отсвете неярких подводных огней казалось каким-то чужим, нездешним. Какой он красивый! До умопомрачения. Эмили смотрела на него как завороженная не в силах отвести глаз. Как странно, подумалось ей, сколько лет они уже знают друг друга, и только сегодня она разглядела его по-настоящему…
— Эмили…
Его голос дрожал от неистовой страсти, но она вряд ли это заметила. Она ничего уже не замечала. Все плыло перед глазами… А потом он впился ей в губы, прижимая к себе так, что Эмили стало больно.
Она еще противилась его поцелую, правда, не дольше секунды, которая показалась ей вечностью. Жаркая истома захватила женщину, сметая и раздражение и страх. Ее губы раскрылись навстречу его губам. Она обняла Тони за шею, смутно сознавая, что он увлекает ее в другой конец бассейна. А когда ее ноги коснулись дна и их поцелуй сделался еще жарче, она уже вся превратилась в желание— неудержимое, исступленное.
Уже знакомая сладкая боль внизу живота превратилась в обжигающий жар огня. Эмили даже не поняла, когда Тони успел снять с нее купальник, только увидела, как два кусочка желтой материи медленно отплывают к краю бассейна. Тони оторвался наконец от ее губ и принялся покрывать поцелуями шею, а когда коснулся губами груди, Эмили просто забыла, на каком она свете.
Ты такая красивая, — хрипло прошептал Тони, приподнимая Эмили одной рукой. Его вторая рука замерла у нее на груди. Пальцы слегка дрожали. Тони в дразнящей ласке скользнул языком по набухающему соску.
Такая красивая… такая сладкая… Скажи, что ты меня хочешь.
Эти слова ворвались в алый туман возбуждения, точно луч мощнейшего прожектора, и заставили Эмили очнуться.
Отпусти меня! — Она попыталась его оттолкнуть.
К ее удивлению, Тони сразу же выполнил просьбу. Он отпустил Эмили так резко, что она едва не ушла под воду. Только теперь до нее дошло, что подсвеченная вода не скрывает ее наготы. Даже наоборот. Купальник отплыл к краю бассейна, и до него теперь не доберешься. Тони стоял перед ней совершенно спокойный, только в глазах плясали насмешливые огоньки. Черт бы его побрал! Еще мгновение назад он просто сгорал от страсти…
Тебя все еще тянет со мной воевать, мой строптивый малыш, — заметил Тони. — Видимо, состояние хроническое Придется тебя подлечить…
Злясь на него и на себя, Эмили прошипела:
Не получится!
Тони неожиданно вытянул руку и схватил Эмили за подбородок. Сильные длинные пальцы впились ей в щеки, выдавая жгучую ярость, хотя при этом на лице у него не дрогнул не единый мускул.
Получится, — спокойно и ровно отозвался он. — Потому что, если нужно, я даже в ад за тобой спущусь.
Когда Тони отпустил ее, Эмили опять едва не ушла под воду. Отплыв метра на два, она настороженно спросила:
Ты это о чем?
Он усмехнулся и направился к краю бассейна.
Поймешь когда-нибудь.
Тони поднялся по ступенькам, подхватив на ходу ее бикини. Наблюдая за тем, как он пристраивает горемычный купальник на одном из шезлонгов, а потом с невозмутимым видом берет полотенце и начинает обстоятельно вытираться, Эмили изо всех сил старалась сохранять на лице безучастное выражение. Это несправедливо, думала она с некоторой даже обидой. Ну не может голый мужчина выглядеть так потрясающе. Что-то в этом есть неприличное… А пялиться на голого мужчину — прилично? Эмили пыталась уверить себя, что смотрит сейчас на Тони скорее как беспристрастный критик на произведение искусства. Но ведь себя не обманешь…
Неожиданно застеснявшись, она попробовала скрыть смущение за миролюбивой фразой:
Кинь мне купальник, ладно? — Она очень старалась придать своему голосу беззаботность и легкость.
Тони неторопливо облачился в халат, подхватил с шезлонга купальник и, держа его двумя пальцами, обернулся к Эмили с милейшей улыбкой.
Плыви сюда и возьми.
Она боялась вылезать из бассейна. Ей пришлось бы пройти еще метра четыре до того места, где стоял Тони и лежало ее полотенце. Пройти в голом виде и под насмешливым взглядом этого мерзавца. Пройти, сохраняя достоинство и невозмутимый вид.
Тони, пожалуйста, — умоляюще протянула она, стуча зубами.
Эмили уже начала замерзать и даже представила себе, как через пару часов Тони вынесет на руках из бассейна ее закоченевшее тело… Смешно, если бы не было так грустно.
Тони, да будь же ты джентльменом… Черт тебя подери!
Я, к сожалению, не джентльмен, так что взывать ко мне напрасно. Вылезай из воды.
Эмили обреченно вздохнула и поплелась к ступенькам. В конце концов, Тони уже видел ее обнаженной, подбодряла она себя. Но от этой мысли стало только хуже, потому что пробудились такие воспоминания… Она взяла себя в руки и вышла из бассейна, не отрывая глаз от своего полотенца, чтобы не встретиться взглядом с Тони.
И тут — час от часу не легче! — Тони взял ее полотенце и принялся медленно его разворачивать. Эмили растерянно остановилась. Испуганно посмотрела в лицо Тони… У нее перехватило дыхание. В полумраке было не разглядеть его выражения, но огонь в глазах выдавал предельное напряжение. Он окинул взглядом ее обнаженное тело. Неторопливо, будто смакуя…
Один этот взгляд — а было в нем что-то глубинное, первобытное — возбудил желания, о которых она даже не подозревала. Первый раз в жизни Эмми до конца осознала, что она женщина. Красивая женщина. И Тони с ума сходил от ее красоты… И это Эмили совсем не смущало. Даже наоборот. Его восхищение отзывалось во всем ее теле каким-то странным, доселе неведомым наслаждением. Глядя в глаза Тони, она подошла к нему почти вплотную. Прохладный ночной ветерок овевал влажную кожу, но Эмили бросало в жар от сладостного хмеля, кипящего у нее в крови.
Тони набросил ей на плечи полотенце и замер словно в нерешительности. А потом притянул Эмили к себе. Теперь их разделяла лишь тонкая ткань его халата.
Вы, милая дама, и вправду решили испытать меня на прочность? — хрипло прошептал он.
Она запрокинула голову и заглянула ему в глаза.
Разве это плохо? Для спасения души. — Эмили дразнила Тони и сама удивлялась тому, что ни капельки не смущается.
Сейчас я забочусь не о душе, — признался он, хохотнув.
Конечно, Эмили играла с огнем, но ей было уже наплевать. В последний раз они были друг с другом три года назад. Она помнила, как это прекрасно — быть с Тони. И вдруг поняла, что устала. Устала с ним воевать. Устала сопротивляться. Сейчас у нее есть выбор… Пусть потом она возненавидит себя на всю жизнь. Пусть назавтра задохнется от боли, зато сегодня испытает такое счастье…
Ей вспомнилась известная сказка. Про русалочку, которая согласилась поменять рыбий хвост на пару прелестных ножек, зная, что расплатиться придется страданием. Кажется, только теперь Эмили по-настоящему осознала смысл этой грустной и даже трагической истории. Вот только чего будет стоить ей ночь в объятиях Тони? Чем она поступится? Гордостью? Уважением к себе?
У тебя в глазах звезды, — прошептал он.
Знаю.
Она улыбнулась — задумчиво и печально. Ей не давали покоя щемящие мысли о несбывшихся мечтах, напрасных надеждах и о цене, которую всегда приходится платить.
Улыбка Тони погасла. Глаза его потемнели, как небо перед грозой. А потом он склонился и поцеловал Эмили с такой нежностью, что у нее перехватило дыхание.