Предназначение

Во время поединка ноги Марго, которые не были видны присутствующим, стали покрываться шерстью – она начала перекидываться в оборотня, и Андрей с ужасом ждал, чем все это закончится, и ругал себя последними словами, что затеял это дурацкое состязание. Развлекался он, видите ли, болван. Возможно, что Марго почувствовала его страх, а может, она овладела собой, но шерсть исчезла так же быстро, как и появилась. Никто ничего не успел заметить, тем более что внимание было приковано к рукам на столе. «Хорошо хоть преображение началось с ног», – подумалось Андрею.
Марго виновато смотрела на его окаменевшее лицо – они были в миге от того, чтобы раскрыть свою сущность. И как из этого случая стало ясно, Марго еще не до конца могла себя контролировать. Случись какой-то стресс, максимальное напряжение умственных и физических сил – и вот, получите вместо девочки-одуванчика Зверицу с когтями и зубами. Эдак и до инквизиции недалеко. А Андрею никак не хотелось оказаться на костре вместе со своей «женой». С этим надо было что-то делать. Что? Он еще не знал.
Хотя… в общем-то даже хорошо, что так вышло. Теперь у них есть время, чтобы научить ее контролировать себя, свое сознание. Как? Тренировками, усиленными, на пределе сил и возможностей. Жестокими тренировками, с болью и травмами.
– Что у тебя тут делалось, пока меня не было? – Шанти вольготно расположилась на кровати в спальне и смотрела на Андрея, устроившегося рядом и, как удав, переваривающего съеденный завтрак.
– Ходил я к Акодиму. Ничего хорошего. Великий Синод, а точнее, его глава категорически против того, чтобы выдвигать на должность начальника стражи никому не известного человека. Никто не пропустит эту кандидатуру. Они считают притчу об Ангеле Смерти бреднями. Как оказалось, время от времени кто-нибудь называет себя этим самым Ангелом, они уже перевешали и сожгли кучу народа, возомнивших себя посланцем Божьим. И еще новость узнал – Карлос все-таки настоял, чтобы турнир проходил с настоящими, острыми саблями. Мол, это способствует укреплению духа нации. Император подписал указ несмотря на то, что Синод был против этого решения. Это показывает, что Карлос набирает все большую и большую силу. А инициатором решения по турниру, скорее всего, был его сынок. Почему-то они очень уверены, что выиграют турнир. Что-то в этом есть, не пойму что. Подозрительно.
– Ну так чего мы ждем тогда? – хмыкнула Шанти. – Грохнуть этого Карлоса, и вся недолга! Первый раз, что ли…
– Шум будет большой. Турнир могут перенести. Или вообще отменить. По причине траура. Начнется мощное расследование – копать будут по полной, и многие головы полетят. Будут искать убийц. Могут и нас зацепить. Как-то по-хитрому надо сделать, не так, как обычно. Стрела в затылок не решает проблему… Впрочем, когда как… – Андрей задумался. – Полагаю, пока что надо все оставить так, как есть, и идти на турнир. Выиграть его и уж потом… потом смотреть, что будет дальше. Нужно подобраться к этому самому Карлосу поближе, тогда и ясно будет, как его искоренять.
– Ты зашорен. Не видишь то, что по сторонам дороги. Почему его надо сразу убивать? А если похитить?
– А как ты похитишь его, когда вокруг десятки человек охраны? Это надо валить всех, поднимется страшный шум, просто невероятный шум! Как к нему подобраться? Опять летать ночью? Ты видела освещение его дома? Нет? А я видел. Факелы всю ночь горят, фонари. Денег не жалеет. Не подобраться.
– Не подобраться тебе. А я могу. Влечу в форточку воробьем, а потом сверну ему шею. Запросто.
– А если кто-то увидит? Пойдут слухи, может дойти до старейшин-драконов. Они стянут сюда кучу драконов в поиске нарушителя конвенции. Я не хочу рисковать тобой. Кстати, они могут видеть ауры? Как они узнают в тебе дракона?
– Наверное, могут, – согласилась Шанти. – Насколько я знаю, могут. Или кого-то приглашают, того, кто может. Честно говоря, я не знаю. Кто-то из драконов видит ауры, кто-то нет, не могу тебе сказать. Видимо, это как у людей или оборотней – у одних есть такое умение, у других нет. Я вот не вижу ауры. Вернее, иногда вижу что-то похожее на ауру, когда сосредоточусь, а потом – р-р-раз! – и пропало изображение. Может, когда старше стану, научусь? Старейшинам ведь десятки тысяч лет. А я слышала, кое-кто и за сотню тысяч перешагнул, двое вроде как. Вот это пеньки замшелые! Представляешь, что для них люди? Даже не бабочки, а как язычок пламени – мелькнул и исчез. Что они могут думать о людях, как они их воспринимают? Как неловкую помеху, не более того.
– Есть у меня одна мысль насчет того, как убрать Карлоса. Но это придется делать тебе. Сумеешь?
– Чего не суметь-то, – усмехнулась Шанти. – Сколько я людей уже положила… Не людей – негодяев.
– Хорошо. Слушай меня внимательно…
Минут десять Андрей рассказывал свой план. Шанти пришла в восторг и заявила, что это великолепно. И пусть не боится, все пройдет как надо.
После разговора Андрей с Шанти заторопились в город. Зоран целился поехать с хозяином, но тот категорически отказался, заявив обиженному парню, что хочет немного отдохнуть от его болтовни.
Через несколько часов Андрей вернулся, удовлетворенный поездкой. Он ничего не объяснил ни Зорану, ни Марго, был рассеян и как будто ушел в себя, в свои мысли, отвечая невпопад и молча поглощая за обедом то, что ему подала кухарка. Она даже немного обиделась, что он не оценил ее старания, но обиду долго не держала. Вообще-то она прониклась к нему таким уважением после их соревнования, что чуть ли не боготворила его. Впрочем, как и его жену.
Ближе к вечеру Андрей и Марго отправились во двор, на тренировку. Андрей взял с собой длинные дубинки и тупые сабли, ему необходимо было выполнить две задачи: потренироваться перед турниром, восстанавливая слегка утерянную форму, и научить Марго контролировать свои эмоции и не выпускать из себя Зверицу.
– Бери дубинку. Слушай меня внимательно. Сейчас будем биться, и ты получишь много, очень много плюх. Очень болезненных. Ты заметила, что я закрыл ставни на окнах и подпер дверь? Чтобы любопытные физиономии не совались и не подглядывали. Я специально буду делать так, чтобы ты раздражалась, приходила в ярость, а ты старайся контролировать свои эмоции и не превращаться в Зверицу. Оставайся в человеческом обличье. Вот твоя задача.
– Поняла… – Марго закусила губу и с опаской взяла в руки дубинку, держа ее так, как будто она была ядовитой змеей.
– Ну что ты ее держишь, как скалку для теста! – рассердился Андрей, приводя себя в боевую ярость. – Возьми в руки крепко! Перед тобой Карлос! Он уничтожил твою жизнь, твою семью, твоего отца! Что ты застыла, как пенек?! Бей! Бей его! Ну! Или он убьет тебя! Я Карлос! Бей меня! На! На тебе, сучка марковская! На! – Андрей врезал по плечу Марго, она от неожиданности чуть не выронила палку, потом схватилась за ее конец и, вытаращив глаза, яростно врезала по обидчику, стараясь попасть туда же, куда попал ей он.
– Н-на! Получи! Получи! Тварь! – Андрей врезал Марго по ноге (потом точно будет здоровенный синяк), по лбу (шишка, чуть не с кулак).
Марго зарычала и стала преображаться в Зверицу.
– Нет! Держись! Держи человека! Палкой, палкой бей! – резко приказал он. – Остановись сейчас же!
Марго встала, тяжело дыша, и снова стала юной девушкой. Подняла палку и напала на Андрея с такой яростью, что ему пришлось включить сверхскорость, чтобы отразить атаку. Он отбил серию мощных ударов и тычков и начал колошматить девушку по бокам, по голове, по рукам. Она вскрикивала от боли, но держалась, стараясь достать его палкой и применяя те же приемы, что и при фехтовании саблей. Тогда Андрей еще ускорился, и его удары становились все сильнее и сильнее. Один угодил по державшей палку руке Марго, разбил кисть, прорвав кожу. Потекла кровь, девушка выронила оружие и снова начала превращаться в Зверя.
Андрей остановился:
– Не сметь превращаться! Не смей! Вернись! Палку, палку взяла! Начали!
Ее повреждения почти исчезли, когда она едва не превратилась, и Марго со слезами на глазах, избитая и несчастная, снова подняла палку. У Андрея сердце разрывалось от жалости, но он не мог остановить экзекуцию. Она должна уметь контролировать себя при любых обстоятельствах. Способность превращаться должна быть взята под контроль, иначе Марго подставит под удар себя и близких, его в первую очередь. И тогда все рухнет.