Отрава

Она была босая в джинсах и мужской рубашке с закатанными рукавами. Этакая несчастная сиротка. Глаза покраснели и распухли, что подтверждало ее телефонные рыдания.
– Я его не убивала, – сразу же заявила она.
– А кто говорит, что вы это сделали?
Он заметил, что она сразу же заставила его обороняться. Такой злой, нехороший полицейский явился сюда с обвинениями.
– А почему тогда ты пришел? – сказала она. – Я просила позвонить, и ты обещал. Но не позвонил. А теперь Бэз умер...
– Да, это одна из причин, почему я здесь.
– А другие причины?
– Мне хотелось видеть тебя, – сказал он, сам не зная, ложь это или нет.
Она взглянула на него. Он стоял совсем близко, примерно в метре от нее. Ее светло-голубые глаза впились в его лицо, словно пытались проникнуть под черепную коробку, чтобы извлечь из потаенных уголков его мозга правду. Откровенность, как-то сказала она. Может быть, именно этого ей действительно хочется. Но тогда зачем она врала ему насчет Микки в енотовой шубе?
– Давай-ка поговорим о бедняжке Бэзе, – в его голосе прозвучала саркастическая нотка, надо следить за собой. Нельзя, чтобы она почувствовала, что под нее копают.
– В газетах писали, что его зарезали. Это правда?
Если именно она это сделала, то вопрос прозвучал совсем неплохо.
– Да, – ответил он.
В любом случае этот ответ сойдет – убила она или нет. Но ему почему-то не очень хотелось изображать полицейского, он и сам не мог понять, почему.
– Ножом?
Еще один хороший вопрос. Медэксперт говорил только, что это был «острый инструмент». Может быть, и нож, так же, как и любой другой предмет, способный резать плоть. Большинство простых обывателей, в отличие от полицейских, автоматически считают, что зарезать можно только ножом. Так почему же она спросила, чем его зарезали? Не сама ли она это сделала? И использовала не нож, а что-либо другое?
Он решил пойти на некоторую хитрость.
– Да, ножом, – сказал он, не отводя взгляда от ее глаз.
В них ничего не отразилось.
Она кивнула.
Вот и все.
И ничего не сказано.
– Где вы были в Пасхальное воскресенье? – спросил он.
– Ну вот, опять, – она покачала головой.
– Мне очень жаль, но я должен это сделать.
– Я была с Чипом.
– Эндикоттом?
– Да.
Это тот самый адвокат, который прочитал Уиллису лекцию о дружбе между мужчиной и женщиной.
– Когда именно? – спросил он.
– Нет, ты все-таки думаешь, что это я убила Бэза.
– Я полицейский, который должен выполнять свою работу, – сказал Уиллис.
– Я думала, мы станем друзьями. Ты же сказал, что пришел, потому что снова хотел меня видеть.
– Я сказал, что это – одна из причин.
Она тяжело вздохнула:
– Ладно. Прекрасно. Он заехал за мной в семь.
– И где вы были в половине восьмого?
Именно в это время сосед видел Бэзила Холландера в лифте своего дома на Эддисон-стрит.
– Обедала, – ответила она.
– Где?
– В мясном ресторане «Жирный город».
– Где это?
– На углу Кинг и Мельбурн.
Это на окраине. Кажется, территория 86-го? Да, он был совершенно уверен, что Кинг и Мельбурн находятся на участке 86-го участка, то есть в совершенно другой части города.
– Когда вы ушли из ресторана?
– Около девяти.
– И куда пошли?
– К Чипу.
– И когда вы оттуда ушли?
– Около восьми утра в понедельник.
– Вы провели ночь у мистера Эндикотта?
– Да.
Почему-то это его разозлило.
– Не сомневаюсь, что он все это подтвердит.
– Разумеется, – сказала Мэрилин.
Медэксперт предположил, что Холландер был убит в воскресенье ночью или в понедельник рано утром. По словам Мэрилин (и наверняка то же самое скажет ему и Эндикотт), они вдвоем были в его квартире с девяти часов воскресенья до восьми утра понедельника. Очень мило. Если только один из них не пошел и не прикончил бедняжку Бэза.
– В доме Эндикотта есть привратник? – спросил он.
– Да, – ответила она.
– Он видел, как вы входили?
– Думаю, что да.
– В восемь утра дежурил тот же привратник?
– Нет.
– То есть, если я правильно понял, вас провожал другой человек?
– Да, он остановил для нас такси.
– Два такси?
– Чипу надо было ехать на работу. А я вернулась
сюда.
– Вы же понимаете, что я буду разговаривать с обоими привратниками?
– Да, конечно, – кивнула она. – Ты же полицейский, просто выполняющий свою работу.
– Как зовут вашего отца? – неожиданно спросил он.
– Что? – переспросила она.
– Его зовут Джесси Холлис? Джошуа? Джейсон?
– Джесси. Фамилия Стюарт. Мой отчим.
– Как пишется?
– Без мягкого знака. А в чем дело? Ты думаешь, это он убил Бэза?
– Кто-то же это сделал, – сказал Уиллис. – Где он живет?
– В Хьюстоне. Мы уже закончили с третьей степенью?
– Это не третья степень, – возразил он. – Просто...
– Просто полицейский, выполняющий свою работу, ты ведь так говорил?
– Да, – сказал он. – Но я еще не кончил.
– Ну давай, скорее заканчивай, чтобы мы могли наконец чего-нибудь выпить.
Он взглянул на нее.
– Потому что мне гораздо больше нравится, когда ты не являешься полицейским, выполняющим свою работу.
– А кто это Микки? – спросил Уиллис.
– Микки? Ух ты, ну и память у тебя! Микки – моя подруга.
– Как ее фамилия?
– Террил.
– Она весит больше ста килограммов и носит енотовую шубу?
Глаза Мэрилин широко открылись.
– И ездит на угнанном «мерседесе»?
Мэрилин улыбнулась.
– Ну и ну... Мы, оказывается, не теряли времени даром.
– Почему вы мне сказали неправду?
– Потому что не видела смысла в том, чтобы расширять твой список подозреваемых. Где, похоже, я иду под номером один.
– Расскажите мне все, что знаете о нем.
– Не так уж много.
– Он угонщик машин?
– Представления не имею.
– Но ведь он же приходил сюда к вам? Вы хотите сказать, что вы не...
– Тогда я встретилась с ним в первый раз. И в последний. Послушай, ты не возражаешь, если я принесу что-нибудь выпить? Мне это просто необходимо. Хочешь верь, хочешь нет, но смерть Бэза меня просто потрясла.
– Чувствуй себя как дома, – разрешил он.
Она встала с диванчика и подошла к старинному комоду. Отворила дверцу, вынула бутылку джина.
– Тебе опять виски? – спросила она.
– Только не в три часа дня.
– Терпеть не могу виски, – поморщилась она. – А когда кончается твое дежурство? Я переведу стрелки вперед.
– В четыре. Даже без четверти четыре.
– Почему бы не нарушить правила?
– Нет, – сказал он, – спасибо.
Она пожала плечами, вытащила подносик со льдом (комод оказался небольшим холодильником), положила несколько кубиков в стакан и добавила приличную порцию джина.
– За золотые дни и фиолетовые ночи, – сказала она и выпила.
– Расскажите мне о Микки, – попросил он.
Мэрилин подошла к кровати и присела на край.
– Он приехал в город на несколько дней. Моя подруга Диди попросила его мне позвонить. Все. Точка.
– Вы всегда принимаете незнакомых людей? Которые могут оказаться угонщиками машин?
– Я не знала, что он угоняет машины. Если это действительно так. И мы никуда с ним не ходили. Мы просто...
– Но вы были одеты, как будто куда-то собирались. Шикарное синее платье, сапфировые серьги, высокие каблуки...
– Так ты заметил, – сказала она и отпила джин. – А может быть, я так оделась специально для тебя?
– Ладно, хватит, – оборвал ее Уиллис.
– Ты не слишком-то высокого мнения о себе?
– Да. И вообще считаю себя куском дерьма. Может быть, не станем проводить сеанс психотерапии? Если вы никуда не ходили с этим бандитом Микки Террилом...
– Мы немного выпили, и потом он пошел своей дорогой. Почему это ты так на него злишься?
– Воры всегда меня злят, – буркнул Уиллис. – И давайте не будем отклоняться от темы. Вы мне сказали, что куда-то уходите с подругой, что собираетесь с ней поужинать.