Долина новой жизни

Когда Карно, наконец, заметил меня, он засмеялся.
— Сколько времени вы сидите здесь, мой дорогой? Как мог я не заметить вашего прихода! Ну, подходите, я ознакомлю вас с основами, на которых зиждется добыча новой могучей энергии. Вы, конечно, знаете, что еще в конце прошлого столетия Беккерелем, Кюри и другими было открыто несколько так называемых радиоактивных элементов. Вы знаете уран, радий, торий и актиний. Атомы этих элементов находятся в постоянном распаде и, распадаясь, они выделяют колоссальное количество энергии. Например, грамм радия, если бы он мог распасться сразу, выделил бы энергию, равную энергии взрыва тысячи восьмисот тонн динамита. Наука не знала способа ускорить распад атомов или замедлить распад. Мы обязаны этим открытием Гаро, и вы видите, что все наши электрические станции переведены с белого угля на этот новый вид энергии. В копях около Долины Новой Жизни мы имеем громадный запас радиоактивных элементов. Открыт еще более могучий элемент, чем ранее известные, и скорость распада атомов этого элемента мы научились регулировать. Вы спросите меня, как это делается? Чтобы ответить вам, я сначала должен прочесть вам маленькую лекцию… Вы, верно, знаете, как представляет себе наука строение атомов. Центральное тело, заряженное положительным электричеством, окружено стремительно вращающимися вокруг него отрицательно заряженными частицами. Атом представляет собой целый мир с его солнцем и с его планетами. Чтобы заставить этот мир разрушиться, должна быть найдена какая-то сила. Гаро использовал силу скорости частиц, распадающихся элементов. Он производил столкновение двух миров, одного распадающегося, а другого находящегося в стадии равновесия. Тогда последний мир рушится, и энергия, затраченная на созидание его и до поры до времени находящаяся в потенциальном состоянии, переходит сразу в кинетическую и может быть использована. Вы понимаете, что для достижения этого потребовался целый ряд самых остроумных приспособлений, и Гаро удалось разрешить эту задачу с простотой, доступной только гению.
— Боже мой, — воскликнул я, — такой человек заслужил славу и признательность не только этой страны, но и всего мира!
— Конечно, — согласился Карно, — Гаро наш соотечественник, и он покрыл себя вечной славой, заслуга его неоценима. Только после перехода всех станций на новый вид энергии явилась возможность достичь всего того, что мы здесь видим. Теперь мы имеем в своем распоряжении такой неисчислимый запас энергии, что нам не приходится ее экономить.
Мне хотелось поделиться с Карно своим возмущением по поводу того, что такому замечательному человеку, как Гаро, пришлось пережить столько неприятностей и что его дальнейшая судьба даже теперь неизвестна. Но я вспомнил преподанный мне совет, что в этой стране можно говорить откровенно только в открытом месте, и остановился.
Карно, по-видимому, угадал мою мысль и постарался прекратить разговор.
Он повел меня показывать машины, расположенные на всех трех этажах.
Когда мы в семь часов вечера садились на аэроплан, чтобы возвратиться домой, было уже совсем темно. Из туннеля доносились высокие свистящие звуки бесчисленных сверл, день и ночь буравящих гору, и однообразный шум двигающихся поездов с землей и камнями.
Работа моя на постройке Большой дороги продолжалась, не нарушаемая какими-либо событиями. Чем ближе я знакомился с подробностями, тем больше удивлялся грандиозности замысла, техническим усовершенствованиям, с помощью которых он осуществлялся. Ежедневно я отправлялся на службу и проводил там восемь часов, стараясь приспособить к делу некоторые свои открытия, с тем, чтобы они могли еще более повысить производительность работы землечерпательных машин.
По вечерам, а также и в праздничные дни я стал учиться летать. Я получил уже описанный мною костюм, точно подходящий к моей фигуре, и прибор с крыльями. Искусство летать оказалось не таким простым. Я, конечно, поломал бы себе кости и разбил голову, если бы меня не спасал надутый, как шар, костюм. При падении человек подскакивал, как мячик, оставаясь невредимым. Мои первые полеты, совершаемые под руководством Фишера, были очень похожи на первые полеты птенцов, только что вытолкнутых из гнезда.
Однажды, — я не помню точно, в какой именно день, но я знаю, что это было в начале декабря, — я кончил свою работу и собирался с четырехчасовым аэропланом возвращаться домой. Я вышел на улицу. Там проходили отряды рабочих, сменяющие друг друга, и, как всегда, по-военному, мерно отбивали шаг. Ко мне приблизился юноша с замечательно свежим, красивым лицом и произнес шепотом несколько слов. Сначала, из-за шума машин, грохота вагонов, топанья ног я ничего не мог понять. Потом расслышал отдельные слова: «следуйте… известие… Гаро». Юноша, бросивший эти таинственные слова, быстрым шагом удалился от меня. Я, не упуская его из виду, пошел за ним. Когда мы были на лужайке перед каналом, и от поселка нас отделяла группа деревьев, юноша остановился и быстро сунул мне в руку свернутую в трубочку записку. Потом мелодичным голосом произнес:
— Я могу дать вам некоторые разъяснения и добавления, но не теперь. Через час будет темно, мы встретимся снова здесь, и вы можете иметь в своем распоряжении четверть часа.
Сказав это, он скрылся среди деревьев.
Я раскрыл записку. Там стояло: «Мсье Герье, я вам очень обязана за вашу доброту ко мне. Я знаю, что только благодаря вам я вышла из того ужасного положения, в котором оказалась вследствие своей доверчивости. Теперь я нахожусь в прекрасной спокойной обстановке, но все же чувствую себя в плену. Меня окружают милые люди, но у меня есть потребности поговорить о многих интересующих меня вопросах с человеком, которому я безусловно верю». Слово «безусловно» было подчеркнуто. «Я очень хотела бы видеть вас. Вы единственный человек, на которого я надеюсь. Здесь, я чувствую, за мной следят. Боюсь, что мои мысли иногда становятся доступными моим надсмотрщикам. Из осторожности больше ничего не пишу. Вы можете узнать все от подателя этой записки, милой мисс Смит.
Благодарная вам Анжелика Гаро».
Итак, след мадам Гаро отыскался. Она жива и здорова, она в хорошей обстановке. Я чувствовал себя счастливым, получив эти сведения. Я не мог дождаться условленного часа, чтобы узнать все подробности. Время тянулось медленно, тем более, что я решил не показываться на улицах и бродил из стороны в сторону по набережной канала. Наконец, я увидел мисс Смит, которая словно вынырнула из темноты. Я протянул ей руку.
— Извините, мисс, — начал я, — я, право, не знал, с кем имею дело. Не будем терять время, расскажите мне все, что вам известно о мадам Гаро.
Мисс Смит не заставила себя ждать и рассказала мне, что мадам Гаро уже третью неделю находится в Американском сеттльменте. Так называлось место, где проживали в настоящее время оставшиеся в живых участники экспедиции Куинслея. Этот сеттльмент расположен в небольшой долине, отделенной от нас высоким горным хребтом. Мадам Гаро проживает там в доме матери мисс Смит и находится в полной безопасности, но лишена всякой возможности с кем-либо видеться, кроме жителей сеттльмента, и за нею наверное учрежден тайный надзор. Сообщение с этим сеттльментом крайне затруднено ввиду того, что туда нет удобных путей сообщения. Дорога идет через Главный город, движение по ней производится только на автомобиле. Перевал через горы в это время года очень труден и небезопасен.
Мисс Смит сделала этот путь через горы отчасти на крыльях, отчасти пешком и спустилась в вагонетке подвесной дороги, — которая поставляет бревна на лесопильный завод.
Узнав все это, я выразил свое горячее желание посетить мадам Гаро, на что получил ответ:
— Конечно, мадам Гаро будет очень рада видеть вас, но посещение займет больше суток. Вы должны отправиться отсюда пешком до лесопильного завода, это около пяти миль. Там вы обратитесь к мастеру, старику Диллю, он поместит вас в вагонетку, и вы отправитесь таким способом кверху на место лесной порубки. Вершину хребта вам придется пересечь пешком, держась прямо к югу. Дороги никакой нет, но заблудиться невозможно, так как вершина хребта очень гладкая, покрыта только лугами. Потом начинается спуск; сначала он будет очень трудный, и придется карабкаться со скалы на скалу, но затем сделается совершенно невозможным, так как дорогу пересечет обрыв; тут надо воспользоваться крыльями. Раньше воспользоваться аппаратом невозможно, так как место это находится выше сферы распространения энергии. Опуститься надо в лесу перед поселком, и лучше дойти до нашего дома пешком, ради осторожности. Двухэтажный дом с верандой внизу, с балконом наверху стоит на отлете, и его легко узнать.