Утешение (ЛП)

— Ты сильная, Ли, — я поднимаю глаза, и его взгляд говорит о многом. — Но не держи в себе эту тяжесть.
Его слова окружают меня, и я знаю, что это правда. Я сильная. Но есть часть меня, которая не так сильна. Я никогда не хотела бы почувствовать эту боль снова. Я построила крепость вокруг, потому что должна защитить себя и свою дочь. Я понимаю, где сейчас нахожусь: в его объятиях, плача в океан.
— Я разбита. Мне жаль.
— Натали, черт возьми, прекрати повторять, что тебе чертовски жаль. Ты плакала вообще с тех пор, как его не стало? Ты вообще позволила себе скорбеть?
Я делаю шаг назад, и он хватает меня за запястье. Мои глаза остаются опущенными, пока я пытаюсь собрать все силы, которые у меня есть.
— Да, я скорбела, — я смотрю на него и делаю глубокий очистительный вздох. — Что хорошего от слез? Он мертв. Он никогда не вернется домой. У меня есть дочь, дом, ипотека и тонна всякого другого дерьма, о котором нужно беспокоиться, — слова вырываются неконтролируемо. — Ты должен будешь пойти на свое задание и избежать того дерьма, что бьет меня по лицу каждый день. Я одна, Лиам. Он ушел, и все, что у меня есть, это свернутый флаг и пожизненная сердечная боль. Поэтому, да, я скорбела.
Лиам отпускает мои руки и выходит из воды.
— Ты думаешь, задания — это спасение? Когда идем на задание, мы все помним мужчину, которого потеряли. Мы смотрим вокруг и знаем, что в самолете может быть на одного человека меньше. Что там действительно на одного человека меньше. Я знаю шансы и живу этим. Я ненавижу то, что у тебя есть флаг над каминной полкой, и отдал бы все, чтобы поменяться местами с Аароном.
Я делаю шаг к нему и закрываю глаза. Я знаю, что они чувствуют по отношению друг к другу. Они доверяют друг другу больше, чем жена доверяет мужу. Так много ночей мы с Аароном провели, болтая о том, как он схватил бы пулю за любого из них. Я помню, как злилась и кричала на то, каким глупым он был. Как он хотел умереть за любого из них, и как это повлияло бы на меня. Тогда он поцеловал меня и сказал, что все так и было бы.
— Я думаю, Аарон хотел, чтобы так и было.
Лиам поднимает глаза, и наши взгляды встречаются. Я вижу того мужчину, которым он является. Мужчину, который занял бы его место, но не может. Поэтому он здесь. Ради меня. Каждый день Лиам здесь. Он помогает мне, заставляет меня смеяться и улыбаться. Заботится о нас.
— Чего он хотел? — спрашивает Лиам в замешательстве. Его руки сжимаются. Я делаю шаг вперед и отдаю ему тот комфорт, который он давал мне.
— Хотел умереть так. Ради чего-то или кого-то. Если бы Марк или Джексон погибли на той миссии, он бы ненавидел себя. Он бы захотел быть на их месте. Он всегда хотел умереть в лучах славы. Умереть ради причины. Только я не знаю эту чертову причину.
— Я бы тоже. Я бы с радостью поменялся с ним местами. У него было ради кого жить — ты и Арабелла, — Лиам хватает меня и прижимает ближе. — Ты будешь в порядке?
У меня действительно есть Арабелла, и целая жизнь впереди. Я заслуживаю того, чтобы быть счастливой. Пора начать жить.
Я поднимаю взгляд и коротко киваю.
— Думаю, что буду.
— Я тоже так думаю.
  
Глава 6
 
— Тук-тук! — я слышу, как зовет Ринель, открывая мою дверь.
— Как дела, моя милая? — спрашиваю я, и мой голос излучает восторг.
— Ты ужасно веселая этим утром, — она смотрит на меня скептически.
С этого дня я смотрю на все по-новому. Я могу продолжать быть грустной и депрессивной. Могу помнить Аарона, как человека, которым он был. Мужем, моряком и героем, а не мучеником, которого я из него пыталась сделать. Через несколько дней я возвращаюсь к работе. У меня прекрасная поддержка. Пора делать крошечные шаги.
— Ну, кто не улыбнулся бы от вида твоего прекрасного личика? — спрашиваю я с любовью.
— Может быть, тот «ходячий секс», который сейчас чинит гараж без рубашки? — она выглядывает из окна и издает стон. — Господи, такие мужчины, как он, нереальны. Их прислали, чтобы мучить нас.
Глядя через плечо Ринель, я подавляю стон. Она примет это за что-то, чем оно не является. Но серьезно, святой Боже. Его спина напряжена, и мускулы перекатываются, когда он поднимает тяжелые доски, а затем кладет на место. Он вытирает лоб, когда пот катится по его лицу, и я борюсь с желанием продолжать смотреть. Я отворачиваю голову, но мои глаза словно приклеены к нему.
Ринель прочищает горло и пялится на меня с приподнятой бровью.
— Так, так, так. Что это у нас здесь?
— Что? Ничего, — я притворяюсь, словно я в замешательстве от того, что она увидела.
— Действительно. Совсем ничего.
— Нет. Нечего здесь смотреть.
Она снова смотрит в окно.
— Здесь есть, на что посмотреть, моя дорогая. На самом деле есть.
Мне нужно отвлечь ее внимание.
— Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что ты сексуально перевозбужденная женушка, которой нужна работа?
— Несколько раз. Мейсон ценит то, что я могу ходить по магазинам, ничего при этом не покупая.
Я смеюсь и хлопаю по ее руке.
— Да, это о той единственной вещи, что ты никогда не покупаешь.
Она смотрит в сторону и фыркает.
— Осторожнее. Не уходи от темы. Я видела, как ты поедаешь его живьем.
— Нет, я даже близко к этому не готова. Давай сменим тему, хорошо?
— Нет, пока ты не признаешь, что он горяч.
— Почему это так важно, даже если я и думаю, что он горяч? — усмехаюсь я.
Ри улыбается и кладет руки на бедра.
— Признай это!
— Хорошо, не буду это отрицать. Он горяч.
— Я знала, что ты так думаешь, — она усмехается. Я закатываю глаза и подавляю желание задушить ее. — К тому же, если бы ты это отрицала, я бы начала волноваться, — она рассмеялась. — Как насчет того, чтобы разгрести пару дел здесь, пока Арабелла спит?
Я смотрю на каминную полку, и мое сердцебиение ускоряется. Я могу чувствовать Аарона везде, и я не готова потерять это. Еще одним напоминанием будет отсутствие его машины на подъездной дорожке. Чувства потери и злости находятся в состоянии войны внутри меня. Я злюсь на всех и все, но должна продолжать жить. У меня просто нет времени хандрить и грустить, потому что есть крошечная малышка, которую мы создали вместе. Я закрываю глаза и думаю о нем.
— Конечно, — вырывается у меня.
Следующие несколько часов мы проводим, убирая бумаги и вещи по дому. Я вспотела и раздражена от поднимания и опускания коробок вверх и вниз по лестнице. Это был долгий день. Я выгляжу ужасно, но чувствую себя чуть-чуть легче. Мы разобрались с некоторыми вещами. И также сильно, как хочу остановиться, я хочу продолжать. Я боюсь, что силы, которых я набралась сегодня, завтра исчезнут.
До того, как я говорю Ри о моих намерениях продолжить, она оглядывается и хмурит брови.
— Мне нужно домой. Мейсон хочет обед пораньше, а я — новую сумочку.
Она сумасшедшая.
— Как это взаимосвязано?
— Он любит поесть. Я люблю Майкла Корса (Примеч. американский модный дизайнер). Если я не получаю сумочку, он может поголодать, — она подмигивает и хватает свою сумочку.
— Звучит абсолютно разумно, — отвечаю я раздраженно. — Я собираюсь закончить здесь. Спасибо за сегодняшний день.
Ринель целует меня в щеку.
— Я горжусь тобой. Я знаю, что это нелегко, но пора было уже это сделать.
— Спасибо. Ты знала, что сегодня ровно семь месяцев?
— Со дня смерти Аарона?
— Да. Безумие, правда? Арабелла такая крошечная для меня, что я и забыла.
Ринель садится на диван, держа в руках свою сумочку.
— Мне кажется, что мы все забыли. Ты была беременна, когда он умер, а потом Ара как будто сместила время. Хотя, это хорошо. Она дает тебе возможность идти вперед.
— Возможно.
— И то, что Лиам рядом и помогает с мелочами, тоже. Правда?
— Он очень сильно помог.
— Мне нужно идти, но я рада, что ты справляешься. Ты гораздо лучше выглядишь.