Глухой (ЛП)

— Эй! — из-за высокого пронзительного визга мой глаз дергается. — Вы соседи Неразрушимого!
Мы с Эрин оборачиваемся, чтобы увидеть одну из близняшек-обезьянок, которая стоит перед нами, одетая в облегающую мини-юбку и черный корсет, который не до конца застегнут спереди. Хотя вместо ее сестры или клона, который выглядит точно так же, стоит другая девушка. Ниже ростом, шире в плечах и большая невежда, судя по тому, как она чавкает своей жвачкой, будто какая-то проклятая лошадь.
Неужели так тяжело жевать жвачку с закрытым ртом? Это же сраная жвачка. 
— Вот он побег из зоопарка, — бубнит Эрин, перекидывая джинсовую юбку, которой она любовалась, через руку.
Та, что пониже, кажется обиженной.
Ну, по крайне мере, у нее есть половина мозгов. 
— Это она шутит, — объясняет девочка на одну ночь.
— А вот и нет, — говорит Эрин.
Хихикая, близняшка взмахивает своей костлявой рукой в сторону Эрин, все равно принимая это за шутку.
— Видишь ли, в ночь, когда мы с Кэнди подцепили Неразрушимого, мы были одеты в обезьянок, для «Грохота в джунглях»…
Она продолжает говорить, но я отвлекаюсь.
Она сказала, что имя ее подруги Кэнди? Хотите поставить десять баксов, что это ее настоящее имя? Я удвою ставку на то, что имя второй рифмуется с первым. 
Прерывая ее шум, Эрин отчеканивает:
— Чего ты снова хочешь? Эм… Минди, да?
— Мэнди, — хихикает девушка и поправляет свою крохотную сумочку.
Что я и говорила. 
— Мне просто было интересно, знаете ли вы, почему Неразрушимый не писал мне в последнее время? — ее реплика заставляет Эрин ухмыльнуться, будто она всезнающая.
Милостивый Боже, не нужно подпитывать ее эго прямо сейчас. 
— У него есть девушка, — гордо произносит Эрин, и лицо Мэнди кривится, будто она не понимает, что та только что сказала. Она продолжает странно пялиться, пока мы смотрим на нее, ожидая, когда информация достигнет своей цели.
Будто стоишь и ждешь, что маленький ребенок засунет правильную фигурку в подходящее отверстие. 
— Нет, — она наконец-то трясет головой, прежде чем отмахнуться от нас. — Они просто дразнят меня, — она толкает локтем свою подругу. — Они постоянно отпускают эти сумасшедшие странные шуточки, которых я не понимаю, но они, и правда, смешные!
Если она их не понимает, откуда она, мать вашу, знает, что они смешные? 
— Какие шутки? — я наконец-то вмешиваюсь в разговор.
— Например, когда вы сказали мне, что Неразрушимый неправильный.
Провал. Просто… провал. 
— Неграмотный, — мое исправление снова вызывает хохот.
— Точно! Это! — Она трясет головой и вытаскивает телефон. Ее пальцы с французским маникюром печатают сообщение. — Это так смешно! Неразрушимый не такой. Он знает, как разговаривать…
— Это означает, что он не умеет читать! — хрипим мы с Эрин в унисон.
— И это тоже, — она щелкает. — Все равно, они всегда так шутят… — ее голос утихает, когда ее телефон издает сигнал, и она откидывает голову назад, предоставляя нам текст. — Видите! Нет девушки!
Мы с Эрин наклоняемся, что прочитать сообщение на ее телефоне:
Я: Эй, по слухам, у тебя есть девушка. Это правда? Поэтому ты не писал мне? 
Неразрушимый : Нет. 
Я: Что нет? 
Неразрушимый: Нет девушки. 
Я отвожу взгляд и стреляю в Эрин глазами, прилагая все усилия, чтобы спрятать свои эмоции, хотя ком в моем горле все усложняет.
Какого черта я расстраиваюсь? Я хотела, чтобы она оказалась права, но знала, что она ошибается? Потому что сейчас, когда я снова возложила на него надежду, он подводит меня, как и всегда? Вы с ним встречались. Вы знали, что она была неправа, думая обо мне, как о его девушке, так ведь? 
— Вы обе такие смешные, — Мэнди качает головой и убирает телефон. — Однажды я пойму эти шуточки…
— Однажды, — акцентирует Эрин.
— Эй, Мэнди, фильм начинается через двадцать минут, — наконец-то говорит ее подруга.
— О, да! Пора идти, — она машет нам и разворачивается на своих красных туфлях, стуча каблуками и оставляя за собой шлейф духов и разочарования.
— Пришла. Сказала. Разозлила, — Эрин закатывает глаза перед тем, как повернуться ко мне. Я позволяю уголку своего рта дернуться вверх. — Послушай, Макс…
— Не-а, — я обрываю ее и притворяюсь, что меня больше заботит одежда передо мною. — Я не хочу это слышать.
— Но, Макс…
— Нет, Эрин. Не хочу даже слушать.
— Черт возьми! Я…
— Дамы, — нас прерывает голос, который я узнаю.
Оборачиваясь, я широко улыбаюсь.
— Эй, Си Джей. Что ты здесь делаешь?
— Шмотки, — он приобнимает меня перед тем, как полноценно обнять Эрин.
Она поднимает палец вверх и качает им из стороны в сторону.
До того, как он задает вопрос, я вздыхаю.
— Она просто злится, потому что была неправа.
— Я не неправа, Макс!
— Абсолютно неправа, — повторяю я, глядя в этот раз на Си Джея. — Но я рада, что ты здесь.
Скучающе, он опускает руку на вешалку позади Эрин, так что теперь он зажат между нами.
— Что происходит?
— Ничего, — ворчим мы с Эрин в унисон.
Мы были друзьями большую часть нашей жизни. Вас действительно шокирует то, что мы так делаем? 
— Ладно, — Си Джей пожимает плечами. — Может, вы двое тогда скажете, почему от вас пахнет грустью и пуделями?
Шутка заставляет засмеяться нас обеих, прежде чем Эрин игриво толкает его в грудь. Это флирт, и по тому, как он усмехается ей в ответ, он это понимает.
Ну, по крайне мере, она понимает, что он ее хочет. Это больше, чем я могу сказать о моей ситуации сейчас. О. Нет. Не начинайте. Я не слушала Эрин. И вас я тоже слушать не хочу. Не сейчас. Просто… оставьте это. 
После того как Эрин решает, что я надену, и уверяет меня, что это мне пойдет, я сижу и жду, потому что должна поехать с ней домой, но она выставляет требования касательно джинсов Си Джея.
— Я не могу носить эти, — он отодвигает шторку примерочной с явным недовольством на лице. — Они захватили моих мальчиков в тесную ловушку.
Эрин опускает свою свободную руку на бедро.
— Теперь ты знаешь, почему их называют «обнимашки для яичек».
— Малыш, только две вещи могут так тесно прикасаться к моим яйцам, и джинсы — не одна из них, — он играет своими темными бровями, глядя на нее, а она рычит от отвращения.
— Хорошо, — фыркает Эрин. — Я сейчас вернусь.
Как только она становится вне досягаемости, Си Джей опирается о стенку примерочной, явно чувствуя себя некомфортно в тесных джинсах.
— Пожалуйста, скажи мне, что она не ненавидит меня так сильно, как притворяется.
С улыбкой я опираюсь на витрину, возле которой сползла на пол.
Великолепно посидеть на полу в магазине? Пожалуй. Но я не вижу вокруг стульев и начинаю понимать, что с Эрин легче справиться сидя, чем стоя. Вот почему вы так легко ее воспринимаете, так ведь? 
— Она не ненавидит тебя, — я смотрю на Си Джея с ухмылкой. — На самом деле, ты ей нравишься.
Его зеленые глаза загораются, когда плечи наконец-то расслабляются в его зеленой футболке-поло, в которой они смотрятся шире.
— Да?
Он выглядит неплохо. Помимо модельного телосложения его черты лица острые, но привлекательные, когда он выглядит расслабленным. Или когда начинает дерзить. 
— О боже, да. Когда дело доходит до парней, которые ей нравятся, можешь думать об Эрин, как о первоклашке. Если она тянет тебя за волосы или бросает в тебя камнями, это потому, что ты ей нравишься. Бойся, когда она будет слишком доброй с тобой. Это значит, грядет что-то плохое.
— Плохое, как например, коленом по яйцам?
— Плохое, как например, тебе понадобится медицинская помощь, чтобы отделить свои шары от живота.