Сказка для короля

— Ваше Величество, — вмешивается Шут, — у него много хороших песен есть, новых, умных, талантливых.
— Да кому они нужны?! — в сердцах восклицает Менестрель, — как в кабаке или на ярмарке не появлюсь, и начинаю их петь, кричат «не надо, старые давай». А запоешь старые, все подпевать начинают.
— Неужели люди не любят новые песни? Мне в это что-то не вериться, — рассуждает Король.
— Молодежь еще немного интересуется, но поймите Ваше Величество, не могу я уже как в молодости сочинять. Тогда юным был, бесшабашным, вот и песни подстать были, а сейчас мои песни кажутся слишком сложными и заумными. Вот сами послушайте, — Менестрель достает из-за спины гитару и начинает петь:
— Король и шут уже не пьют: они всё думают о том,
Что по лицу — не в титул! — бьют, хоть королем будь, хоть шутом.
И ни корона, ни колпак, увы, не могут подарить
Того уютного тепла, в котором можно всё забыть…
Король задумчиво вздохнёт, пыхтя затлевшим табаком:
«Эх, биться головой об лёд, со дна поднявшись — нелегко!
Бороться или уступить — вот в чём вопрос. Но где ответ?
Как хочется себя пропить за медные полушки лет…»
Шут ухмыльнётся груде дел, звеня печальным бубенцом:
«С собою — как бы ни хотел — не поменяешься венцом!
Я подряжался веселить, ты соглашался управлять…
Шутом — и то, несладко быть, что ж говорить о королях!»
Края у истины всегда остры, как битое стекло.
Кровь? Пот? Солёная вода? Вино в бокалы потекло?
Пусть люди спорят и кричат, я лишь задуматься прошу,
Когда — в обнимку — замолчат король и шут. Король и шут…
Король внимательно слушает всю песню до конца, когда Менестрель замолкает, воцаряется тягостное молчание. Через некоторое время Король говорит:
— Знаете, а мне понравилось. И совсем не заумно, все понятно.
— Это вам понятно, вы человек образованный, — вздыхает Менестрель, — а вот другие…, им что попроще подавай.
— Послушайте, а может во время ближайшего праздника вам сцену организовать, пригласить других музыкантов, там вы и споете свои новые песни, — с энтузиазмом предлагает Король.
— Бесполезно Ваше Величество, — Менестрель опускает голову, — на праздниках народ нажирается как свиньи и им уже не до песен. Вернее не до таких песен.
— Это верно, — поддакивает Шут, — уже пытались на праздниках концерт устроить. Так некоторые языками лыка не вязали, — он морщиться, — да и в драку могут полезть, с них станется.
— Пусть все будет остается как есть, Ваше Величество, — грустно говорит Менестрель, и вдруг через силу улыбается, — а если захотите послушать мои песни, так только позовите, я с удовольствием вам спою.
Он снова отвешивает изящный поклон и с достоинством удаляется из зала.
— Если пьян в стельку не будет, — снова добавляет Бургомистр, когда за Менестрелем закрывается дверь, — он в трактире фактически живет.
— Ну не в трактире, а у хозяйки трактира, — вступается за Менестреля Шут, — с одной стороны он больше клиентов привлекает, а с другой любит она его, хоть он выпивает часто и за молоденькими девушками волочится.
— Да невеселая история, — вздыхает Король. В этот момент слышится шум за дверью, приглушенные крики «Куда дурак?! Там же новый Король, опять все испортишь…», но дверь все же открывается и за порог падает здоровенный детина, сверху на него валится Ланселот. Малый легко стряхивает с себя начальника стражи подходит к самому трону и низко кланяется. Слышится глухой стук лба об подлокотник трона. Потирая начинающую вырастать шишку на лбу парень выпрямляется, удивленно бормоча:
— Ну вот, надо же, опять не рассчитал.
— Вы кто? — скорее очень удивленно чем строго спрашивает Король. Ланселот тем временем, видит что сделать больше ничего не может, и становиться рядом с Бургомистром.
— Я дурак, Ваше Величество, — спокойно отвечает малый.
— Не понял, вы Шут что ли? — Король вопросительно смотрит на Шута, на что тот довольно резко отвечает:
— Я попрошу Ваше Величество не путать дураков и шутов, это разные вещи.
— Верно, — быстро кивает малый, — господин Шут прав, я настоящий Дурак, так сказать натуральный.
— Интересно, — Король подается вперед, — и в чем это у вас выражается? Ну в смысле дурость?
— Да ему что ни поручи — все испортит, — ворчливо отвечает за Дурака Бургомистр.
— И еще всякие разрушения и конфузы устроит, — добавляет Ланселот.
— Верно, — опускает голову Дурак, — за что ни возьмусь, все из рук валится. Вот я и пришел к вам за советом, чем бы мне таким заняться, чтобы никому не навредить. А то скучно, да и шарахаются все от меня как от чумы.
— Может вам в стражники пойти? — предлагает Король, — работа непыльная, да и ума особо не надо — по улицам ходить, за порядком следить. А? Господин Ланселот, возьмете? Парень вроде здоровый, вам бы он подошел.
— Брал уже, — с безнадежностью в голосе отвечает Ланселот, — хорошо, что на всех стражниках доспехи были, а то пока алебарду на плечо закидывал — двух точно бы покалечил.
— А-а-а…? — Король вопросительно поворачивается к Бургомистру, но тот перебивает его:
— Пробовали! — чуть ли не кричит он, — посыльным. Бегает он конечно быстро, но он так все бумаги перепутал, что мы потом неделю разбирались, куда что отослали, но хуже всего что письма как назло оказались у тех, кому они совсем не предназначались, вот и вышла назавтра такая свара. Кому приятно о себе же донос читать?!
— Он где только не служил, даже в церкви, — подвел итог Шут, — но нигде ничего путного еще не сделал.
— Да… задача, — Король задумался, и через минуту вновь обратился к Бургомистру, — слушайте, вы когда дворец показывали о саде с яблонями рассказали. Я их мельком видел. И легенду рассказывали, что когда вызревают яблоки, прилетает Жар-Птица и их клюет, — медленно, как бы размышляя говорит Король.
— Верно, а что не сожрет, с собой берет. Ведь не просто, а с корзинкой прилетает, хитрая она до ужаса, — перебивает Короля Шут.
— А сторож у нас там есть? — не замечая реплики Шута, спрашивает Король у Бургомистра и Ланселота.
— Зачем? — поживает плечами Ланселот, — ее лучшие охотники ловили, так поймать и не смогли. Да не то что поймать — перо на счастье вырвать и то не удалось.
— Мы даже заказали у господина Ювелира золотую клетку, чтоб ее в нее посадить и любоваться, но она так и лежит в сокровищнице, за ненадобностью.
— А давайте этого малого сторожем в королевский сад назначим? — предложил Король, — а в случае появления Птицы — пусть ловит.
— Сад жалко, — угрюмо бросил Шут, — он хоть и небольшой, но королевский.
— А мы ему никаких приспособлений и ловушек давать не будем, и воспретим ими пользоваться, — продолжает Король, — пусть эту Птицу голыми руками ловит.
— Так это самая дурацкая работа, которую придумать можно! — воскликнул Бургомистр, — он же ее никогда не поймает.
— Зато яблони будут целы, — возразил Шут, — ну по крайней мере стволы. За ветки не ручаюсь.
— А что? — почесал затылок Ланселот, — с другой стороны и при деле и вреда особого не нанесет. Для дурака как раз и нужна дурацкая работа.
— Вот именно это я и хотел сказать, — усмехнулся Король и обратился к Дураку, — ну а ты что скажешь? Согласен стать сторожем королевского сада?
— А то как же Ваше Величество, — расплылся в смущенной улыбке Дурак, — прям сейчас могу и приступить.
— Ты только не усердствуй особо, — спохватился Король, — ходи и смотри за порядком, а надоест — полежи на травке, если Птица появиться — на деревья не лазь, лови снизу руками. А не поймаешь, не огорчайся, дальше службу неси.