В краю исчезнувшего тигра. Сказки

Между тем, минуло леточко, паутинки в небе поле­тели, лист начал желтеть. Пора в путь собираться.
– Не передумал? – спрашивает Острый клюв.— Скоро летим. Я уже вожаку сказал.
– Как это — передумал? — возмутился Чирка. — Да за кого ты меня принимаешь?
...Настал, наконец, день отлета.
Рано утром, звездочки на небе еще светились, зале­тел Острый клюв за Чиркой. Свистнул тихонько, как разбойник, Чирка из гнезда вылез, перелетел на ветку, родному дому поклонился — и ходу, пока не хватились.
Прилетели на речку.
Скворцы со всех окрестных деревень были уже в сборе. Сидели, раскачиваясь, на метелках камышей, что-то доказывали друг другу. Чирка прислушался. Обсуждали, какой дорогой лететь — через Черное море в Турцию и ещё дальше на юг, или же через Среднюю Азию в Индию и Африку. Сердце у него готово было выпрыгнуть: море, Африка, Индия — слова-то какие!
Поначалу скворцы приняли его за провожающего. Узнав, что он собрался лететь с ними, подняли на смех:
– Куда тебе, сероштанный! Сиди на печи, ешь калачи!
Острый клюв за Чирку грудью встал:
– Вам бы только языками чесать! Да вы посмотрите, какое у него перо — вода, как с гуся, скатывается. А шея! А клюв!
– Не воробей, а прямо ероплан! — смеются скворцы.
Тут вожак — Хромой атаман подлетел. Крылья за спиной, словно черная бурка, одна нога не сгибается, на манер костыля торчит — с вороном, говорят, подрался.
– Хватит зубы скалить! У людей научились? Нет бы чему хорошему! – Осмотрел Чирку с ног до голо­вы. – Ничего, добрый казак. Как зовут?
– Чирка.
– А дразнят?
– Никак не дразнят.
– Эх ты, какой! Будешь Серый хвост.
– Годится! Лучше не придумаешь!— зашумели скворцы. — Наш атаман скажет — как печать поста­вит!
– Тихо! Все в сборе? Попьем на дорожку.
Ф-р-р-р-р-р-р-р! Все дружно, как по команде, сня­лись и перелетели на луг, чтобы в последний раз на­биться из родной речки.
Чирке пить не хотелось — не после чего.
– Пей! — зашипел на него Петька. — Хочешь, не хочешь — пей, примета такая: чтобы домой вернуться.
Сделал Чирка-Серый хвост три глотка. Вода была холодная и звонкая — видно, до сих пор лежит где-то на дне серебряное колечко девицы-красы.
Все скворцы на минуту притихли, задумались.
– Эх, за морем веселье, да чужое, а у нас и горе да своё! — вздохнул рядом с ним какой-то скворец, из старичков.
– Что верно, то верно: своя печаль чужой радости дороже, — поддакнул другой.
– Всяк кулик на своей кочке велик! — молвил тре­тий.
Чирка удивился: летят в жаркие страны, где всего вдоволь — и солнца и еды, а почему-то не рады.
Хромой атаман стряхнул каплю с клюва.
– В путь! — свистнул он негромко, и стая подня­лась в небо.
Уже светало.
Но прежде чем взять курс на юго-восток, сделали прощальный круг над родным селом. Помахали крылья­ми осиротевшим скворешням, избам, садам-огородам, крикнули пронзительно, вразнобой — не поминайте, мол, лихом, люди добрые, весной вернемся, если на чужбине голову не сложим!... Кто перо на родное подворье уронил, кто слезу крылом смахнул...
После этого заложили крутой вираж, набрали высоту и вытянулись в походный строй. Впереди — старые опытные скворцы, за ними — молодежь.
— Что носы повесили? А ну, давай песню! — свистнул Хромой атаман и, не дожидаясь, сам запел:
 
 
Мы странники крылатые,
 
Певцы и пересмешники,
 
Летим в края, богатые
 
Маслиной и черешнею.
 
Но возвратимся с первым червяком
 
И по полям поскачем босиком!
 
 
– подхватила вся стая.
 
 
И по полям поскачем босиком!—
 
Пусть реки там кисельные,
 
А берега медовые,
 
И солнце развесеннее,
 
И все жуки съедобные,
 
Мы возвратимся с первым червяком
 
И по полям поскачем босиком!
 
 
– грянула стая.
Чирка летел в самом хвосте, изо всех сил размахи­вая крыльями.
– Устанешь — садись мне на спину, — шепнул ему Петька. Он летел рядом, крыло в крыло.
– Что я, маленький?— обиделся Серый хвост. — Не мешай петь... Мы возвратимся с первым чирр-вяком и по полям поскачем босиком! – хоть невпопад, но от ду­ши заорал он.
Скворцы оглядывались:
– Летит? Не отстал еще?
– Летит.
– А чего это он там надрывается? Живот болит?
– Да это он поет.
– Ну, с ним не соскучишься!
ГЛАВА 6
На буксире
Но как ни старался Чирка, как ни подталкивал его сзади Острый клюв, как ни подбадривали остальные скворцы, всё же воробей, как видно, не создан для даль­них перелетов — конструкция не та. Через несколько часов стал Серый хвост терять высоту, дыхание уча­стилось, крылья немели. Вожак сбавил скорость, но это не помогло. Сели.
Стали думать, как быть дальше. А тут в общем-то и думать нечего, всем ясно: не видать Чирке Африки, как своих ушей.
– Дорогу домой найдешь?— спрашивает Хромой атаман.
Чирка в слезы:
– Не хочу домой, хочу в жаркие страны!
– Так ведь не тянешь. Из-за тебя нас всех зима в пути застанет.
– Летите — я пешком пойду.
– Э, нет, где это видано — товарища в чистом поле бросить?
– Расступись! — раздался голос Петьки. Он успел за это время слетать на виноградник и вернулся оттуда с куском шпагата. — А ну, давай ногу!
– Не дам! — закричал Чирка. Он решил, что Петь­ка хочет привязать его здесь, чтобы избавиться от не­го.
Но Петька задумал совсем другое. Он привязал один конец шпагата к Чиркиной ноге, другой к сво­ей, и таким образом Серый хвост оказался на буксире. Скворцы подивились изобретательности Петьки, но ког­да взлетели, оказалось, что Чирку разворачивает хво­стом вперед. Пришлось отвязать веревку от ноги и дать конец ему в клюв. Дело сразу пошло на лад. Теперь он мог время от времени парить, раскинув крылья, словно планер, отдыхая в полете.
Буксировала его вся стая — каждому хотелось по­пробовать. Передавали веревочку прямо на лету, из клюва в клюв. Петька очередь установил — кто за кем, за порядком следил, чтобы без очереди не лезли. В общем, был распорядителем при друге.
Ночевали в рощах и лесопосадках, кормились спе­лой, уже тронутой первым морозцем ягодой, в основ­ном рябиной. Видели другие стаи — грачей, журавлей, уток. Переговаривались, перекрикивались на лету. Ку­да? А вы куда? Где лучше? Где теплее? Где в этом го­ду корма обильнее?
– А зачем это вы воробья с собой тащите? — уди­вилась какая-то мама-утка.
– Крокодилов будем на него ловить, на живца! — ответил Петька. И для пущей важности прикрикнул на Чирку: – А ну, давай, пошевеливайся, уснул там, что ли? Зря мы тебя все лето откармливали!
– Креста на вас нет! — закрякала сердобольная утка. — Воробышка — на наживку!
Скворцы укатывались со смеху.
Чирка и раньше относился к ним с уважением, те­перь же лишний раз убедился, какие это веселые и дружные птицы.
ГЛАВА 7
Ураган
На одном из привалов заметил Чирка: Хромой ата­ман не находит себе места — прыгает, припадая на больную ногу, вертится, да все на небо посматривает.
– Что это с ним? — спросил он у Петьки.
– Ногу крутит, — объяснил тот. — Видать, к пере­мене погоды... Она у него лучше всякого барометра.
На ночевку в этот день остановились в какой-то де­ревушке, хоть рядом были заросшие камышом плавни.
А утром вдруг завыли собаки, небо потемнело, послышался отдалённый гул.
– Прячьтесь! – свистнул Хромой атаман, и вся стая бросилась кто куда – по сараям, застрехам, чердакам. Некоторые, не боясь людей, залетали даже в дома, забивались в собачьи будки.