Момо (другой перевод) (с илл.)

Мастер Хора налил в обе чашечки шоколад из пузатого кувшина и радушно пригласил:
— Пожалуйста, моя маленькая гостья, угощайся без стеснения!
Момо не понадобилось приглашать дважды. О том, что существует шоколад, который можно пить, она до сих пор не знала. И булочки с маслом и медом в жизни у нее были большой редкостью. А так изысканно, как здесь, она вообще никогда не питалась.
Момо уплетала за обе щеки и на какое-то время так увлеклась едой, что обо всем другом забыла. Вместе с голодом уходила и усталость, она чувствовала себя свежей и бодрой, хотя за всю ночь ни на миг не сомкнула глаз. И чем больше она ела, тем вкуснее ей казалась пища. У нее было такое ощущение, что она может целый день вот так кушать.
Мастер Хора ласково смотрел на нее и тактично молчал, чтобы не мешать ей. Он понимал, что это голод многих лет, который гостье нужно утолить. И, возможно, поэтому он на глазах начал стареть, пока опять не превратился в мужчину с белыми волосами. Заметив, что Момо не очень хорошо управляется с ножом, он намазал хлебцы маслом и положил перед ней на тарелку. Сам он ел мало, так сказать, за компанию.
Наконец Момо все-таки насытилась. Допивая шоколад, она поверх золотой чашки изучающе поглядывала на хозяина и раздумывала над тем, кем и чем он все-таки мог быть. То, что он совершенно необычный, она уже поняла, но кроме имени она про него до сих пор ничего не знала.
— Зачем, — спросила она, — ты послал за мной черепаху?
— Чтобы защитить от серых господ, — серьезно ответил Мастер Хора. — Они повсюду ищут тебя, и только здесь ты в полной безопасности.
— Они хотят сделать мне что-то плохое? — испугалась Момо.
— Да, дитя мое, — вздохнул Мастер Хора, — вероятно, можно так выразиться.
— Почему? — спросила Момо.
— Они боятся тебя, — объяснил Мастер Хора, — ведь ты причинила им самый большой вред, какой только можно представить.
— Ничего я им не причиняла, — сказала Момо.
— Напротив. Одного из них ты заставила раскрыть себя. Да еще рассказала обо всем своим друзьям. Вы даже собирались обнародовать правду о серых господах. Понимаешь ли ты, что этого вполне достаточно, чтобы они объявили тебя смертельным врагом?
— Но ведь мы прошли прямо через центр города, черепаха и я, — сказала Момо, — если они меня везде ищут, то могли бы легко схватить. И двигались мы совсем медленно.
Мастер Хора взял черепаху, которая опять устроилась у его ног, посадил к себе на колени и почесал ей шейку.
— Что ты об этом думаешь, Кассиопея? — спросил он, усмехнувшись. — Они могли вас схватить?
На панцире появилось слово: «Никогда», и буквы так весело замигали, что почудилось даже веселое хихиканье.
— Кассиопея, — объяснил Мастер Хора, — обладает способностью заглядывать вперед. На немного, но примерно на полчаса может.
«Точно», — мелькнуло на спине черепахи.
— Прости, — поправился Мастер Хора, — точно на полчаса. Она знает, что случится в ближайшие тридцать минут. Поэтому ей известно и то, встретятся на пути серые господа или нет.
— Ах, — сказала Момо, очень удивившись, — это же здорово! И если она заранее знает, что там-то и там-то встретит серых господ, то просто выбирает другую дорогу?
— Нет, — ответил Мастер Хора, — все, к сожалению, не так просто. Своим знанием она ничего изменить не может, ведь ей ведомо только то, что действительно произойдет. Следовательно, если бы она знала, что там-то и там-то встретит серых господ, то там бы их и встретила. Здесь она ничего не могла бы поделать.
— Не понимаю, — слегка разочарованно протянула Момо, — какая же тогда польза от ее предвидений?
— Иногда польза есть, — ответил Мастер Хора, — в твоем случае, например, она знала, что, выбрав такой-то путь, серых господ не встретит. Это ведь уже что-то, ты не находишь?
Момо молчала, ее мысли разматывались, как клубок ниток.
— Возвращаясь же к тебе и к твоим друзьям, — продолжил Мастер Хора, — я должен сделать вам комплимент. Ваши плакаты и призывы меня исключительно впечатлили!
— А ты их читал? — обрадовалась Момо.
— Все, — сказал Мастер Хора, — каждое слово!
— К сожалению, — вздохнула Момо, — по-моему, их больше никто не заметил.
Мастер Хора сочувствующе кивнул.
— Да, жаль. Об этом позаботились серые господа.
— Ты их хорошо знаешь? — допытывалась Момо.
Мастер Хора опять утвердительно кивнул и произнес со вздохом:
— И я их, и они меня.
Момо не поняла, как отнестись к этому многозначительному заявлению.
— Ты часто бывал у них?
— Нет, ни разу. Я никогда не покидаю свой Дом-Нигде.
— А серые господа тебя навещают?
Мастер Хора усмехнулся.
— Не беспокойся, моя маленькая. Сюда они зайти не смогут, даже если бы знали дорогу к Переулку-Никогда. Но они ее не знают.
Момо призадумалась. Разъяснения Мастера Хора, конечно, успокоили ее, но она хотела бы услышать побольше о нем самом.
— А откуда тебе известно, — продолжала она опять, — о наших плакатах и серых господах?
— Я постоянно наблюдаю за ними и всем, что с ними связано, — сказал Мастер Хора, — следил я и за тобой и твоими друзьями.
— Но ты же никогда не выходишь из своего дома!
— А зачем? — улыбнулся Мастер Хора и опять стал заметно моложе. — У меня же есть мои всевидящие очки. — Он снял свои маленькие золотые очки и протянул их Момо. — Хочешь посмотреть в них?
Момо надела их, поморгала и сообщила:
— Я вообще ничего не различаю. — Она видела только водоворот из расплывчатых красок, световых бликов и теней. У нее даже закружилась голова.
— Да, — услышала она голос Мастера Хора, — такое ощущение испытываешь вначале. Смотреть в эти очки не просто. Но ты сейчас привыкнешь к ним.
Он встал, зашел за спину Момо и осторожно прикоснулся руками к дужке на ее носу. И картинка сразу прояснилась.
Сначала Момо увидела группу серых господ, топтавшихся вокруг трех автомобилей на окраине города. Они как раз толкали свои машины назад.
Тогда она взглянула дальше, и ей открылись другие серые господа, которые, возбужденно жестикулируя, вроде бы что-то обсуждали на городских улицах.
— Они говорят о тебе, — объяснил Мастер Хора, — им не понятно, каким образом ты от них ускользнула.
— А почему у них такие серые лица? — поинтересовалась Момо, по-прежнему глядя вперед.
— Потом что они поддерживают свое существование мертвечиной, — ответил Мастер Хора. — Ты же знаешь, что они живут за счет человеческого времени. Но время это буквально умирает, когда его отрывают от настоящего владельца. Потому что у каждого человека свое время. И только пока оно действительно принадлежит своему хозяину, оно остается живым.
— Тогда, выходит, серые господа вовсе не люди?
— Да, они только приняли форму людей.
— Но тогда что они такое?
— Просто ничто.
— А откуда они берутся?
— Они возникают, когда люди дают им такую возможность. Для них этого вполне достаточно. А теперь люди позволяют им еще и господствовать над собой. И только это им и нужно.
— А если они не смогут больше красть время?
— Тогда им придется вернуться назад, в ничто, откуда они появились.
Мастер Хора снял с Момо очки и положил их в кармашек жилета.
— Но, к сожалению, — продолжил он, помолчав, — у них уже много помощников среди людей. Вот что самое печальное.
— Я, — твердо сказала Момо, — никому не позволю забрать мое время!
— Хотелось бы надеяться, — промолвил Мастер Хора. — Идем, Момо, я покажу тебе свою коллекцию.
Теперь он опять внезапно сделался старым.
Он взял Момо за руку и вывел ее в большой зал. Там он показывал ей разные часовые механизмы, запускал часы мирового и планетарного времени и, видя радость гостьи, снова становился моложе.
— Ты любишь отгадывать загадки? — бросил он мимоходом, пока они шагали дальше.
— О да, очень, — ответила Момо, — а ты можешь какую-нибудь загадать?
— Да, — Мастер Хора взглянул на Момо с улыбкой, — но она очень трудная. Редко кто находит отгадку.