Уроки соблазна

Это было пыткой для него, но сладкой пыткой. Он смотрел, как она реагировала на то, что он делал. Он ласкал ее сосок ртом, обводя языком твердый камешек, пока она не застонала и не выкрикнула его имя. Потом он принялся за другой сосок.
В следующее мгновение Джилл приподняла бедра, побуждая его продолжить. Он снова оказался в ней. Мужчина совсем потерял контроль над собой, он брал ее снова и снова, пока не почувствовал, что ее внутренние мышцы сокращаются. Она еще раз выгнулась под ним и издала крик, который он уже начал любить. Потом он взорвался внутри нее и все поплыло перед глазами.
Рассвет был именно таким, каким Джилл мечтала его увидеть. Она наблюдала рассвет, стоя в дверях спальни. Небо окрашивалось в голубые и розовые цвета, а темное море — в пурпурный и индиго. Она позволила теплому ветерку ласкать ее кожу, подняв лицо ему навстречу. Он растрепал ей волосы, влажные после душа, и покрыл легкими поцелуями лицо.
Она бросила взгляд на Колина. Он еще спал. В другой ситуации она тоже, наверно, спала бы. Но этим утром слишком много мыслей мешало ей спать.
Джилл знала, что делала прошлой ночью, когда потянула его за руку. Все, что случилось, было только ее виной. Она сказала себе, что хочет лишь один раз предаться любви с Колином. И сделала это. Она была голодной, настойчивой, она умолила его продолжать.
Конечно, он не заставил себя просить дважды, он был мужчиной, а если мужчина видит, что женщина хочет, ему не нужны другие причины. Но нужно отдать должное Колину, он проявил необыкновенную выдержку.
Это была ее вина. Она не жалела об этом и не раскаивалась, но, если была бы возможность покинуть остров прежде, чем он проснется, она бы воспользовалась ею. Как она теперь посмотрит ему в глаза?
Ирония судьбы: она приехала на остров, чтобы на досуге разобраться во всем, что с ней происходит. И вчера почти нашла ответы на все вопросы. Но после прошлой ночи все еще больше запуталось.
То, что она отдалась Колину, разрушило основы ее мировосприятия. Она не знала, что с ней теперь будет. Но была уверена, что никогда уже она не будет прежней.
— Что ты делаешь так рано?
Ее сердце замерло при звуках его сонного голоса. Наступит ли когда-нибудь день, когда она перестанет так реагировать на него?
— Ты был прав, — сказала она, не оборачиваясь.
— В чем? — Он еще не проснулся, его голос был хрипловатым.
— Рассвет. Это потрясающе.
Она услышала, как он заворочался в постели, поправляя подушки.
— Зачем ты встала, Джилл? Ты совсем не отдохнула, и почему ты одета?
После душа она надела черные штаны и белую футболку.
— Я думаю, мне пора домой. Ты можешь остаться, но я улечу самолетом с одного из ближайших островов.
Он выругался. Она испугалась, услышав, что он встает с постели.
— Джилл.
Он шел к ней. Она вышла на террасу и оглядела ее.
— Стол уже накрыт. Я вижу кофе. Выпью чашечку, пока ты будешь одеваться.
— Джилл, вернись, нам надо поговорить.
Она посмотрела на него. Он стоял в дверях, обернутый в простыню. Его волосы перепутались, на лице темнела появившаяся за ночь щетина. Вокруг глаз были темные круги. Но выглядел он потрясающе.
— Я так не думаю, — сказала она.
После душа, чисто выбритый и одетый, Колин присоединился к Джилл на террасе. Не глядя на него, она разломила круассан.
— Лиана и ее мать — просто чудо. Они ведь не ожидали, что мы встанем так рано, но завтрак приготовили мгновенно.
— Я не хочу, чтобы ты уезжала, Джилл.
Она аккуратно намазала желе гуайявы на круассан.
— Я знаю, что еще остались уроки подводного плавания, но после урока в бассейне я уверена, что справлюсь и в море. Если вообще захочу научиться плавать под водой.
— Меня не волнуют уроки плавания. Давай поговорим о том, почему ты уезжаешь, о том, что произошло ночью.
— Прошлая ночь не имеет никакого отношения к тому, что я хочу уехать. — Когда она успела научиться так хорошо лгать? Сердце ее готово было разорваться от боли, которую причиняла эта ложь. — И говорить нам не о чем. Ты мне очень помог своими уроками, но…
Его голова дернулась так, словно она его ударила.
— Если ты думаешь, что прошлая ночь была частью этих проклятых уроков, то сильно ошибаешься.
— Неважно.
— Нет, важно. Это чертовски важно!
— Я знаю, Колин, что прошлая ночь не была уроком. Все в порядке вещей. Мужчина и женщина оказались вдвоем на тропическом острове. Волшебная ночь. Близость. Что-то должно было произойти и произошло. Но теперь мне нужно назад в Техас.
Повисла тишина. Джилл чувствовала его взгляд на себе. Почти слышала, как напряженно он думает. Если бы она еще могла читать его мысли…
Она понимала, как сложно будет заставить его забыть эту ночь, тем более что ей самой ничего сейчас так не хотелось, как снова оказаться с ним в постели. И оставаться в ней всю неделю. Но нельзя же предавать свои чувства. Ей нужно уехать подальше от него, и как можно скорее.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Мы можем уехать сегодня, если хочешь, но сначала поговорим.
— Ты не знаешь, где сегодня Дес?
Колин застыл. Его лицо побледнело. В глазах появилась ярость. Он резко встал, отшвырнув стул, который опрокинулся.
— Он на Дабл-Би. Навещает отца. Мы улетаем через тридцать минут. Собери вещи.
  
Глава десятая
 
Джилл лениво покачивалась в гамаке, натянутом между двумя деревьями посреди сада. Легкий ветер проникал сквозь ветви можжевельника, отбрасывавшие причудливую тень. Где-то пели птицы. Невдалеке паслись коровы.
Она была в саду на ферме Увальде, где ее сестра Тесс со своим мужем Ником проводили лето. Но вообще-то они прилетали сюда на самолете, как только у них выдавалось свободное время.
Проведя здесь три дня, Джилл поняла, что у этого места есть особое очарование. Мирно, уютно, спокойно — именно этого ей сейчас так недоставало.
Неподалеку Тесс, нагнувшись, срезала ирис — ее корзинка уж полна была самых различных цветов. Она выпрямилась и посмотрела на Джилл:
— Сейчас отнесу цветы в дом и налью нам ледяного чая. Что ты на это скажешь?
— Великолепно.
Три дня назад она, не раздумывая, прямо из самолета Колина позвонила сестре и спросила, не может ли погостить у них. Тесс очень обрадовалась. И теперь, видя, как сестра рада ее приезду, Джилл чувствовала себя виноватой за то, что столько раз отказывалась погостить у нее.
Ее мысли вернулись к Колину и к их возвращению в Даллас. Он только единожды нарушил молчание: из кабины спросил ее по внутренней связи, не хочет ли она заказать по телефону чартерный самолет до Дабл-Би. Джилл отказалась, сославшись на то, что она уже позвонила Молли и попросила ее об этом. Ей не хотелось говорить ему, что она вовсе не собирается лететь на семейное ранчо Дабл-Би, чтобы встретиться с Десом.
Дверь дома распахнулась, на пороге стояла Тесс в шортах и топике, в руках у нее было по стакану ледяного чая. Тесс присела рядышком с ней.
— Мне нравится ваша ферма, Тесс.
— Спасибо. Мы с Ником обожаем ее. Вообще-то она принадлежит семье Ника, его бабушке, но мы с Ником единственные, для кого эта ферма по-настоящему стала вторым домом. Сестра Ника и ее семья знают, что их всегда ждут здесь с радостью, и мы часто устраиваем праздничные приемы, однако же Альма, бабушка Ника, после смерти дедушки приезжает сюда, только когда мы здесь, и это нас очень радует. Мы даже зимой часто бываем на ферме.
Джилл кивнула.
— Очень здорово. Спасибо за чай. Очень вкусно.
— Мята выросла в нашем саду.
Джилл рассмеялась.
— Очень трудно привыкнуть к тому, что ты полюбила работать в саду. Раньше ты этим не увлекалась. Кажется, отец не поощрял это занятие.
Тесс погрустнела.
— Я знаю, но у меня теперь есть настоящий дом, какого никогда не было прежде. До свадьбы с Ником я жила в Далласе, но это место нельзя было назвать домом. Я все время путешествовала или работала. — Она покачала головой, вспоминая. — А с Ником я обрела дом. Я все еще работаю и путешествую. У Ника тоже много работы, но и меня и его тянет домой. Где бы мы с ним ни жили, нас окружает любовь. И я поняла, что именно любовь превращает обычное жилище в настоящий дом. И еще… — она улыбнулась, — я надеюсь, что скоро мы начнем переделывать одну из комнат в детскую.