Шаг к удаче

— Он кусается? — спросил Федор, прищуриваясь.
— Нет пока. Зубов-то у него нет, кажется… Молоком питается.
— Очень толковый экземпляр, — с уверенным видом заявил Ферранайр. — Я таких видел, они очень скоростные. Если, конечно, попадётся хороший дрессировщик. У меня есть один на примете, очень хороший. Могу порекомендовать.
— Я подумаю. — Илья заставил себя ответить любезно, хотя сейчас ему следовало быть любезным, если он собирался убеждать собеседника в своей готовности с ним подружиться.
— Можно было бы в ближайший выходной, в принципе, говорят, нас в город выпустят всё-таки.
— Полагаю, в ближайшие выходные Тема будет слишком мал, чтоб выносить его на холод.
— Да, может быть, ты прав. — У Ферранайра нервно подергивался уголок глаза, улыбка выглядела слишком уж кривой. — Я тебе дам телефон тренера, посоветуйся с ним. Он очень опытный специалист. Думаю, кое в чем он разбирается даже лучше, чем господин Махдар.
Илья пожал плечами. Почувствовав, что вивернёнок начинает дрожать, он решительно запихнул его себе за пазуху, аккуратно прижал ладонью. Извинился, отнёс малыша к себе в комнату — и снова выскочил в холл с тетрадями и миллиметровой бумагой, чтоб уточнить, какие именно уроки надо делать, что он пропустил, возясь со своим крохотным питомцем (и, конечно, с ведома и с разрешения мастера). Санджифа не было, он занимался фехтованием, Мирним танцевала, так что приходилось просить помощи других одноклассников.
— Я тебе всё объясню. — Искра решительно оттеснила от Ильи остальных одноклассников. — Хотя, конечно, пропускать занятия из-за чего бы то ни было — не дело. Надеюсь, это не будет повторяться…
— Слушай, мне твои нотации без надобности. Или ты считаешь, что в учебном процессе понимаешь больше, чем мастер? Который разрешил мне пропустить занятия.
— Да, я знаю, — миролюбиво ответила девушка. — Поэтому и считаю своим долгом тебе помочь. Но я не совсем согласна, учёба должна быть на первом месте… Мне так кажется.
— Тебе кажется, что я согласен всё это выслушивать. — У Ильи закончилось терпение. — Серёга, — окликнул он бывшего друга, проходившего мимо (теперь, когда оказалось, что ухаживать за вивернёнком не так и сложно, юноша пришел в отличное расположение духа и решил — надо, пожалуй, и с Сергеем помириться, почему нет). — Может, ты мне поможешь?
— Нет уж, — неприязненно глядя на одноклассника, отозвался тот. — Иди, у Ферранайра проси помощи. Придурок.
И поспешил уйти.
Пораженный, Илья проводил его взглядом. Сперва было только недоумение, непонимание, болезненная обида. Потом вмешался здравый смысл — конечно, со стороны, наверное, его миролюбивое общение с недавними врагами выглядело не слишком-то красиво. Сергей ненавидел Ферранайра и Ирбала всеми фибрами души, это чувство распространялось и на всех, кто с ними дружелюбно общался. «Ему, должно быть, особенно обидно, что прежний друг так поступает».
Захотелось догнать, объяснить все, посмеяться вместе над заблуждением, но Илью остановила гордость. Гнаться за человеком, который в самый трудный момент оставил тебя без помощи, а сейчас обозвал? Что-то объяснять и, вероятнее всего, получить другие оскорбления? Да ну… «Сам придурок», — расстроенно подумал Илья и вернулся к столу, где Искра уже развернула учебники и тетрадь с заданиями.
Как оказалось, она неплохо умела объяснять, тому моменту, когда в холл заглянула разрумянившаяся Мирним с сумкой, с которой она ходила в бассейн, параграф из учебника был прочитан и обсуждён, части заклинательной схемы надписаны, Принцип решения уравнений изложен, и, в общем-то, оставалось только прорешать примеры, после чего Илья мог считать себя свободным от долгов.
Ныряя в бассейн следом за Мирним, он сперва пытался догнать её, потом — поймать где-нибудь у поворота и в конце концов загнал в угол.
— Слушай, правду говорят, что в ближайшие выходные отпустят в город?
— Мама упоминала. Но ещё ничего не решено. — девушка схватилась за скобу. — Боишься, что тебя не отпустят?
— Запросто могут не отпустить. Только как объяснят — вот что мне интересно.
Я не обсуждала с ней тебя. Но выходные скоро, сам узнаешь.
— Как бы улизнуть…
— Слушай, не стоит тебе даже думать об этом. Нарушение распорядка школы — это почти наверняка исключение.
— Да ладно… За то, что я на один денек сбегу из школы?
— Ага, приравнивается к оплевыванию директрисиной туфельки. Может, конечно, и не выгонят, на первый раз только предупредят. Но я б на твоем месте не рисковала.
— Сурово у вас тут… Слабо себе представляю, что такое надо учудить, чтоб выгнали из нашей школы. Особенно если школа платная.
Мирним посмотрела на него с опаской.
— Но ты ж не будешь чудить? А?
— Да нет, пожалуй. Зачем себе проблемы создавать… Но в город съездить хочется. Очень.
Она ничего не ответила, только нырнула, уворачиваясь от него, и поплыла прочь с такой скоростью, которая ему и не снилась.
В субботу мастер объявил, что в город будут отпущены все классы, кроме тех, кто должен доделать задания или что-то сдать учителям. При этом он мельком взглянул на Илью, и тот исполнился самодовольства за собственную предусмотрительность — благодаря усилиям Искры он усвоил и доделал всё, что пропустил, и сдал ещё на неделе. «Я так и думал, что они попытаются к чему-нибудь прицепиться».
— Мне кажется, не стоит всё-таки идти в клуб на этих выходных, — сказала ему Мирним. — Это запрещено, а если ты думаешь, что к тебе хотят придраться и не отпустить в город…
— Мастер ведь знал, что у меня пропущено несколько уроков! Сам же мне и разрешил. И когда говорил о сдаче «хвостов», сразу же на меня покосился. Неспроста же, согласись!
— Может, так… Только я считаю, если б они хотели тебя не пустить, так и не пустили бы. Например, попросили бы этого твоего Видящего назначить несколько дополнительных занятий.
— Наши с ним занятия проходят по графику, который нельзя нарушать.
— И всё равно. Если говоришь, что не хотят тебя отпускать, могут ведь и присматривать за тобой. Не стоит идти в клуб. Посещение гладиаторских боев могут воспринять как нарушение внутреннего распорядка школы.
— Слушай, Уинхаллу невыгодно меня отчислять. Ничего они мне не сделают.
— Зато могут запретить выходить в город вообще. Запросто могут.
Ладно, ты права, согласен. Тогда пойдём в какое-нибудь кафе. Только Санджифа возьмём с собой, не оставлять же его в одиночестве…
— Предлагаю проехаться в выходные на ярмарку! — Ферранайр появился рядом словно из-под земли, и от усилий продемонстрировать любезность лицо его казалось слегка перекошенным. — Это, конечно, не та годовая ярмарка, которой славится Уинхалл, да её, говорят, вообще в этом году урежут, потому что в следующем году предполагается празднование дня Освобождения, и к нему приурочат что-то действительно грандиозное. Но всё-таки какая-никакая, а ярмарка.
— Вот что ты привязался? — неприязненно глядя на одноклассника, спросил Мирним. — Я со своим парнем общаюсь, тебя здесь не надо, неужели непонятно?
— Деточка, я хотел предложить отличную прогулку…
— Она тебе не деточка, понял? — холодно произнес Илья (на этот раз позабыв, что надо продолжать показывать дружелюбие).
Ферранайр глянул диковато, стиснул зубы и отошёл. Было видно, что он проглотил не один резкий ответ, и это было удивительно.
— Как он меня раздражает, ты не представляешь, — процедила девушка, отворачиваясь. — Смотрит на меня, словно на предмет. Бесит.
— Не обращай внимания. Надо всё-таки выяснить, что ему надо. Не будешь, хорошо?
— Не буду, ладно. И ценю, что ты за меня заступился, — приподнялась на носочки и мимолетно прикоснулась губами к его щеке. От неё пахнуло слабым-слабым ароматом каких-то цветов, таким легким, что захотелось принюхаться, всё-таки угадать, что за цветок, разобрать, понравилось или просто очень приятно. Но девушка уже отступила, махнула ему рукой и убежала на занятия.
У Ильи же был урок с Родераном. Снова медитация в окружении тонкостенных хрустальных сосудов, которые отзывались неслышным звоном на любое движение воздуха, но на этот раз смотреть следовало на крупный темно-синий драгоценный камень с множеством граней, искристый и очень красивый.