Шаг к удаче

Несколько минут юноша наслаждался переливами света в бриллианте, а потом сознание его пошло по следам сегодняшних мыслей, по причудливым извивам ассоциаций, аналогий и образов. Это было томительно и успокаивающе, совсем как чётки перебирать, поэтому когда в спектр этих ощущений вмешался разговор, Илья сперва почувствовал одно только раздражение. И лишь потом с интересом прислушался.
— Я так не могу. Меня особенно эта его девица раздражает. Нищая дура, зато столько претензий…
— Она ж смазливая, что ты хочешь от смазливой бабы?
— Я не нанимался перед ней бегать на задних лапах.
— А что делать? Придется. Слушай, мне самому вся эта ситуация, как кость поперек горла, но надо, понимаешь, надо! Самое главное, что сам-то парень, похоже, не прочь с тобой подружиться. Смотри, как он липнет к этому сыну лорда и с тобой любезен. Само собой, нищета всегда хочет прикоснуться к богатству, что ему остается? Только связи налаживать.
— Да, с ним всё нормально, дело сдвинулось с мёртвой точки, но с девицей этой что делать? Может, их поссорить?
— Не стоит. Если он узнает, мы тогда точно с ним общение не сможем наладить. Думаешь, почему её к ней тянет? В Дневном мире связь с красивой девицей — признак статуса. Бедный парень пытается вырваться из ямы, в которой родился. Нормально!
— Что — серьёзно? Признак статуса? Ну они Идиоты…
— Так что парень не так и виноват — просто влияние системы.
— Так что ты мне предлагаешь?
— Продолжай. Пойди и извинись, что фамильярно обошёлся с его девушкой. И пригласи на выходной ещё раз. Его и его друга. Слушай, трудно только начать, дальше пойдёт само собой.
— Он не слишком-то стремится облегчить мне задачу.
— Набивает себе цену. Да брось, всё у тебя получится…
Илья узнал голоса Ферранайра и Ирбала только в тот момент, когда медитация уже прервалась, и мысль побежала своим путем, иным, чем до того. Как объяснял Родеран, для Видящего самый верный способ прервать медитацию — задуматься о чём-то, заняться умозаключениями. Тогда сознание и всё, что ему сопутствует, фиксируется на новой задаче, и состояние резко меняется.
Это помогало в некоторых случаях, когда Видящий осознавал, что «вязнет» в умозрительном пространстве, но при этом ещё был способен совершать что-то сознательно. То, что произошло с Ильей, сознательным не было, и, очнувшись, юноша от досады готов был вцепиться в собственное запястье. Прервать видение на таком моменте! Возможно, ещё секунда-две, и он бы узнал, зачем Ферранайру и Ирбалу нужно сблизиться с ним.
Он ничего не рассказал учителю о случившемся — тогда пришлось бы посвящать его в историю своих взаимоотношений с этой парочкой, делиться и нынешними своими планами. Немыслимо! Илья готов был побиться об заклад на что угодно, что посвященные в его проблему взрослые сделают всё возможное, чтоб обезопасить его от всего на свете. Но тем самым они лишат его главного — знаний — а значит, и оружия, способного помочь ему против лорда Ингена.
Каждый вечер, закончив делать уроки или отодвинув их до лучших времен, Илья пробирался в отведённую ему для медитаций комнатку, расставлял и развешивал изделия из хрусталя, как тогда, и пытался снова проникнуть в разговор двух своих недругов. Но ни на второй, ни на третий, ни на четвёртый раз у него ровным счетом ничего не получилось. Контакт отсутствовал.
— Слушай, я хочу извиниться за свое высказывание в адрес твоей девушки, — сказал Ферранайр, подойдя к нему утром в столовой, в субботу. — Неловко было сказано, согласен.
— Да ладно…
— Слушай, так как насчет завтра? Если сегодня благополучно сдадим энергоразвитие и материаловедение, то завтра нас отпустят.
— В принципе у меня, Санджифа и Миры есть свои планы.
— Само собой! Просто я хотел познакомить тебя с тем тренером, о котором говорил. Понимаешь, он мастер экстракласса, к нему надо записываться чуть ли не за год, так что лучше подсуетиться. Иначе просто не успеешь. А он стоит того, чтоб за ним погоняться. Он растит виверн для двоих чемпионов-гонщиков нашего мира!
Илья насторожился, но сделал все, чтоб этого не показать. Можно было предполагать, что Ферранайр попытается либо заманить его туда, куда школьникам ходить нельзя, либо попытается навести на него кого-то из людей лорда Ингена… Но чтоб узнать его планы наверняка, следовало хоть частично подыграть ему.
— Так я же буду с Санджифом. Санджифа-то куда девать?
— Ну это ведь недолго. Сын лорда может немного подождать тебя. Думаешь, не согласится?
— Мы что, к тренеру домой пойдем?
— Нет, конечно. В офис. Я вас познакомлю, быстренько переговорите. Если всё устроит, просто запишешься у секретаря, да и все. Это ведь нужно, чтоб тебя туда кто-то привел, иначе с тобой и разговаривать не станут. — И торопливо добавил: — Ты же несовершеннолетний.
— А этот тренер что, типа, твой знакомец?
— Не мой, моего папы. Он несколько раз ужинал у нас, я с ним знаком. Так что?
— Хорошо, согласен. Лучше, наверное, с утра, чтоб потом спокойно по кафе-клубам и всё такое…
— Понимаю. — Ферранайр сделал многоопытное лицо.
Илье стало неприятно, но он сдержался. И отправился обсуждать всё это с другом. Который выслушал пересказанное предложение Ферранайра с замкнутым, холодным выражением лица. Выслушал он и пересказ разговора, подслушанного в ходе медитации.
— Ты же не можешь быть уверен, что эта беседа в действительности была.
— Я не могу тебе объяснить, как происходит выделение ментального следа человека в магическом пространстве, поверь мне, что разговор, скорее всего, был именно таким, каким я его слышал.
— Ты не можешь быть в этом уверен.
— Я почти уверен.
— Не на сто процентов.
— Нет, конечно. Но всё же…
— Хорошо, допустим. Ты не услышал ничего, кроме того, что им нужно, чтоб ты им доверял. Зачем — неизвестно. На твоём месте я бы не стал прибегать к услугам Ферранайра. Предвидеть, во что это выльется, ты не можешь.
— Ну познакомлюсь с тренером, послушаю, что скажет. Это же не запрещено.
— Всё верно. Но ты даже не знаешь, как зовут этого тренера.
— Да… Не спросил. Забыл. Ну ладно, посмотрим.
— Главное — не подписывайся идти с ним куда-нибудь ещё.
— Да ты же будешь рядом, сможешь меня одернуть и мозги вправить.
— Ладно. — Санджиф был хмур. Очень хмур. Оба они готовились к самому худшему, однако ожидания их не оправдались. Встретившись с ними в Уинхалле, Ферранайр вёл себя очень естественно, будто и в самом деле решил провести свой выходной в городе вместе с хорошими друзьями, ну и заодно помочь им. Правда, в присутствии Санджифа он очень быстро стушевался. Сын лорда держался любезно, но эта любезность была пронизана такой величественной неприступностью, что даже Илье стало немного не по себе. У него возникло ощущение, будто он сделал шаг на ступень лестницы, до которой ещё не дорос.
На его недруга же великосветские повадки одноклассника произвели поразительное впечатление — один миг уверенный в себе, свободный, развязный школьник превратился в оживленно-радушного и даже заискивающего. Стало видно, насколько разнилось их положение в обществе. Даже рождений в очень богатой семье, Ферранайр всё равно лишь снизу вверх мог смотреть на отпрыска одного из древнейших родов Ночного мира, и мало что могло это изменить.
Илья впервые по-настоящему обрадовался, что не является аргетом.
До офиса тренера виверн пришлось проехать несколько кварталов на машине Санджифа (он специально вызвал автомобиль, чтоб не пришлось в случае чего пользоваться Ферранайровым средством передвижения). Строение, в котором он располагался, показалось Илье неухоженным, и это его насторожило. Однако внутри обнаружился вполне прилично отремонтированный офис, мягкие кресла в приёмной и хорошенькая секретарша с колечками белокурых волос, с ласковым мягким голосом.
Специалист расположил к себе юношу чуть ли не с первых слов, он разговаривал с предполагаемым клиентом на равных, но хмуро и тоном человека, который здорово торопится. Первым делом он осведомился, когда вивернёнок появился на свет, какого цвета, размера и формы была скорлупа яйца, какого цвета сам малыш, к какому типу относятся его отец и мать. Илья замялся — он не знал.