Богиня легенды

Если бы не поднос в руках, она, наверное, подпрыгивала бы от радости. На подносе обнаружились самые душистые травы, цветы и еще те дурацкие прутики, которыми Изабель приходилось теперь чистить зубы.
— Привет, Мэри, — сказала она, улыбаясь при виде переполненной чувствами девушки.
— Добрый день, мэм! Мэри огляделась по сторонам, ища, куда бы поставить поднос — стол был загроможден.
— Может, поставишь на кровать, Мэри? — предложила Изабель.
Девушка повернулась к кровати — и застыла на месте.
— Я была уверена, мэм, что застилала твою постель утром.
Упс! Изабель с Артуром успели зайти не слишком далеко, но кровать привели в беспорядок.
— О, это я виновата, Мэри. Я отдыхала… несколько беспокойно.
— Ничего, мэм. Я сейчас.
Изабель с размаху шлепнулась на постель и похлопала рукой по одеялу.
— Если сможешь усидеть на месте, Мэри, расскажи мне, пожалуйста, что тебя так взволновало?
— Джильда сказала, что легко переделает платье на меня! Разве это не замечательно?
— Ох, Мэри, действительно замечательно! Да я и не сомневалась, что так будет.
Она взяла девушку за руку.
— Ты будешь такой прекрасной невестой!
— Спасибо, графиня.
— Да, только платье тут ни при чем. Дело в тебе. Ты чудесная юная леди, и ты бы светилась, даже если бы оделась в джутовый мешок.
Конечно, Мэри сразу растерялась. Но прежде чем Изабель успела пуститься в объяснения, что такое джут, девушка — счастливое существо! — отбросила в сторону то, чего не могла понять, не сомневаясь, что Изабель ее похвалила.
— А еще, мэм, мне велено кое-что тебе передать. От самой королевы, вот как!
— От самой королевы! Потрясающе. И чего же хочет от меня королева?
— Она желает встретиться с тобой на чердаке, где работают портнихи и швеи.
— Но зачем?!.
Мэри хихикнула.
— Она пытается объяснить им, как сделать для женщин бриджи вроде мужских. Только сама-то она шить не умеет, моя леди. Не знает, как иголку в руках держать.
— Разницы тут никакой, Мэри, только размеры другие… но я буду рада увидеться с ней. Наверное, нас всех ждет отличный день. Пошли.
Изабель взяла Мэри за руку и вывела за дверь.
— Показывай, куда идти.
Девушка повела ее по лабиринту узких лесенок и коридоров.
— А можно спросить, моя леди, чем мы будем заниматься, когда наденем странную новую одежду?
— Да всем, что в голову стукнет.
Мэри опять хихикнула и перепрыгнула через ступеньку.
— Я иногда совсем тебя не понимаю, графиня, но не переспрашиваю, потому что ты говоришь смешно.
— Мэри, мне всегда хотелось иметь младшую сестренку, и ты для меня — вместо нее.
— Ох, мэм… у меня просто слов нет.
— Вот и ладно. Когда наконец ты начнешь называть меня Изабель?
— Нет, мэм!
— Да, и в самом деле… упрямая младшая сестренка, о которой я всегда мечтала.
Она посмотрела наверх.
— Спорим, я тебя обгоню на ступенях.
— Ага, когда в аду снег выпадет, — ответила Мэри.
И они наперегонки помчались вверх.
Когда они добрались до большого помещения швейной, обе немного задыхались. Войдя, Изабель замерла от изумления. Зрелище было потрясающим! Здесь работали по меньшей мере пятьдесят женщин, и шили они с такой скоростью, что ими мог бы гордиться сам Зингер.
Одни шили мужские рубахи, другие — бриджи, еще кто-то трудился над простыми муслиновыми платьями и фартуками для горничных.
Мэри увлекла ее к женщине, жутко похожей на актрису Бетти Уайт. Видимо, это и была Джильда.
Изабель улыбнулась и протянула руку.
— Ты, похоже, Джильда?
— Да, мэм, это я, — ответила та.
Она уставилась на руку Изабель так, словно перед ней вдруг оказался удав. Швея отложила работу и попыталась встать.
— Нет-нет, сиди, пожалуйста! — поспешила сказать Изабель. — Я не хочу мешать.
— Она вроде говорит немного не так, как мы, а, Мэри?
Мэри сердито фыркнула.
— Она из дальних краев, и там все говорят так. Но она графиня и заслуживает уважения.
Джильда что-то проворчала себе под нос и вернулась к шитью.
Мэри топнула.
— Это она подарила мне платье!
— Давай-ка двигать отсюда, — сказала Изабель.
Но Мэри схватила ее за руку и удержала на месте.
— Ты думаешь, Джеймсу понравится, что ты вот так обращаешься с женщиной, которая постаралась ради будущей жены твоего сына и подарила ей прекрасную вещь?
Женщина медленно подняла голову и посмотрела на Изабель.
— Это очень хорошо — то, что ты сделала, моя леди. Спасибо тебе за Джеймса и Мэри.
— И?.. — настойчиво произнесла Мэри, продолжая сжимать руку Изабель мертвой хваткой.
— И моя будущая дочь была бы очень горда, если бы ты стояла рядом с ней во время венчания. Хотя я и говорила ей, что глупее такой просьбы ничего не придумаешь.
— Я буду рада встать рядом с Мэри.
Джильда уставилась на нее, карие глаза изумленно округлились.
— Ты правда согласна?
— Конечно! Мэри — моя подруга.
Она повернулась к девушке — та почти прыгала от восторга.
— Но разве у тебя нет более близких подруг, Мэри?
Мэри перестала приподниматься на носках.
— Есть, моя леди. Или были. Но мне бы хотелось видеть там тебя. Если, конечно, для тебя это не трудно.
— Если я соглашусь, ты станешь называть меня просто Изабель?
— Нет, мэм. Она рассмеялась.
— Я и не надеялась. Ладно, я согласна, с удовольствием. Для меня это самая высокая честь в жизни.
Она заметила слабую улыбку на губах Джильды. Они отошли в сторону, и Изабель шепнула:
— А ты что-то прихватила оттуда. Мэри усмехнулась.
— Ну, ей надо было смотреть в оба.
— Да, ты не пропадешь, детка.
— А вот и королева.
— Королева… — произнесла Изабель. И шепнула Мэри:
— Спорим, я присяду ниже, чем ты!
— Ха!
Они обе присели в реверансе — ниже, потом еще ниже и еще… Мэри снова победила, и Изабель свалилась от смеха, уронив на пол и ее.
— Знаешь, Мэри, в конце концов ты выиграешь все, что у меня есть.
— Мне очень нравится твое ожерелье, графиня.
— Не сомневаюсь. Только это как раз единственная вещь, которую я не могу никому отдать. Так что повтори попытку.
— Поднимитесь! — резко произнесла Гиневра.
Изабель села.
— Другим тоном, Гвен, полюбезнее. Я еще подумаю, стоит ли выполнять такое грубое требование. А пока нам и тут хорошо.
Впрочем, Мэри не чувствовала себя хорошо. Она попыталась встать, но Изабель удержала ее.
Королева была поражена.
— Это не требование, графиня, это всего лишь просьба.
— Прозвучало совсем как требование, королева. А мне не нравится такое чертовское высокомерие.
В швейной мгновенно наступила полная тишина, как будто все звуки куда-то унесло.
— Я ничего такого не имела в виду, — возразила Гиневра.
— Значит, постарайся говорить вежливым, любезным тоном.
Изабель пристально глядела снизу вверх на женщину, которая первой завоевала сердце короля Артура. А потом разбила его. Гиневра и нравилась журналистке, и в то же время не нравилась, и она сама не знала, какое из этих чувств пересиливает.
— Мне незачем быть любезной, — возразила Гиневра, и ее глаза внезапно скосило в сторону.
— Этого нет в списке твоих обязанностей? Тебе следует быть милой и приятной только с равными, а с остальными можно быть сучкой?
Изабель наконец встала и помогла подняться Мэри. Но не позволила девушке уйти.
— Пока ты не научишься вежливо разговаривать с людьми, которые тяжело работают, чтобы создать для тебя удобства, ты ни за что не добьешься кое-чего очень важного. Эти люди надрываются ради того, чтобы тебе было легко и хорошо. Обращайся с ними как с дерьмом — и ты никогда не заслужишь ни их любви, ни уважения. Ты этого не стоишь.
Она ожидала, что Гиневра крикнет: «Отрубите ей голову!» Но королева, похоже, лишилась дара речи.
Так что пока Изабель вроде бы ничто не грозило.