Сахарная королева

— Хлоя, если ты не выйдешь ко мне, я сам приду в подсобку.
Он словно бы и не слышал слов Джози.
Хлоя собралась с духом и приготовилась сопротивляться. В его присутствии она могла вмиг забыть о том, что это капитуляция. Могла забыть вообще обо всем на свете. А тесная подсобка была не в состоянии вместить то, что возникало между ними, когда они оказывались вдвоем. Все вокруг накалялось. Лед плавился. Яйца поджаривались прямо в коробках. После того как это произошло несколько раз, когда они только познакомились, она запретила ему появляться у нее на работе, потому что каждое такое появление оборачивалось для нее немалым уроном.
Прошло несколько секунд.
— Ну все, я иду, — предупредил он.
— Нет, — заявила Джози. — Никуда ты не идешь.
— А вы, собственно, кто такая? — осведомился Джейк прокурорским тоном, и Хлоя забеспокоилась. Когда Джейк включал прокурора, тягаться с ним было не по зубам даже Джози.
Однако, к своему удивлению, она услышала, как Джози с некоторым раздражением произнесла:
— Я — Джози Сиррини, Джейк. Когда мне было шесть, я стащила у тебя кусок шоколадного торта на рождественском утреннике у твоей бабушки и довела тебя до слез.
— Джози! — воскликнул Джейк, как будто сам изумился собственной забывчивости. — А где твоя мать? И что ты тут делаешь?
— Помогаю своей подруге.
— Я знаю всех Хлоиных подруг.
— Может быть, тебе так только казалось? — парировала Джози. Повисло молчание, потом до Хлои донеслось: — Он ушел.
Она смущенно выбралась из подсобки. Надо ей было держаться уверенней.
— Спасибо, — поблагодарила она Джози.
— Надеюсь, я не…
Джози махнула рукой в том направлении, куда, по всей видимости, удалился Джейк. Взгляд ее упал на часы у нее на запястье, и она охнула:
— Нет, только не это. Мне пора.
— Я провожу вас.
Хлоя кинулась следом за Джози, которая взяла пакет с сэндвичем и поспешила к выходу. Они пересекли фойе и вышли на улицу. В парке перед зданием суда шли последние лихорадочные приготовления к открытию фестиваля «Лысые и красивые», назначенного на вечер. Хлопали натягиваемые полотняные навесы, создавая ветер, который взметал с газонов палую листву. По светло-серому сияющему небу плыли низкие облака.
— Подождите, — сказала Хлоя, когда они очутились на крыльце. Она не ожидала от Джози такой прыти и немного запыхалась. — Вы идете сегодня на праздник?
Джози с опаской взглянула в сторону парка.
— Нет. А вы?
— Вообще-то я обычно хожу. Ну, то есть всегда ходила с Джейком. Если вы пойдете, я тоже пойду.
Она встретилась с Джози взглядом. Они были приблизительно одного роста, и глаза у обеих были совершенно одинакового оттенка, темно-карие.
— Разве вам больше не с кем пойти?
— Все остальные станут приставать ко мне с вопросами про Джейка. А вы… у меня такое чувство, что вы не будете.
— Это не мое дело.
— Вот видите! Ну, соглашайтесь.
Джози с негромким смешком покачала головой.
— В последний раз я ходила туда еще в детстве. — Она опустила глаза и недоуменно нахмурилась, потом нагнулась и подняла книжку, лежавшую на ступенях. — Разве это не ваша книга?
Хлоя вздохнула.
— Да, спасибо.
— Вы же оставили ее на прилавке?
— Да. Наверное, я все-таки схожу на праздник. Я никогда ничего не делала одна, без него. Так больше нельзя. Пора положить этому конец.
Джози перевела взгляд с книги на лицо Хлои.
— Думаете, вы простите его?
— Пока не знаю. — Хлоя подошла к урне и сунула в нее «Искусство прощения». — Послушайте, если вы все-таки передумаете и решите прийти, я буду в районе сцены около восьми.
— На, ешь скорее, — сказала Джози, открывая дверь шкафа.
Она поставила пакет с сэндвичем перед Деллой Ли, которая сидела на полу на спальном мешке. На ней по-прежнему была детская диадема и все ожерелья, но сегодня она надела поверх футболки несколько рубашек сразу и, похоже, еще одну пару джинсов вдобавок к тем, что на ней уже были. Джози не очень понимала, зачем Делла Ли это сделала. Возможно, просто от скуки. А может быть, она считала, что единственный способ взять с собой свои вещи — надеть их все и сразу.
Впрочем, о возвращении домой она даже не заикалась. И, учитывая, что Джози там видела, это было к лучшему. Вообще говоря, Делла Ли, похоже, вполне неплохо чувствовала себя и здесь, по крайней мере, она не изъявляла никакого желания встать и поразмяться, во всяком случае днем, когда Джози ее видела. И уж кто-кто, а Джози отлично ее понимала. Если бы Делла Ли не оккупировала ее шкаф, она сама немедленно забралась бы туда и принялась читать какой-нибудь из любовных романов, заедая его малиновой карамелью и вишней в шоколаде.
Джози сняла длинное серое пальто и скинула свой счастливый красный кардиган. Ну и как, принес он ей сегодня удачу? Джози и сама не очень понимала, что чувствует. Ее жизнь менялась в мелочах, но этих мелочей было достаточно, чтобы выбить ее из наезженной колеи. Сначала появилась Делла Ли. Потом Хлоя. А теперь Адам заявил, что от нее пахнет мятой.
Он обратил внимание на то, как от нее пахнет!
— А зачем есть скорее? — поинтересовалась Делла Ли.
Джози подошла к синему креслу и положила на него сумочку и кардиган с пальто.
— Я хотела довезти твой сэндвич до тебя теплым, поэтому положила его в сумочку, пока выгружала покупки. Но, боюсь, мама учуяла запах.
Она отвернулась и принялась приводить в порядок растрепанные волосы.
— И что? — не унималась Делла Ли.
— А то, что я не хочу, чтобы она обнаружила его здесь. Я задержалась, заставила ее волноваться. А если она вдобавок еще решит, что я тайком ем у себя в комнате… в общем, ей будет неприятно. А я и так за свою жизнь уже доставила ей предостаточно неприятностей.
На самом деле тайком у себя в комнате она ела все время, просто раньше к этому никогда не имел отношения никто другой. Каждую неделю, отправляясь в продовольственный магазин, она покупала себе горы сладостей, а расплачивалась за них собственной кредиткой, чтобы мать ни о чем не догадалась. Вот и сейчас в ее багажнике дожидались своего часа кокосовые драже, леденцовая крошка и несколько пузатых бутылок оранжада. Обычно она оставляла покупки в багажнике до позднего вечера, пока мать не укладывалась в постель, а потом украдкой проносила их в дом. Хелена знала о том, что Джози по вечерам наведывается к машине, но, видимо, не находила в этом ничего предосудительного и скоро перестала предлагать ей помощь, чтобы отнести вещи в дом. Она лишь выглядывала из своей комнаты, желая убедиться, что там Джози, а не какой-нибудь полуночный призрак.
— И чем же ты ей так насолила? — полюбопытствовала Делла Ли. — По мне, так ты ради нее поставила крест на своей собственной жизни.
Джози покачала головой.
— Я была ужасным ребенком.
— И что? — повторила Делла Ли снова.
— А то, что я перед ней в долгу. И потом, она моя мать, единственный родной мне человек.
— Единственный, которого ты знаешь, — усмехнулась Делла Ли.
— На что ты намекаешь?
— Шучу. Это была шутка. — Она покачала головой. — Хватит уже тебе преклоняться перед своей мамочкой. Она вовсе не такая уж святая. К тому же ты ей до лампочки. Ты и с отцом так же себя вела.
— Откуда ты знаешь?
— Да об этом весь город знает. Ты обожала своего отца.
— Да, представь себе. Я любила своего отца. Вот такая я ненормальная.
— Спасибо за сэндвич, но я уже поела. Держи. — Делла Ли поставила пакет перед дверью шкафа. — Съешь сама.
Джози посмотрела на пакет. Если она съест этот сэндвич, то почувствует себя лучше. И хуже одновременно. Это была знакомая дилемма. Ничто в ее жизни никогда не было просто и однозначно хорошо для нее. Интересно, такое вообще возможно?
Она со вздохом подошла к Делле Ли, уселась на пол перед шкафом и открыла пакет.
— Я сегодня разговорилась с Хлоей. Она вспомнила тебя — не имя, а то, что ты всегда заказывала такой сэндвич. — Джози развернула вощеную бумагу. — Она сказала, что ты каждый раз выходила из суда. Семейные скандалы и проституция.