Клирик

После слов силы горячим знойным ветром опалило уже всех.
— Это дыхание Бездны! — прокричал Лорил на эльфийском, а потом то же повторил на всеобщем.
— Вперед! По тропе! — гаркнул Бриан и первым дал шенкеля жеребцу, заставляя его пуститься в галоп. Следом сорвались остальные. Не понимая, что происходит, я рванула вместе со всеми.
А минуту спустя нам в спину полетели булыжники от величины «с кулак» до размера «с лошадиную голову». Кони нервно заплясали. Лиас чудом увернулся от покатой речной гальки, чтоб тут же получить приличным булыжником по голове. Квартерон покачнулся, припадая к лошадиной шее. Мне по спине и шлему застучали камни, спрятаться от них не было никакой возможности — они летели со всех сторон.
Неожиданно Бриан спрыгнул и откатился в сторону, чтобы не попасть под копыта скакуна Лиаса. Квартерон безвольно болтался в седле. Барон встал на ноги. Я, перекинув ногу через луку, повторила его маневр. Погасив инерцию кувырком, подскочила и бросилась за конем квартерона. Тем временем жрец слетел со своего скакуна, чтобы уже в следующее мгновение со всего маха воткнуть посох в землю. В несколько шагов я нагнала перепуганное животное и, ухватив за стремя, заставила дернуться и развернуться в мою сторону. А летящие камни, словно волки, почуявшие добычу, долбили по близнецу безостановочно. Сдернув окровавленного квартерона наземь, прикрыла его своим телом и потащила к Бриану, который оберегал колдующего Морвида. Лорил, подхватив свой щит, встал с другой стороны, чтобы закрыть жреца. Положив находящегося в беспамятстве близнеца у наших ног, я перекинула свой щит со спины и тоже встала так, чтоб защищать Морвида. А тот гортанно завывал, выкрикивая непонятные слова и фразы. Не знаю, что он там наколдовывал, но камни закружились вокруг в хороводе, постоянно пробуя нашу защиту на прочность: то булыжник поменьше пытался проскочить меж щитами, то крупная глыба со всего маху ударялась, стремясь их расколоть.
— Соединись! — меж тем взвыл жрец, и тут же с безысходностью в голосе простонал: — Силы мало. Уходит. — А потом резко: — Ольна, помогай! Подключайся! Дай хоть что-нибудь!
— Богиня Покровительница, дай силу! Пусть свет поможет! Освяти землю! — со всей уверенностью, на которую была способна, выкрикнула я и, как советовал Элионд, потянулась внутрь себя. Как бы мысленно зачерпывая пригоршней воду, резко развернулась, чтоб выплеснуть ее в Морвида.
— Мало! Еще! Не мелочись, иначе сдохнем! — тут же требовательно бросил он.
Повернувшись лицом внутрь круга, я глубоко вздохнула, словно готовясь прыгнуть с большой высоты в омут, а потом завопила едва ли не громче жреца и ринулась внутрь себя, туда, где чувствовала преграду.
— Богиня Покрови-и-тельница, да-а-ай си-и-илу! — Я мысленно со всего маху ударилась о преграду. — Богиня Покровительница, дай силу! Пусть свет помо-о-ожет! Освяти-и-и зе-е-емлю! — И с последними звуками швырнула в жреца то, что смогла ухватить. Рот наполнился соленым, а голова закружилась. Меня повело, я упала на колени. Один из камней, летящий мне в голову, не долетел и бессильно упал на землю. И тут же почувствовав, что там, откуда зачерпывала, еще что-то есть, хрипло бросила: — Все во благо, — и плеснула остатками в сторону посоха. По подбородку потекла кровь, капая на грудь.
Сквозь шум в ушах услышала, как Морвид отрывисто выдохнул:
— Читай очистительную. — Плюхнувшись рядом со мной, он затянул: — Благословенный Отец всего сущего…
— Пресветлая мать, дающая жизнь… — вторила я ему, едва шевеля языком.
Очнулась оттого, что кто-то хлопал меня по щекам.
— Ольна, давай, — раздалось над головой. — Приходи в себя. Ну же!
— Еще раз ударишь — отвечу, — тихо, но угрожающе прошептала я, глядя в прозрачные глаза склонившегося надо мной жреца.
Тот, не смутившись, поинтересовался:
— Встать сможешь?
— А?.. Ох! — вырвался у меня стон, стоило чуть шевельнуться. Все тело невыносимо болело, словно трое суток без перерыва разгружала товарный поезд. Ныла каждая косточка, каждая мышца, вдобавок волнами накатывало знакомое чувство пустоты.
— Демира хлебни, — посоветовал Морвид участливо. — Ты ж практически надорвалась, откат начаться может.
Тут подошел Лорил с моей фляжкой и подал ее жрецу. Тот осторожно открыл, понюхал, а затем протянул мне.
— Один, ну максимум два глотка, — предупредил он, поднося горлышко к моим губам.
Позволив отпить два малюсеньких глотка, он вновь плотно притер пробку. По телу стала разливаться блаженная легкость, прогоняя неимоверную слабость. Я осторожно села и огляделась.
Мы находились практически на том же месте. Посох Морвида неподалеку так и торчал воткнутым в землю. Наши кони были пойманы и привязаны к ближайшему дереву. Лиас с замотанной головой и бледным до синевы лицом лежал рядышком на одеяле, Лорил с обеспокоенным видом поил брата из поясной фляжки. Бриан же расхаживал невдалеке, старательно выискивая что-то у себя под ногами.
— Полегчало? — спросил у меня жрец.
Я кивнула.
Видок у него самого был — краше в гроб кладут: лицо, несмотря на сильный загар, бледное, кожа обтягивает скулы, в глазницах синева, только прозрачные глаза все так же живо блестят.
— Это хорошо, — удовлетворенно сказал он и, усевшись поудобнее рядом, спросил: — Объяснить сможешь, что почувствовала перед этим камнепадом? А то без твоего рассказа никак полной картины не получается.
— Могу, конечно. Но это будут только мои субъективные ощущения. У меня же опыта никакого, одни голые эмоции.
— В том, что здесь случилось, и у меня, как оказалось, опыта нет, — ответил он устало. — С таким хороводом из камней никогда не встречался. Вдобавок еще и с откачкой силы от места, чтобы заклинания равновесия сбивало, как пушинку ураганом… Знаешь, я жрец не из первых буду, но и не из последних. Мне редко когда подпитка требовалась, тем более от твоей богини, обычно накопительных амулетов хватало. А тут… Ох и дурно мне сейчас от светлой силы, аж мутит слегка.
— Раз дурно, так и не брал бы, — обиженно ответила я.
Было неприятно, что он вот так пренебрежительно рассуждает о моем старании. Мне удалось прыгнуть едва ли не выше головы, получив для него толику силы, а он!
— Да я бы рад был, — фыркнул жрец. — Только зачем ты последнее в мой посох метнула? Первого — да, мне не хватило, а вот второго — с лихвой. Тот, кто нападал и магию из места тянул, захлебнулся от нашего смешанного потока. Бурда была отменная! — Морвид немного нервно хохотнул. — А вот третье было излишним, да еще вдобавок такой чистоты! Я теперь к посоху даже подойти не могу. Придется ждать, пока все в землю уйдет, или тебя просить обратно силу забрать, если посох позволит. Ему что, он накопитель — магию любого из супругов держит прекрасно, только вот мне, посвященному Благословенному Отцу, от светлой силы дурно бывает. Ощущение такое, словно бочонок меда съел. В малых количествах вкусно, а когда много — тошно.
— Попытаюсь, — неуверенно пообещала я и, вздохнув, доверительно сообщила: — Знаешь, я от богини отрезана.
— Как это — отрезана? — удивился жрец. — Быть того не может.
— А у меня может. Мне канал силы перекрыли.
— Всем бы так перекрывали, — фыркнул Морвид, откидывая капюшон с головы и позволяя легкому ветерку шевелить редкие волосы. Он явно не верил моим словам. — Когда ты второй раз свет Лемираен отдавала, я едва не захлебнулся, хотя при этом только направляющим каналом был. Ну а уж третий! Хоть по силе там немного было, но вот ее чистота… Ты же исчерпалась вся подчистую, едва не выгорела. Вон даже кровь горлом пошла с натуги. Неудивительно, что у тебя такое ощущение, словно силы нет вовсе. Если б ты мне больше не отдавала, бегала бы сейчас и без демира, как резвая коза. И, чтобы не мучиться, пойди попытайся из посоха ее обратно вытянуть, а после возвращайся. Нужно все случившееся с Брианом обсудить.
Я с кряхтением поднялась и потопала к посоху. Трава в радиусе двух метров вокруг него оказалась словно бы вытоптанной, а камни, упавшие на землю, ограничивали этот круг еще более четко. Стараясь не задеть их, я приблизилась к посоху. Обычная и гладкая с виду деревянная палка, с резным орнаментом в навершии — ничего особенного, разве что в том месте, которое жрец обычно зажимал в ладони, она сверкала, как воском натертая, да легкое марево то появлялось, то исчезало вокруг отполированного хвата. С опаской протянула руку, и показалось, что поначалу воздух спружинил, а потом это ощущение пропало, и я ухватилась за посох. Ничего не произошло. Чуток качнула посох — тоже ничего. Встала вплотную — опять облом. Н-да…