Я Грималкин (ЛП)

Я чувствовала, что моя голова поднимается. И вдруг рот наполнился мерзкой на вкус жидкостью. Немного проглотила и меня чуть не вырвало. Хотелось выплюнуть остальное, но я боролась с этими позывами. Агнесса пыталась помочь мне. Она была моей единственной надеждой выжить. Так что я заставила себя глотать снова и снова. Через некоторое время медленно разлилось тепло из желудка к конечностям. Мне стало лучше. Я думаю, что некоторое время поспала.
Но затем, я снова проснулась, тело ломало болью. Острые приступы в груди, каждый вдох — словно кинжал пронзал сердце. Мои конечности пульсировали, чувствовала как–будто они наливаются свинцом. Какое бы зелье ни давала мне Агнесса, оно не работало долго. Я открыла глаза, но ничего не видела. Было темно. Яд лишил меня зрения?
Потом я услышала голос Агнессы: — Яд слишком сильный. Она умирает. Мне очень жаль, но больше я не могу ничего сделать.
  
ГЛАВА 5
 
Кровь, кости и магический фамильяр работают для большинства ведьм, но не только старые способы путь к силе. Нет ничего плохого в традициях, но я отзывчива и гибка. Я Грималкин.
— Пожалуйста, пожалуйста, попробуй еще, — я слышала просьбу Торн. — Она всё еще борется, всё ещё сильна. Грималкин заслуживает ещё один шанс.
Я старалась не заснуть, но в конце концов снова потеряла сознание, медленно погружаясь в более тёмный, глубокий сон, чем когда–либо раньше.
Была ли это смерть? Если это так — Торн осталась одна. Как долго она будет в состоянии держать голову Дьявола вдали от его сторонников? Я рассказала ей немного о моём союзе с Алисой Дин, Томом Уордом и Джоном Грегори. Поймёт ли она, что нужно пойти к ним и там искать помощь?
Я пыталась докричаться до Торн, чтобы скачать что нужно делать, но не могла говорить. Я оказалась в ловушке глубоко внутри моего тела, вынуждена терпеть боль, которая все время усиливается.
Я не собиралась оставаться лежать здесь в муках, в то время как тело медленно теряло свою власть над жизнью. Был способ спастись. Я могла выйти из тела, чтобы встретить свою смерть. Я имела некоторый навык в искусстве магии шаманов.
Большинство ведьм Пендла глубоко консервативны в своих привычках: в раннем возрасте они проходят проверку в клане, чтобы определить, к какому типу тёмной магии — крови, костяной или магии фамильяров — они имеют склонность. Они никогда не думали, чтобы выйти за рамки этих вариантов. Но я другая. Мой ум гибкий и открыт для альтернативы. Я охотно изучаю новые вещи.
Может быть потому, что во время своей жизни в качестве ведьмы убийцы я много путешествовала и сталкивалась с другими культурами и способами использования темной магии. Одной из таких встреч была встреча с румынской ведьмой, которая жила в северо–восточной части графства. Именно она научила меня кое–чему из шаманства.
Конечно, можно потратить всю жизнь изучая секреты и практиковать это ремесло. Я всего лишь несколько месяцев посвятила этому, так что сосредоточена была только на одном аспекте — умении проектировать душу вне тела.
Это действие несёт определённый риск. Один практикующий маг спроектировал свою душу в тьму и был поглощен демоном. Также вы можете не найти обратный путь в тело. По этой причине, я пользовалась этим умение редко, и с большой осторожностью.
Какое это имеет значение сейчас? Я умираю. Туманы лимба окутали бы меня достаточно быстро вне зависимости того оставила ли я своё тело или нет. По крайней мере, я могла бы снова видеть — некоторым образом.
Процесс, как правило, включает в себя несколько ключевых слов произнесённых с определенной интонацией, но не менее важным моментом будет возвращение.
Я потеряла контроль над своим телом и не могла даже пошевелить губами, чтобы произнести слова заклинания. Моего желания, движимого отчаянием, оказалось достаточно. Через несколько мгновений я плыла в нескольких футах над кроватью, на которой лежало моё тело. Торн сидела в кресле, обхватив голову руками, кожаный мешок был рядом. Свечи мерцали на столике рядом с ней.
Я посмотрела на своё усталое лицо: рот открыт, чтобы делать быстрые неглубокие вдохи. Я никогда не думала, что всё так закончится. Это не кажется правильным. Грималкин не должна была умереть в тёплой постели — она должна встретили свой конец в бою, как воин. Но, подумав, я поняла, что так оно и получилось. Кретч убил меня. Царапины от его отравленных когтей стали моментом моего поражения — началом моей смерти.
Я поплыла и прошла сквозь закрытую дверь. Я была не более, чем небольшим светящимся шаром света, невидимым для большинства людей. Сильные ведьмы и ведьмаки могли бы увидеть меня, но только в очень темном месте. Даже свет свечи делал меня почти невидимой.
Тем не менее, я могла ясно видеть даже в темноте, хотя только в одном цвете. Все было оттенком зеленого, и живые существа пылали, освещенные своей жизненной силой. Гостиная дома Агнессы была такой же, как я её помнила: удобной, чистой, но загроможденной. Все стены были в полках, полных книг или рядов банок, содержащих мази, сухие травы и корни. В первую очередь, Агнесса целитель.
Она сидела в небольшой гостиной, читала книгу. Я подплыла ближе и прочитала название на корешке: Антидоты смертельных ядов.
Таким образом, она послушала Торн и ещё не разочаровалась во мне. Даже при том, что мои враги создали кретча, специально нацеленного убить меня, это не обязательно означало, что они придумали полностью новый яд. Создание существа израсходовало бы большую часть их силы и ресурсов. Его могли наделить различными инструментами, чтобы убить меня, и яд был всего лишь одним из них; они могли просто выбрать один из самых смертоносных. Если бы Агнесса смогла определить его — у меня был бы шанс.
Я плыла дальше, легко пройдя сквозь стену дома. Впереди лежал огромный холм Пендл. Я стремительно ускорилась. Я могла бы умереть в любой момент, но должна надеяться. Было то, что я могла сделать сейчас, что может помочь мне держать голову Дьявола в безопасности.
Я решила посетить башню Малкин и посмотреть обстановку там — где проживали две ламии. Я полетел в сторону Вороньего леса паря над верхушками деревьев, невидимая для жестоких ворон, что расположились на покрытых листвой ветках.
Ярко–зеленый полумесяц пролил свой болезненный свет на башню. Она представляла собой мрачное укрепление, окружённое рвом, увенчанная зубцами и была защищена огромной, окованной шипами дверью. Она была когда–то домом клана Малкин, но сейчас там жили две дикие ламии. До войны и вражеской оккупации, мне было поручено ковеном убить их и вернуть башню. Я отказалась, потому–что ламии были слишком сильны и попытка их убить привела бы к моей смерти.
Одна из ковена скривила лицо в усмешке. — Я не думала, что придёт день, когда у Грималкин появится слишком сильный враг! — прошипела она.
В отместку, я сломала ей руку и посмотрела на каждую из ведьм. Они боялись меня, и быстро опустили глаза.
Но я солгала. Полностью вооруженная и подготовленная, я была уверена, что могла бы победить ламий — особенно, если их разделить по одной и выбрать подходящее место. Однако, сейчас для моей цели нужно, чтобы они находились в башне. В пределах башни находятся сундуки, принадлежащие моему союзнику — Тому Уорду. Один из сундуков содержит знания и артефакты, доставшиеся Тому от матери: в один прекрасный день они могут помочь нам в борьбе против Дьявола и его слуг. С ламиями, в качестве охранников, сундуки с содержимым были в безопасности.
Если бы я приближалась к башне во плоти, то использовала бы туннель, который ведёт в подземелье. А от туда поднялась бы в башню. Встреча с ламиями в ограниченном пространстве было бы моим преимуществом. Обе ламии–хранительницы могли летать, и не было бы мудро встретиться с ними на открытом пространстве.
После того как ковен завершил ритуал призвания Дьявола, я приняла участие в сражении на холме Пендл. Мы были атакованы сбродом из деревни Даунхем и покончили бы с ними быстро, но вмешательство ламий было решающим. Несмотря на точность моих клинков, они упорно атаковали. Мои ножи нашли свою цель около полудюжины раз, но чешуя ламий была лучше самой тяжёлой брони. Многие ведьмы погибли той ночью.