Бумажный лебедь (ЛП)

Дамиан подхватил меня на руки и занес внутрь. Кожа его обнаженных рук была бесподобна. Мы пытались ощупью пробраться под сетку, никто из нас не желал прекратить поцелуй, но она была подоткнута под матрас, закрывая доступ к кровати.
Когда Дамиан стал коленями на матрас, все еще мной на руках, все это повалилось сверху.
— Проблема решена, — сказал он, прорываясь сквозь сетчатое ограждение, когда положил меня на кровать.
Я бы рассмеялась, но он лег на меня сверху, и все пропало. Бедро к бедру, ладонь к ладони, знакомые, но все же разные. Моя майка и трусики сорваны, его тренировочные штаны пинком сброшены с кровати. Лежа на боку, я вздрогнула, когда его палец прошелся по моей спине, проследив изгибы позвоночника. Согнув лодыжку, я потерлась пальцами ног о его ступню.
Это было нечто новым и удивительным — возбужденные чувства, смешавшиеся вздохи. Мы были кожа к коже, и в то же время порознь, прикасаясь и исследуя друг друга, пока даже малейшее расстояние не стало просто невыносимым. Он лежал на животе, а мои губы путешествовали по его широким плечам и спине. Я едва ощутила на вкус его кожу, когда он зарычал и перевернулся. Дамиан любил все контролировать. Он знал, когда хотел этого, где хотел и как это должно произойти. Я подталкивала его, восхищаясь ощущением его шероховатого большого пальца на моем соске.
— Все такой же кривой, — промолвила я, взяв его палец в рот.
Реакция была мгновенной, взрыв пульсации, воспламенившей кровь в его самой сокровенной части тела.
— Скай… — он отодвинулся от меня.
— Что? — я еще не покончила с его пальцем.
Он забыл, что хотел сказать, и просто откинулся назад, наблюдая за мной.
— Это не помогает, — простонал он.
— Как насчет этого? — я перешла к другому пальцу.
— Твою мать.
Я хихикнула.
— Скай … — попытался он снова.
Я двинулась ниже, к кончику его члена, дразня своим языком.
Его бедра оторвались от кровати.
— Скай! — он дернул меня за волосы. — У меня нет презервативов.
— Думаю, что видела мини сомбреро в гостиной, — я вернулась к начатому. Его голова плюхнулась обратно на подушку, и он пропустил мои волосы сквозь пальцы.
— В каком смысле мини? — прорычал он.
— Беру свои слова обратно, — пробормотала я, наслаждаясь ощущением того, как он увеличивался у меня во рту. Он начал толкать свою эрекцию сквозь мои губы, сантиметр за сантиметром, до тех пор, пока я не смогла вместить его, всего его.
От звуков, что он издавал, я сжала бедра, поскольку моя собственная потребность настигла меня.
— Моя очередь, — сказал он, переворачивая меня.
Это был странный опыт, его губы на самой моей интимной части. И я поняла, что это было в новинку для Дамиана. Он, вероятно, трахал множество женщин, но никогда не занимался любовью, никогда не думал о том, чтобы доставить кому-то такое же удовольствие, какое получал сам. И он крошечными шажочками — своим горячим дыханием, своим ртом, языком — подтолкнул меня к сладостному освобождению. Когда он скользнул пальцами внутрь — сначала одним, потом вторым, я подумала, что теряю разум.
— Дамиан, — я ухватилась за его плечи. Я хотела его внутри. — Остановись.
Он приостановился, глядя на мое разрумянившееся лицо, моя грудь подымалась и опадала, а напряженные соски молили о его прикосновениях.
— Не можешь брать — не давай, — сказал он, всасывая мой маленький бутон так же, как я сосала его палец.
Чертов дразнила. Его пальцы продолжили свой сводящий с ума танец, и как только я подумала, что сейчас взорвусь, его член скользнул в меня — толстый и твердый. Это было абсолютное обладание, неистовое и всеобъемлющее. Пришло наслаждение, молниеносно и безудержно. Я цеплялась за него, не в состоянии сдержать крик наслаждения, когда сквозь меня проходили один разряд за другим. Он все еще сдерживался, одна рука придерживала меня за затылок, другая лежала на изгибе моего бедра, когда я кончила, сжимаясь в спазмах вокруг него.
— Еще раз, — сказал он, когда я лежала под ним пресыщенная, задыхаясь. — В этот раз со мной вместе.
Он начал в беспощадном уверенном ритме, который вознес меня к новым вершинам страсти. Пока он разжигал мое желание, его собственное усиливалось, наши тела двигались в совершенной гармонии. Я была в состоянии принять его, удар за ударом, испытывая чувство наполненности, которого у меня никогда не было.
 Бан 
Эбан.
Эстебан.
Дамиан.
Сейчас я знала о нем все.
Я открыла глаза в момент, когда интенсивная кульминация пронзила нас обоих. Я отдалась этому водовороту чувственности, мое сердце взорвалось от всех этих грубых, ласковых, свирепых эмоций, которые я увидела в его взгляде.
— Güerita, — он кончил с длинным, страстным стоном.
Я обняла его. Он поцеловал меня в макушку и притянул ближе, не прекращая трогать меня. Его пальцы двигались вверх и вниз по моей спине медленными, ленивыми поглаживаниями.
— У тебя отросли сиськи, — сказал он. — Очень, очень красивые сиськи.
— У тебя отросли волосы, — я провела по мягким волосам на его руках. — И очень, очень большой эм…
— Большой что, Скай? Дай мне услышать, как ты произносишь это.
— Очень, очень большой потенциал.
— К слову об очень, очень большом потенциале — он очень, очень нуждается в большом внимании. И просто, чтобы ты знала, я всегда осторожен. Это впервые когда я без…
— Без сомбреро? — хихикнула я. — Я знаю, что ты никогда бы не сделал ничего такого, чтобы поставить меня под угрозу.
— Откуда ты это знаешь?
— Потому что ты любишь меня.
Вот. Слова вылетели из моего рта, и я не могла забрать их обратно. Оставалось позволить ему отрицать то, что я видела в его глазах, то, что было правдой.
Дамиан напрягся, как если бы пытался удержать что-то под контролем. Я затаила дыхание, ожидая, когда спадет эта маска. Мое сердце готово было разбиться о глухой рокот океана и ночной шелест ветра сквозь пальмовые деревья.
Ком в моем горле возрос до размера громадного кокоса.
— Это правда, — промолвил он. — Я всегда любил тебя. Даже когда ненавидел.
 О Боже, о Боже, о Боже, о Боже.  
— Любил? Прошедшее время? — я попыталась не придать этому значение, но мое сердце в страхе заколотилось.
— Любил. Люблю. Какая разница? — он потянул меня на себя, бережно держа на руках. — Любовь не умирает.
— Ты травишь мне цитаты из своих фильмов, Дамиан?
— Это песня, — засмеялся он. — Я расширил горизонты, — ртом он накрыл мой сосок, посылая теплую дрожь по всему телу.
— Подожди, — я оттянула его голову назад. — Есть кое-что, что ты должен знать.
— Я знаю, — руками он властно провел по моей талии. — Ты тоже меня любишь.
— Это было так заметно?
— Скай, — он улыбнулся. — Ты бросалась в меня чертовой земляникой.
***
Дамиан снова прикрепил москитную сетку над кроватью и мы отошли, осматривая мое творение ручной работы.
— Она не может готовить, но она может шить, — провозгласил он.
— Чертовски верно, я могу шить. Я училась у лучших.
— Значит, нашивка цветочков на шарфы МаМаЛу не прошла даром?
— Это зовется вышивкой, и да. Она хорошо меня обучила.
— Я не знаю, — Дамиан дернул залатанную сеть. — Думаю, нам стоит проверить ее.
— Ты предлагаешь пошалить днем, поскольку…
Я не закончила фразу. Дамиан затащил меня под сетку, прежде чем я смогла запротестовать. Не то, чтобы я была против. Или смогла бы сопротивляться. Потому что влюбленный Дамиан был прекрасен — опьяняющий, захватывающий, требовательный, заботливый и всегда, всегда голодный.
Дни пролетали точно также, в водовороте танца, страсти и открытий. Ночи тоже. Я начала принимать противозачаточные таблетки, которые все еще были в сумочке, которую спрятал Дамиан. Я пропустила несколько недель, но тут уж ничего не поделать.