Страна грез

Той ночью, после того как он оставил Дейзи одну в своем маленьком домике, Джеймс полностью объехал внутреннюю границу ранчо. Она была огорожена забором, и здесь находились почти все постройки. Джеймс искал следы чужаков. Он хотел убедить себя в том, что был не прав и эти фотографии не означали, что кто-то замышлял причинить еще больший вред его семье. И прав был Пол, когда сказал, что эти снимки сделал какой-нибудь турист, пожелавший оставить себе на память виды земель Вайоминга, а те следы в каньоне были сметены ветром и падающими листьями.
Джеймс смотрел до рези в глазах, но ничего не нашел. От холодного воздуха его грудь заболела. Джеймс продолжал бросать взгляд на домик, где оставил час тому назад Дейзи, и от этого ему становилось совсем не легче. Большой свет был потушен, но Джеймс видел, как мерцает огонь. Пламя свечей подрагивало на потолке, сводя его с ума.
Джеймс спрыгнул с забора и направился в большой дом. Он уже был готов войти, разбудить отца и показать ему фотографии, как вспомнил, что Далтон в больнице. Сгон и отправка скота не позволили Джеймсу навестить его, что в общем-то было даже кстати, так как он отчаянно не хотел видеть своего отца на больничной койке.
Джеймс пошел будить Пола. Он сказал его жене, что дело срочное, и стал ждать в гостиной, пока Пол одевался. Рассматривая комнату, Джеймс поймал себя на мысли, что не был в доме семьи Марч уже много лет. Комната оказалась меньше, чем он помнил, и не намного больше комнаты Дейзи. Когда-то давно он оставлял здесь близнецов, чтобы с ними посидели Пол и его жена. Это было словно в далекой древности.
На пианино стояли фотографии четверых детей четы Марч, которые родились уже после того, как Дейзи забрала Сейдж на восток. Джеймс рассматривал их, когда наконец спустился Пол.
— Что случилось? — спросил он. — Что-нибудь с Сейдж?
— Нет, — отозвался Джеймс, захваченный врасплох этим вопросом.
— Тогда что?
— Фотографии, — проговорил Джеймс. — Кому понадобилось фотографировать кучу коров?
— Пошли, — произнес Пол. — Давай прогуляемся.
Они вышли на улицу. Небо стало еще чище. Луна взошла и повисла над горами. Пока они шли по двору, Джеймс изложил все доводы в пользу того, что фотографии весьма странные и что на ранчо опасно. Он хотел, чтобы Дейзи уехала завтра.
— Никакой опасности нет, — проговорил Пол. — Это туристы.
— Ей не следует быть здесь, — ответил Джеймс, в который раз взглянув на коттедж.
— Это ей решать.
Джеймс бросил на Пола сердитый взгляд и покачал головой.
— Ты хочешь, чтобы я встал на твою сторону, — произнес Пол, взяв Джеймса за руку. — Я так и делаю, просто ты этого не видишь.
— Ты на моей стороне?
— Да, на твоей, Джеймс. Она здесь, потому что нуждается в чем-то, — проговорил Пол. — В том, чего лишилась очень давно.
— Она нуждается в том, что я отнял у нее, — произнес Джеймс, подумав о Джейке.
— Нет, ты не прав. Ты ничего не сделал, чтобы причинить вред ей или кому бы то ни было. Я был там, помнишь? Ты искал, пока…
Джеймс уже почти не слышал Пола. Сова бросилась вниз, раскрыв лапы и вытянув когти. Она выхватила из снега мышь и взмыла вверх, прямо к луне, но Джеймс не смотрел. Все, что он видел сейчас, это как Дейзи тринадцать лет назад каталась в пыли там, где последний раз видели Джейка.
— Поговори с ней, — мягко произнес Пол. — Ты нужен ей, пока она ждет Сейдж.
Джеймс закрыл глаза.
— Ты меня не слушаешь, ведь так?
— По-твоему получается, есть то, что я должен делать для нее, но чего не делаю, — проговорил Джеймс. Он снова посмотрел на домик Дейзи.
— Может, и так.
— Теперь каждый из нас сам по себе. Развод просто так не отменить.
— Эй! — Пол дружески потрепал Джеймса по плечу. — В следующий раз, когда разбудишь меня ночью, хотя бы сделай вид, что тебе не наплевать на мои мудрые советы.
— Дети всегда убегают, — сказала Дейзи.
— Как ты? — спросил Пол.
— Мой ребенок на пути сюда, — проговорил Джеймс.
— Как думаешь, где сейчас Сейдж? — Пол огляделся, как будто мог видеть в темноте.
— Хотел бы я знать.
— Я тоже.
— Когда мы ее найдем, Дейзи сможет уехать.
* * *
— Если ты из Вайоминга, — произнесла Сейдж, — тогда что ты делал в Небраске?
— Если ты из Коннектикута, что ты делала в Небраске? — отозвался Дэвид с дьявольской улыбкой на лице. Он зажег сигарету и выкинул спичку в окно.
— Я же сказала. Я еду в…
— Изумрудный город, — проговорил Дэвид.
— И ты Железный Дровосек. — По дороге Сейдж кормила одного котенка. — Я ищу отца, а ты ищешь сердце.
— Ты считаешь, я злой?
— Только по отношению ко мне. — Сейдж улыбнулась. — Потому что не говоришь мне, что делал в Небраске.
— Хорошо, я расскажу тебе, — произнес Дэвид. — Я выполняю задание.
— Ух ты! Вот так новость! — проговорила она. — Все серьезно.
— Ты уже догадалась?
— Ты знаешь, да! — Сейдж засмеялась. Она положила наевшегося котенка на сиденье между собой и Дэвидом и позволила следующему голодному пушистому комочку забраться к ней на колени. Он начал чавкать еще до того, как добрался до соски. — Мне кажется, что тебя выдает твой возраст и то, что ты разъезжаешь на машине, полной разных зверей, вместо того чтобы ходить в школу.
— Как ты думаешь, сколько мне лет? — спросил Дэвид.
— Семнадцать? Шестнадцать?
— Вообще-то шестнадцать, — произнес он. — Но многие думают, что я выгляжу намного старше.
— Ты выглядишь старше, — подтвердила Сейдж, — немного, на семнадцать.
Дэвид выпустил большую и многозначительную струю дыма. — Немного? Ничего подобного, я работал в барах, могу купить… я начал водить, когда мне было четырнадцать, и меня ни разу не останавливали. Я ехал рядом с полицейскими, а они даже на меня не смотрели.
— Полицейские? Где они, когда люди нуждаются в них? — произнесла Сейдж. — Никого, кроме коров, кукурузы, ржавых машин и извращенца-коммивояжера. Я думаю, ты и правда Железный Дровосек.
— Не надо проявлять неуважение, — предупредил ее Дэвид.
— Это все твои татуировки, — проговорила Сейдж. — Они кого угодно сделают старше.
На сердце у Сейдж стало легко. Она разговаривала и шутила с Дэвидом, и от этого ей стало так хорошо, как не было уже давно. Снег сугробами лежал по краям дороги, и срезанные кукурузные стебли торчали из-под него, словно щетина на подбородке. Этот вид еще больше развеселил Сейдж, но когда она поделилась своими наблюдениями с Дэвидом, он лишь бросил на нее хмурый взгляд.
— Ты сегодня в хорошем настроении, — проговорил он.
— Дом все ближе.
— Точно, ранчо.
— Я уже знаю, что ты не оставишь меня, — проговорила Сейдж, — поэтому хватит осуждать моего отца.
— Как скажешь.
Они продолжали ехать вперед, иногда останавливаясь, чтобы дать передышку собакам, котятам и Сейдж. Животные никогда раньше не видели снега. Они с беспокойством и осторожностью ступали лапами по холодной и пушистой поверхности, останавливаясь и принюхиваясь перед каждым новым шагом.
— Первый снег, — произнесла Сейдж, слепив голыми руками снежок.
— Первое все, — проговорил Дэвид. — Видела бы ты Джелси, когда она впервые поставила лапу на твердую землю. Выйдя на свободу после того, как прожила почти всю свою жизнь в клетке, она думала, что попала на другую планету.
Сейдж смотрела, как собаки ходят по дороге. Спины у них были сгорбленные, а лапы согнуты. Жизнь в клетках искалечила их тела. Когда Дэвид сказал, что это была словно другая планета, Сейдж представила их жизнь, но только без простора и света. Сейдж очень нравилось, как Дэвид заботился о своих питомцах. Он звал шотландца Джелси, потому что это было похоже на шотландское имя, а спаниеля — Ривер, потому что эта порода любит воду.
— Что случилось у Ривер с головой? — спросила Сейдж.
— Она перестала давать потомство, не позволяла самцу-производителю покрывать ее. Хозяин разозлился и облил ее кипятком. Как раз тогда я ее и забрал.