Избранные стихи (СИ)

1957
  
x x x
 
 
 
      Кухарка жирная у скаред
 
     На сковородке мясо жарит,
 
     И приправляет чесноком,
 
     Шафраном, уксусом и перцем,
 
     И побирушку за окном
 
     Костит и проклинает с сердцем.
 
 
 
     А я бы тоже съел кусок,
 
     Погрыз бараний позвонок
 
     И, как хозяин, кружку пива
 
     Хватил и завалился спать:
 
     Кляните, мол, судите криво,
 
     Голодных сытым не понять.
 
 
 
     У, как я голодал мальчишкой!
 
     Тетрадь стихов таскал под мышкой,
 
     Баранку на два дня делил:
 
     Положишь на зубок ошибкой…
 
     И стал жильем певучих сил,
 
     Какой-то невесомой скрипкой,
 
 
 
     Сквозил я, как рыбачья сеть,
 
     И над землею мог висеть.
 
     Осенний дождь, двойник мой серый,
 
     Долдонил в уши свой рассказ,
 
     В облаву милиционеры
 
     Ходили сквозь меня не раз.
 
 
 
     А фонари в цветных размывах
 
     В тех переулках шелудивых,
 
     Где летом шагу не ступить,
 
     Чтобы влюбленных в подворотне
 
     Не всполошить? Я, может быть,
 
     Воров московских был бесплотней,
 
 
 
     Я в спальни тенью проникал,
 
     Летал, как пух из одеял,
 
     И молодости клясть не буду
 
     За росчерк звезд над головой,
 
     За глупое пристрастье к чуду
 
     И за карман дырявый свой.
 
 
1957
  
ИМЕНА
 
 
 
      А ну-ка, Македонца или Пушкина
 
     Попробуйте назвать не Александром,
 
     А как-нибудь иначе!
 
     Не пытайтесь.
 
     Еще Петру Великому придумайте
 
      Другое имя!
 
     Ничего не выйдет.
 
     Встречался вам когда-нибудь юродивый,
 
     Которого не называли Гришей?
 
     Нет, не встречался, если не соврать!
 
     И можно кожу заживо сорвать,
 
     Но имя к нам так крепко припечатано,
 
     Что силы нет переименовать,
 
     Хоть каждое затерто и захватано.
 
     У нас не зря про имя говорят:
 
     Оно — Ни дать ни взять родимое пятно.
 
     Недавно изобретена машинка:
 
     Приставят к человеку и глядишь —
 
     Ушная мочка, малая морщинка,
 
     Ухмылка, крылышко ноздри,
 
     горбинка, —
 
 
 
     Пищит, как бы комарик или мышь:
 
     — Иван!
 
     — Семен!
 
     — Василий!
 
     Худо, братцы,
 
 
 
     Чужая кожа пристает к носам.
 
     Есть многое на свете, друг Горацио,
 
     Что и не снилось нашим мудрецам.
 
 
1957
  
x x x
 
 
 
      Я прощаюсь со всем, чем когда-то я был
 
     И что я презирал, ненавидел, любил.
 
 
 
     Начинается новая жизнь для меня,
 
     И прощаюсь я с кожей вчерашнего дня.
 
 
 
     Больше я от себя не желаю вестей
 
     И прощаюсь с собою до мозга костей,
 
 
 
     И уже, наконец, над собою стою,
 
     Отделяю постылую душу мою,
 
 
 
     В пустоте оставляю себя самого,
 
     Равнодушно смотрю на себя — на него.
 
 
 
     Здравствуй, здравствуй, моя ледяная броня,
 
     Здравствуй, хлеб без меня и вино без меня,
 
 
 
     Сновидения ночи и бабочки дня,
 
     Здравствуй, все без меня и вы все без меня!
 
 
 
     Я читаю страницы неписаных книг,
 
     Слышу круглого яблока круглый язык,
 
 
 
     Слышу белого облака белую речь,
 
     Но ни слова для вас не умею сберечь,
 
 
 
     Потому что сосудом скудельным я был
 
     И не знаю, зачем сам себя я разбил.
 
 
 
     Больше сферы подвижной в руке не держу
 
     И ни слова без слова я вам не скажу.
 
 
 
     А когда-то во мне находили слова
 
     Люди, рыбы и камни, листва и трава.
 
 
1957
  
РУМПЕЛЬШТИЛЬЦХЕН
 
 
 
     Румпельштильцхен из сказки немецкой
 
     Говорил:
 
 
 
     — Всех сокровищ на свете
 
     Мне живое милей!
 
     Мне живое милей!
 
     Ждут подземные няньки,
 
     А в детской — Во какие кроты
 
     Неземной красоты,
 
     Но всегда не хватает детей!
 
 
 
     Обманула его королева
 
     И не выдала сына ему,
 
     И тогда Румпельштильцхев от гнева
 
     Прыгнул,
 
     за ногу взялся,
 
     Дернул
 
     и разорвался
 
     В отношении: два к одному.
 
 
 
     И над карликом дети смеются,
 
     И не жалко его никому,
 
     Так смеются, что плечи трясутся,
 
     Над его сумасшедшей тоской
 
     И над тем, что на две половинки
 
     Каждой по рукаву и штанинке —
 
     Сам свое подземельное тельце
 
     Разорвал он своею рукой.
 
     Непрактичный и злобный какой!
 
 
1957
  
МАЛИНОВКА
 
 
 
      Душа и не глядит
 
     на рифму конопляную,
 
     Сидит, не чистит перышек,
 
     не продувает горла:
 
     Бывало, мол, и я
 
     певала над поляною,
 
     Сегодня, мол, не в голосе,
 
     в зобу дыханье сперло.
 
     Пускай душа чуть-чуть
 
     распустится и сдвинется,
 
     Хоть на пятнадцать градусов,
 
     и этого довольно,
 
     Чтобы вовсю пошла
 
     свистать, как именинница,
 
     И стало ей, малиновке,
 
     и весело и больно.
 
     Словарь у нас простой,
 
     созвучья — из пословицы.
 
     Попробуйте, подставьте ей
 
     сиреневую ветху,
 
     Она с любым из вас
 
     пошутит и условится
 
     И с собственной тетрадкою
 
     пойдет послушно в клетку.