Избранные стихи (СИ)

1958
  
ИВАНОВА ИВА
 
 
 
     Иван до войны проходил у ручья,
 
     Где выросла ива неведомо чья.
 
 
 
     Не знали, зачем на ручей налегла,
 
     А это Иванова ива была.
 
 
 
     В своей плащ-палатке, убитый в бою,
 
     Иван возвратился под иву свою.
 
 
 
     Иванова ива,
 
     Иванова ива,
 
     Как белая лодка, плывет по ручью.
 
 
1958
  
x x x
 
 
 
     Сирени вы, сирени,
 
     И как вам не тяжел
 
     Застывший в трудном крене
 
     Альтовый гомон пчел?
 
 
 
     Осталось нетерпенье
 
     От юности моей
 
     В горячей вашей пене
 
     И в глубине теней.
 
 
 
     А как дохнет по пчелам
 
     И пробежит гроза
 
     И ситцевым подолом
 
     Ударит мне в глаза —
 
 
 
     Пройдет прохлада низом
 
     Траву в коленях гнуть,
 
     И дождь по гроздьям сизым
 
     Покатится, как ртуть.
 
 
 
     Под вечер — вёдро снова,
 
     И, верно, в том и суть,
 
     Чтоб хоть силком смычковый
 
     Лиловый гуд вернуть.
 
 
1958
  
ПОСРЕДИНЕ МИРА
 
 
 
     Я человек, я посредине мира,
 
     За мною — мириады инфузорий,
 
     Передо мною мириады звезд.
 
     Я между ними лег во весь свой рост —
 
     Два берега связующее море,
 
     Два космоса соединивший мост.
 
 
 
     Я Нестор, летописец мезозоя,
 
     Времен грядущих я Иеремия.
 
     Держа в руках часы и календарь,
 
     Я в будущее втянут, как Россия,
 
     И прошлое кляну, как нищий царь.
 
 
 
     Я больше мертвецов о смерти знаю,
 
     Я из живого самое живое.
 
     И — Боже мой — какой-то мотылек,
 
     Как девочка, смеется надо мною,
 
     Как золотого шелка лоскуток.
 
 
1958
  
МОТЫЛЕК
 
 
 
     Ходит мотылек
 
     По ступеням света,
 
     Будто кто зажег
 
     Мельтешенье это.
 
 
 
     Книжечку чудес
 
     На лугу открыли,
 
     Порошком небес
 
     Подсинили крылья.
 
 
 
     В чистом пузырьке
 
     Кровь другого мира
 
     Светится в брюшке
 
     Мотылька-лепира.
 
 
 
     Я бы мысль вложил
 
     В эту плоть, но трогать
 
     Мы не смеем жил
 
     Фараона с ноготь.
 
 
1958
  
РАННЯЯ ВЕСНА
 
 
 
     Эй, в черном ситчике, неряха городская,
 
     Ну, здравствуй, мать-весна!
 
     Ты вон теперь какая:
 
     Расселась — ноги вниз — на Каменном мосту
 
     И первых ласточек бросает в пустоту.
 
 
 
     Девчонки-писанки с короткими носами,
 
     Как на экваторе, толкутся под часами
 
     В древнеегипетских ребристых башмаках,
 
     С цветами желтыми в русалочьих руках.
 
 
 
     Как не спешить туда взволнованным студентам,
 
     Французам в дудочках, с владимирским акцентом,
 
     Рабочим молодым, жрецам различных муз
 
     И ловким служащим, бежавшим брачных уз?
 
 
 
     Но дворник с номером косится исподлобья,
 
     Пока троллейбусы проходят, как надгробья,
 
     И я бегу в метро, где, у Москвы в плену,
 
     Огромный базилевс залег во всю длину.
 
 
 
     Там нет ни времени, ни смерти, ни апреля,
 
     Там дышит ровное забвение без хмеля,
 
     И ровное тепло подземных городов,
 
     И ровный узкий свист летучих поездов.
 
 
  
МАЛЮТКА-ЖИЗНЬ
 
 
 
     Я жизнь люблю и умереть боюсь.
 
     Взглянули бы, как я под током бьюсь
 
     И гнусь, как язь в руках у рыболова,
 
     Когда я перевоплощаюсь в слово.
 
 
 
     Но я не рыба и не рыболов.
 
     И я из обитателей углов,
 
     Похожий на Раскольникова с виду.
 
     Как скрипку, я держу свою обиду.
 
 
 
     Терзай меня — не изменюсь в лице.
 
     Жизнь хороша, особенно в конце,
 
     Хоть под дождем и без гроша в кармане,
 
     Хоть в Судный день — с иголкою в гортани.
 
 
 
     А! Этот сон! Малютка-жизнь, дыши,
 
     Возьми мои последние гроши,
 
     Не отпускай меня вниз головою
 
     В пространство мировое, шаровое!
 
 
1958