Не все трупы неподвижны

– Больше нет. Ты всё выдула. Скажи, Кассандра, или как там тебя, почему тебя искал Пауль Гутентаг? И при чём здесь Пирмазенс?
Девушка неохотно выдавливает из себя:
– Потому что я родом из Пирмазенса.
Я непроизвольно улыбаюсь. Ну, наконец-то! Статуя заговорила!
– А Гутентаг?
– Я его не знаю. Кто он вообще такой?
– Частный детектив. Как выясняется, твой земляк. Это его зонт ты нашла в гараже.
– Твой таинственный пропавший покойник? Наверное, Гутентага нанял мой отец. Я не хочу об этом говорить. Противно.
– Как твоё настоящее имя?
– Моё имя не имеет значения. Пусть для тебя я останусь Кассандрой.
– Как же ты стала Кассандрой?
Вместо ответа девушка капризно говорит:
– Я хочу курить.
– Ты же знаешь, я не курю.
– Тогда пошли ко мне. У меня есть курево и выпивка. Да и одеться надо. Мне холодно в одной рубашке.
Вглядываюсь в невинные голубые глаза.
– А кофе у тебя найдётся?
– Растворимый подойдёт?
Хотя это не ответ, а ещё один вопрос, я согласно киваю:
– Ладно, уговорила. Пошли к тебе.
Комната Лже-Кассандры не сильно отличается от моей: стол, пара стульев, платяной шкаф, широкая кровать под клетчатым пледом, небольшой телевизор. На окне висят такие же розовые гардины с кистями, как в моём номере, на подоконнике – шеренга разнокалиберных горшков с флорой. К моему огромному сожалению, дивана здесь нет, зато есть прикроватная тумбочка. На тумбочке стоит стакан. Так я и думал. На ночь контактные линзы необходимо снимать и хранить в специальном растворе.
– А где ты держишь раствор для линз? В тумбочке?
– Дались тебе эти линзы! – ворчит лже-Кассандра. – Зная твою нездоровую тягу к диванам, разрешаю прилечь на кровать. Кофе будешь?
– Буду.
– Или лучше вино? Себе я вина налью.
– А мне, пожалуйста, кофе.
Пока хозяйка комнаты включает электрочайник, я укладываю себя на клетчатый плед. Ну, что же, вполне удобно.
– Отвернись, мне нужно переодеться.
– О’кей. Чувствуй себя как дома. Я не смотрю.
Пару минут спустя пью горячий кофе. Устроившись рядом со мной, лже-Кассандра курит. Она держит в одной руке сигарету, в другой – бокал с лимонно-жёлтым вином и чередует затяжки с короткими глотками.
– Так как же ты стала Кассандрой? – задаю я тот же вопрос.
– Как-как! Совершенно случайно.
– Значит, история о твоей великой любви с самым красивым мальчиком Сета – выдумка?
– Почему выдумка? Чистая правда за исключением того, что эта история случилась не в Сете, а в Пирмазенсе.
– А откуда ты так хорошо знаешь французский язык?
– Моя мамочка была француженкой. Как говорили у нас в Пирмазенсе: с той стороны границы, то есть теперь с этой стороны границы.
– А мамочка знает, что ты растёшь преступницей?
– Нет, она давно умерла.
– Сочувствую. Значит, вы сбежали из дома, а потом в Мюнхене Али тебя бросил?
Лже-Кассандра криво усмехается.
– Ещё хуже. Этот подонок продал меня одному мюнхенскому сутенёру. Здоровому жирному козлу.
– Тебе же было всего тринадцать?!
– Ну и что? Такой товар ценится дороже.
– Что было потом?
– Жирный козёл бил меня два дня. Заставлял работать на него. На мне живого места не было. Тогда у меня и появились эти шрамы под волосами. Да и не только там. Козёл пощадил лишь лицо, чтобы не портить товарный вид и не снижать на меня цену.
– Ты согласилась заниматься проституцией?
– А что было делать? Разве сдохнуть в подвале у жирного козла лучше?
– И как же ты выпуталась из этого бизнеса?
– Сбежала с одним клиентом в Париж.
– А потом?
– Зачем тебе знать о «потом»? Прошлое уже не изменить.
– Ты права. Давай о твоём настоящем проекте. Так как же ты стала Кассандрой? – в третий раз задаю я один и тот же вопрос.
– Два месяца назад знакомые мальчики из Марселя пригласили меня покататься с ними на яхте. Я, глупая, согласилась. Сначала всё шло отлично. Мы развлекались, как могли. Заходили в порты, гуляли там в ресторанах и ночных клубах. А в Сете они меня бросили. Днём послали в магазин кое-что купить и, пока я была в городе, отплыли, оставив без денег и вещей. Что было делать?
– И что ты сделала?
– Постаралась попасться на глаза первым же полицейским в порту. Я шла и плакала от обиды. Полицейские стали меня расспрашивать, кто я такая, что случилось. Я прикинулась потерявшей память, и меня отправили в приют к отцу Гранмеру.
– А откуда ты узнала про Кассандру Камбрэ?
– В Интернете мне попалось старое сообщение о розыске тринадцатилетней девочки, ушедшей из дома в Сете. Там была её фотография. Внешне мы были похожи, одного возраста. Я решила загримироваться под Кассандру и немного отдохнуть в обычной семье от вечного праздника жизни. Я так делала уже не раз.
– Что ж. Тебе это удалось. Ты же врёшь, как дышишь.
Лже-Кассандра не спорит.
– Я собрала всю, какую смогла найти, информацию о Камбрэ. Узнала о Франсуа, Луизе, Адольфе и Анибале. Про тётку Шарлотту и Жискара Камбрэ в Интернете ничего не было. Подстриглась, завилась, покрасила волосы в золотисто-рыжий цвет. Стала носить голубые линзы. Спасибо отцу Гранмеру. Это самый добрый человек, которого я встретила в своей жизни.
– Это он привёз тебя в Лурд?
– Да. Когда у меня было всё готово, я сказала отцу Гранмеру, что вспомнила, кто я такая. Мол, я Кассандра Камбрэ, которая пять лет назад сбежала из дома. Из-за автоаварии страдаю провалами памяти. Теперь хочу вернуться домой к родителям и братьям. Отец Гранмер очень обрадовался. С помощью полиции он узнал, что семья Камбрэ переехала в Лурд, позвонил Франсуа и рассказал ему про меня.
– Я не понимаю, как отец и мать перепутали тебя со своей дочерью. Их охватило внезапное помешательство?
– Сначала я считала, что мне удалось их одурачить, потому что я так ловко притворилась Кассандрой. Даже гордилась про себя своим талантом перевоплощения.
– А сейчас тебя гордость больше не распирает?
– Сейчас я думаю, что они с самого начала знали правду.
– Тогда почему они молчат?
– Не знаю. Луиза и Франсуа не проявляют враждебности, но относятся ко мне как к работнице отеля, а не как к дочери. Адольф вообще со мной не общается. Анибаль откровенно боится.
– Анибаль считает тебя фантомом, мертвецом.
Лже-Кассандра от удивления распахивает глазищи.
– Настоящий дурачок! Я же живая.
Задаю следующий вопрос:
– А зачем ты стащила все снимки Кассандры из семейного альбома Камбрэ?
– Так, на всякий случай. Фото Кассандры из семейного альбома и из альбома тётки Шарлотты я на время спрятала в надёжном месте. Потом верну. Я же не чудовище. Про Жискара я услышала только в Лурде, но мне невозможно было стянуть фотографии ещё и у него.
– А при чём здесь детектив из Пирмазенса Пауль Гутентаг?
– Ни при чём. Это совершенно другая история, и к моему жульничеству с Камбрэ она не имеет никакого отношения.
– А я думаю, что имеет. Ведь Гутентаг умер в «Галльском петухе». И меня, и тебя пытались убить тоже в отеле.
– Для меня самой загадка, кто и почему это делает. Честное слово.
Пытливо заглядываю в чистые, невероятно голубые глаза. Вернее линзы. Вот уж точно – врёт, как дышит.
Лже-Кассандра тушит сигарету, допивает вино, гибким кошачьим движением придвигается ко мне ближе и вкрадчиво мурлычет:
– Что вы собираетесь теперь делать, мой недоверчивый мсье Вадим?
– А по-твоему, что я должен делать? Сообщить об одной маленькой, но очень хитрой мошеннице в полицию?
– По-моему, мой герой, ты должен узнать, что случилось с Кассандрой Камбрэ пять лет назад.
– Я тебе уже говорил, что скорее всего она утонула в море.
– Тогда почему её родители прикидываются, будто их дочь жива? Узнай, в чём тут дело, и ты найдёшь разгадки всех остальных загадок.
Чуть заметно киваю. Мне лениво. Уютная постель лишила последних сил.
– Ну, хорошо, гений перевоплощения. Повинную голову меч не сечёт, но позже напомни мне тебя арестовать.