Не все трупы неподвижны

Слышу, как наверху пронзительно заскрипели ступени. Это с олимпа спускается Кассандра. Она подходит к нам.
– О чём вы тут шепчетесь, мальчики?
Засопев, Анибаль отодвигается от девочки-эльфа подальше. Молчит.
– Да вот Анибаль зовёт меня на рыбалку, – объясняю я ситуацию.
– А почему тебя?
– Он хочет сделать подарок брату – поймать для него замечательную Очень Большую Рыбу.
– Да, – жалобно говорит Анибаль, – но это секрет.
– А это долго? – деловито спрашивает Кассандра.
– Это долго, Анибаль?
– Не знаю. Я же глупый.
Анибаль показывает язык. Я вздыхаю. Ну, что же мне делать с этим дефективным, отягощённым инстинктом рыболова?
– Давай поможем ему, а? – неожиданно предлагает Кассандра. – Погода хорошая, дождя нет.
– А мама’ не будет ругаться? – задаю я Анибалю щекотливый вопрос.
– А я ей не скажу.
В общем, вскоре, под зловещее уханье филина мы в потёмках пробираемся по заросшей тропинке к сарайчику. Поминутно спотыкаемся. Без света кажется, что на этой тропинке семь ухабов на метр. Зря мы затеяли эту авантюру. Я не думаю, что убийца караулит нас круглые сутки, но мне всё равно не по себе. У меня крепнет чувство, будто мы не в запущенном саду за отелем, а в бескрайнем лесу. Так и будем теперь ходить по нему кругами, пока не поймём, о чём нам ухает филин.
В сарайчике Анибаль оснащает нас всем необходимым для ловли Очень Большой Рыбы: высокими сапогами, резиновыми перчатками, удочками, наживкой. Мне, как дилетанту, дурень вручает вместительный сачок. Снарядившись, двигаемся дальше. Кассандра освещает нам путь светом мощного фонаря. Любимого фонаря Адольфа, как сказал Анибаль.
В этот поздний час на реке, как и следовало ожидать, кроме нашей странной троицы, нет ни одной живой души. Здравомыслящие люди сидят в тёплых домах перед телевизорами. А у воды прохладно. Меня пробирает озноб. Ветер тревожно шуршит листвой буков у нас за спиной. Забираемся на бревенчатый помост.
– Ну, Анибаль, где твоя Очень Большая Рыба? – нарушаю я тишину.
– Тише, мсье! Она может вас услышать.
– Где ты видел пузыри?
– В тех камышах.
Кассандра тут же направляет на чёрную стену камышей яркий луч. Прислушиваемся. В самом деле, там, в глубине, что-то булькает.
– А нам что делать, Анибаль? – понижает голосок Кассандра.
– Не знаю. Я же глупый.
Анибаль показывает язык. Я сердито спрашиваю вполголоса:
– Ну, хорошо, а ты что будешь делать?
– Я буду ловить Очень Большую Рыбу.
– Тогда я буду стоять с сачком наготове, – принимаю я решение.
– А я буду светить вам фонарём, мальчики, – заявляет Кассандра.
Наша рыболовецкая артель немедля приступает к делу. Анибаль насаживает наживку на крючок. Потом, как путёвый, поплевав на наживку, со свистом раскручивает над головой леску и запускает её в сторону камышей. Спустя мгновение он возбуждённо шепчет:
– Есть! Очень Большая Рыба клюнула.
Возбуждение Анибаля передаётся и нам. Я зачем-то беру сачок наперевес. Кассандра кричит:
– Вытаскивай её, Анибаль!
Напрягая все силы, дурачок тянет удочку вверх. Она сгибается почти пополам. При свете фонаря я вижу, как среди камышей медленно всплывает огромное, продолговатое тело. Это действительно Очень Большая Рыба. Страшная своей невероятной огромностью. Её размеры как бы говорят: берегитесь меня. Анибаль подтягивает чудище всё ближе к помосту. Вдруг крик ужаса прокатывается над рекой. Я не понимаю, кто это закричал: Анибаль, Кассандра, я сам или все мы вместе. У Очень Большой Рыбы чудовищное лицо цвета речной воды, безобразно распухшее, с пустыми глазницами, без губ и носа. Все следы жизни с него надёжно стёрты.
С резким треском удочка переламывается пополам. Анибаль падает навзничь, Кассандра от неожиданности роняет фонарь в воду, а труп Пауля Гутентага, этот жуткий гость из прошлого, завернутый в прочную рыболовную сеть, неспешно уплывает в ночную тьму.
 
Глава 16
 
После шока, полученного ночью на реке, завтрак я проспал. Открываю глаза. Смотрю на часы. Девять утра. За розовыми гардинами светло. Рядом, свернувшись клубочком, на моём плече тихо дышит Кассандра. Вчера она категорически отказалась спать одна.
Пауль Гутентаг нашёлся самым ужасным образом. Я не сомневаюсь, что мертвец, всплывший из пучины, и есть пропавший немецкий детектив. Ну а кто же ещё это может быть? Значит, с позапрошлого воскресенья тело Гутентага гнило в камышах возле помоста. Видимо, зацепилось там за что-то. Выделяемые при разложении газы вызывали бульканье и пузыри, которые привлекли внимание Анибаля. Между прочим, он не видел трупа. Анибаль изо всех сил тянул удочку, зажмурившись и задрав лицо к небу, а потом, когда Кассандра заорала от страха и удочка, не выдержав, сломалась, он упал на спину. Пока Анибаль поднимался на ноги, покойник успел исчезнуть во мраке.
Ну и что мы теперь имеем? Да опять ничего. Все участники необыкновенной ночной рыбалки остались с пустыми руками. Анибаль больше никогда не поймает Очень Большую Рыбу. Кассандра утопила любимый фонарь Адольфа. Мне, в доказательство своих подозрений, по-прежнему нечего предъявить полиции. Сейчас Пауль Гутентаг по пиренейским рекам уже, наверное, приближается к Атлантическому океану. Ещё пара дней – и тело детектива навсегда исчезнет в этой огромной гидрологической системе. Если его раньше рыбки не сожрут.
Мои похоронные мысли прерывает голос тётки Шарлотты: «Стичи! Куда ты опять бежишь? Сейчас же вернись к мамочке, адская собака!» Затем следует громкий скрип лестницы, испуганный вскрик, и «Галльский петух» вдруг сотрясает неистовый грохот, сопровождаемый визгливым воем. На лестнице явно разыгрывается какая-то трагедия. Через мгновение грохот и вой затихают внизу. Слышен финальный аккорд трагедии: тяжёлый удар. Здание содрогается в последний раз, и всё смолкает. Я вздыхаю. Ну что это такое, в самом деле? Где же былой покой и безмятежность? Пропал отель!
Шум будит Кассандру. Она просыпается, потягивается всем телом, как кошка, зевает, трёт глаза. Зелёные, тоже как у кошки. Голубые линзы плавают в стакане с раствором. Это ещё что. Моя бабушка на ночь клала в стакан челюсти.
Кассандра спрашивает меня хриплым со сна голоском:
– Что случилось, мой герой? Кто это только что так гнусно визжал?
– Возможно, Стичи или тётка Шарлотта. Или обе. Точно не знаю.
– А что ты знаешь? – лучезарно улыбается мне Кассандра. Её ловкие пальчики начинают опасно перемещаться по моему телу.
– Знаю, что нам пора вставать, – строго говорю я.
– Какой же вы нудный, мсье Вадим, – укоряет меня Кассандра. – Давай пошалим?
Я напрягаю всю свою стальную волю и решительно отталкиваю игривые ручки шалуньи.
– Сейчас не время шалить.
– Это почему?
– Не всё ещё спокойно в мире, моя девочка.
Без особой охоты стаскиваю себя с кровати и выглядываю в коридор. Я прав. Действительно, не всё ещё спокойно в мире. У подножия скрипучей лестницы, как кит, выброшенный на берег, лежит свёрткоподобная тётка Шарлотта. Она охает, стонет и бранится на все корки. Вокруг неё суетится Луиза. Гавкая, прыгает Стичи. Из двери гостиной за хлопотами зубастой супруги следит Франсуа. Он щедро осыпает пострадавшую родственницу упрёками, советами, поучениями и библейскими цитатами.
Я спускаю себя на первый этаж.
– Что здесь произошло, мадам Камбрэ?
– Бедная Шарлотта споткнулась на лестнице и скатилась вниз, – отвечает мне Луиза голосом из туфлей.
– Если нужно, я могу вызвать «Скорую помощь».
– Не беспокойтесь, мсье. Адольф уже позвонил.
– Где же ты ходишь, Кассандра? Стичи опять убежала вниз. Я постучала к тебе, но тебя не было в комнате. Тогда я попыталась сама пойти за этой адской собакой, и вот видишь, что из этого вышло? Валяюсь теперь тут, как куча мусора, – плаксиво упрекает тётка Шарлотта девчушку, которая идёт следом за мной.
– Я была в ванной, – покраснев, оправдывается Кассандра.