Незнакомец (ЛП)
Пола явно не беспокоило сравнение с Носферату. Снова и снова он покусывал ее шею, и эти легкие укусы острых белых зубов отзывались во всем теле восхитительным трепетом.
Клодия никогда еще не подвергалась такому раскованному и бурному сексуальному напору. Обезумев от желания, она царапала ногтями твердую, напрягшуюся спину и рвала рубашку. «Рубашку Джеральда», – отстраненно подумала она, и когда тонкая ткань затрещала, ей представилось, как муж аплодирует ее несдержанности и горячей импульсивности.
Тянущая боль сделалась невыносимой, предсказывая близость оргазма.
– Прикоснись ко мне, я сказала! – скомандовала Клодия, отдернув правую руку Пола от своей груди и настойчиво потянув ее вниз. – Я хочу чувствовать ее там! – Она сунула его пальцы себе между ног. – Давай же, действуй! Не тяни резину!
Твердо сжав ее бутон, Пол немного отстранился и пронзил ее твердым, почти гневным взглядом. Лицо его исказилось, губы покраснели от поцелуев и укусов; он засмеялся и начал разминать ей грудь и пах, при этом с неподдельной сатанинской радостью глядя прямо ей в глаза.
«О боже, что я наделала?» – подумала она беспомощно и исступленно, когда тело вспыхнуло, охваченное неистовым пламенем. Ее захлестнул оргазм, ею завладел ужас; она тонула в море сверкающего, искрящегося голубого огня. И внутри все содрогалось от наслаждения.
– Черт бы тебя побрал! Кто ты такой? – вскричала она, все еще в агонии страсти.
– Ни черта я не знаю, – прорычал Пол, отпуская ее и тут же прижимая к себе крепко-крепко. – Ни черта не знаю, – повторил он, почти всхлипнув.
И Клодия поверила ему – в эту минуту. Поверить так легко, когда ты таешь в мужских объятиях и в тебе еще дрожит эхо промчавшейся бури.
На какое-то время они затихли, не шевелясь, хотя воздух вокруг них вибрировал в потрясенной, ошеломленной тишине. Пол глубоко дышал, но Клодия ощущала его сохранившееся напряжение, едва сдерживаемый водоворот эмоций. Сама она словно оцепенела в изумлении. Собственные поступки и реакции поражали ее. Она испытывала потрясение, но в то же время удовлетворение.
Пол погладил ее по спине, и Клодия посмотрела поверх его плеча, на парк за стеклом. По лужайке скакала какая-то птичка, рядом порхала бабочка. В полуденном солнце знакомая сцена казалась прелестной, как никогда.
Расцепив объятия, они печально оглядели друг друга.
– Прости…
– Прости… – одновременно начали оба и рассмеялись. Ободряюще потрепав по бедру, Клодия уступила очередь Полу.
– Прости, – повторил он, пожал плечами и вздохнул. – Я был груб. Меня занесло… я вел себя как свинья.
– Ты вел себя как свинья? – Клодия взглянула на него, такого милого и соблазнительного, и почувствовала, как жажда, которую он только что так полно утолил, снова подает голос. Если чье поведение и было свинским, так это ее. Прошло всего несколько минут, как она испытала оргазм, а ей уже не терпится повторить. – Думаю, это я вела себя по-свински. Просто возмутительно. Никогда раньше не говорила ничего подобного. Ты, должно быть, считаешь меня мегерой.
– Ты чудесная, – отозвался Пол, глядя на нее спокойным, открытым взглядом, прозрачным, как голубое стекло.
Клодию не впервые называли чудесной, но только с Джеральдом она чувствовала, что это по-настоящему искренне.
До сих пор.
В ясном взгляде Пола она не видела ни обмана, ни намека на лесть или преувеличение. По какой-то причине он и в самом деле считает ее чудесной. И ей было так хорошо и душой и телом, что она склонна была с ним согласиться. Поэтому просто сказала:
– Спасибо.
– Не за что, – ответил Пол, бросил взгляд вниз и усмехнулся. Сильнейшая эрекция натянула кремовую ткань брюк.
– Еще как есть, – возразила она, улыбаясь в ответ.
Он удовлетворил ее нужды, но сам не получил свою долю удовольствия. Ей доставит немалое удовольствие исправить это упущение. Она с улыбкой накрыла ладонью подрагивавший холмик.
Под тонкой тканью он был твердым, бесподобным, живым, и, когда она нежно ощупала его, глаза Пола закрылись, словно даже это легкое нажатие было лишним. Клодия вновь поймала себя на том, что воспринимает его как ангела. Бледное лицо светилось, как икона, мягкие курчавые волосы вызывали в воображении дюжины религиозных образов. Даже голая грудь выглядела двусмысленно. Ее уже пугали собственные чувства.
– Ох! – выдохнул он, слегка поерзав, и на секунду Клодия испугалась, что перестаралась и все закончилось. Но плоть его оставалась твердой, а улыбка не дрогнула.
– Пожалуйста… я хочу тебя, – прошептал он и открыл глаза, пытаясь сесть и дотянуться до нее.
– Шшш!
Высвободив пенис, Клодия оттолкнула его руки, затем взяла за плечи и наклонила к себе. Неуклюже расстегнула манжеты порванной рубашки, стащила ее вниз, будто раздевала маленького мальчика, и бросила на пол.
Глаза Пола расширились, когда руки Клодии устремились к поясу брюк, но, подчиняясь молчаливому приказу, он не пытался помогать ей. Просто приподнялся, когда она сказала «Ну!» и стащила к коленям брюки и трусы.
«Ах, какая же прелесть», – подумала Клодия, оглядывая вместе с Полом его член. Освобожденный от пут одежды, он с готовностью подскочил и теперь слегка покачивался над темной порослью паха, словно склоняясь под тяжестью покрасневшей головки. Клодия облизала губы, неосознанно приготовившись испробовать его на вкус, но зов ненасытной вагины был слишком властным. Завозившись теперь уже со своими пуговицами, она сорвала с себя брюки и стащила трусики.
За секунду до того, как принять его в себя, она уловила запах собственных соков, увидела на белье пятна и стала медленно опускаться на томящийся в ожидании недвижный пик. Дыхание ее участилось, из груди вырвался глухой продолжительный стон.
– О боже!
– О боже, – выдохнул он одновременно с ней, и Клодия засмеялась от счастья.
Пол тоже засмеялся и от этого непроизвольного движения продвинулся еще глубже. Казалось, он заполнил ее всю, буквально насадил на себя. Сжимая и разжимая внутренние мышцы, она наблюдала за его рвущими обивку пальцами.
– О боже! – снова вскричал он, выгибаясь кверху. – Ты бесподобна! Прекрасна… я…
Он не договорил, стиснул зубы и устремился ей навстречу.
«Нет, нет, глупый ты мальчик… я гарпия… ненасытная гарпия», – подумала Клодия на мгновение до того, как утратила способность думать. Пользуясь моментом, понимая, что силы партнера небеспредельны, она запрыгала вверх-вниз, присоединяясь к нему в безумной кульминации. Поза была трудная и напряженная, ноги едва выдерживали нагрузку, но, попав в мир давления и жара, Клодия почти не замечала неудобств. Вокруг и в ней самой был лишь горячий свет, обжигавший изнутри восторгом, а под ней всецело в ее власти бился и корчился плененный ангел.
Прошло какое-то время, прежде чем Клодия смогла разогнуть занемевшие ноги и подняться. Колени ныли, потянутая мышца напомнила о себе резкой болью, но в остальном она чувствовала себя прекрасно, словно получила заряд жизненной энергии.
– Бог ты мой, на кого же я похожа! – пробормотала Клодия, поймав свое отражение в стекле. Волосы всклокочены, лицо светится, голая ниже пояса, еще недавно свежая майка помята и в пятнах. Поглядев вниз, она увидела тонкую пленку испарины на бедрах и предательский блеск иной влаги на лобке.
«Ну и пугало», – подумала Клодия, но почему-то непристойный растрепанный вид лишь добавил ей бодрости. Она чувствовала себя энергичной, молодой и дерзкой. Беатрис Куин гордилась бы ею!
«Не просто гордилась, – пропищал дерзкий внутренний голос. – Она возжелала бы тебя, Клодия. Увидев тебя такой, как сейчас, добрый доктор упала бы перед тобой на колени и поцеловала в то самое место, которое только что таранил Пол!»
Какое возмутительное предположение! Однако же отражение в стекле улыбалось. Клодия прижала ладонь к губам, слегка побаливавшим после жадных поцелуев Пола, и представила, как ее целуют куда более нежные губы Беатрис. И снова улыбнулась.
Ее внимание привлек какой-то звук, нечто среднее между стоном и вздохом пресыщения. Обмякший Пол лежал в той же позе, в какой она его оставила, словно водяной, обслуживший грозную принцессу-воительницу и брошенный за ненадобностью на берегу. Из-под спины смятым комом выглядывала рубашка, съехавшие брюки болтались на лодыжках; вид у него был столь же неприличный, сколь и блаженный.