Прекрасный наркотик (ЛП)

— Я никогда не проставляла тэги в этом районе. Похоже, здесь можно будет проявить свои умения.
Тристан нахмурился и проводил её через улицу. Они прошли через ряд ступеней, пока он искал свои ключи. В конце концов, они вошли в квартиру 2D.
— Я отнесу твою сумку в мою комнату. В холодильнике есть пиво, если хочешь.
Сказать, что Джосси была удивлена его жилищем, было бы преуменьшением. Конечно, стены белые, а ковер светло-коричневый, но на этом всё типовое в этой квартире заканчивалось. Здесь вдоль стены находился встроенный книжный шкаф с пространством для телевизора. Всё было заполнено книгами. Новыми книгами, старыми книгами, твердые обложки, бумажные обложки, все виды книг, которые она могла только представить, создавали мозаику, как в пэчворке, в противовес к остальному чистому пространству.
Открытый лэптоп лежал на небольшом деревянном столе с двумя разными стульями под ним. Поношенный диван украшал гостиную. Кроме этого, больше никакой другой мебели. Она подошла к книжному шкафу, провела пальцами по корешкам книг. Ни одно из названий не было ей знакомо, и неожиданно она почувствовала себя маленькой, находящейся вне своей лиги.
— Моя коллекция.
Джосси подпрыгнула, только сейчас заметив, как он близко к ней. Она повернулась и увидела Тристана, облокотившегося на полки.
— Я вижу, — ответила Джосси.
Он смотрел на неё так, как будто она постоянный и неизменно присутствующий здесь элемент, любимый предмет искусства на его стене. Их глаза встретились, когда он шагнул ближе. Его взгляд пригвоздил её. Тристан остановился всего в нескольких дюймах от её тела. Его большие руки схватились за полки позади неё, захватив Джосси в такую желанную для неё тюрьму.
— Мне нравится, что ты здесь, в моём пространстве, — сказал он, наклонив голову и шепча в её шею.
— В твоём пространстве?
— Да, ты знаешь, безграничное, трёхмерное, в котором объекты и происходящие события имеют относительное положение и …
— Тристан, — прервала его Джосси. Он приподнял брови. — Заткнись.
Она закрыла глаза и потянулась к нему. Проскользнув своими указательными пальцами в петли для ремня на его джинсах, она притянула его ближе. И как всегда, пламя захватило её, и она задумалась о том, будет ли это чувство всепоглощающего желания когда-нибудь удовлетворено. Казалось, прошла целая жизнь до того момента, когда губы Тристана встретились с её губами, оставляя простые сладкие поцелуи. Время от времени его язык очерчивал её губы, и она забывала, как дышать.
— Есть кое-что, что я хочу тебе показать, — сказал он.
Отступив, Тристан потянулся к чему-то над её головой и вытащил книгу. Он проводил Джосси к дивану и посадил рядом с собой.
— Это наш ежегодник новичков, — сказал он, ответив на вопрос в её глазах.
Джосси смотрела на него с предвкушением, желая увидеть небольшую часть своего прошлого, счастливого и нормального. Когда она боялась узнавать что-нибудь о своем детстве, то никак не ожидала нормальности.
Пока они пролистывали страницы, Тристан взволнованно останавливался, указывая на их друзей и любимых учителей. Иногда некоторые фотографии он сопровождал историями, к которым в свою очередь вспоминал новые истории. Джосси внимательно слушала, впитывала каждое произносимое им слово и рассматривала чёрно-белые фотографии на страницах ежегодника. Когда они дошли до раздела, посвященного ученикам, она заметила что-то вроде закладки.
— Что это? — спросила она.
Тристан перевернул страницу и обнаружил маленькую металлическую заколку, которая зажимала страницу.
— Она твоя, — сказал он. — Я нашёл её в своей комнате через неделю после твоего отъезда.
Он пробежался пальцами по странице вниз пока не остановился на её лице. Джосси смотрела, заинтригованная молодым более круглым лицом и знакомыми глазами.
Они продолжали просматривать книгу, Тристан отмечал некоторые фотографии, на которых она выглядела непринужденно. Намного счастливее. Беспечной и скромной. Джосси улыбнулась, глядя на фотографии, задумавшись о том, была ли в это время её улыбка искренней и неотрепетированной.
Следующим было фото Тристана, и он старался не обращать внимания на то, как Джосси хохотала до боли в животе.
Ему хотелось поймать звук её искреннего смеха и хранить у себя вечно.
— Ты был такой худенький! И твои волосы в таком беспорядке!
— Я был подростком. И я любил свои волосы, — парировал он, — и ты любила меня.
Она опустила взгляд на свои колени, ошеломленная его словами. Тяжелое молчание повисло между ними, пока Джосси не взяла себя в руки и не задала давно мучавший вопрос.
— Ты любил Фиону?
— Да, любил. Я бы никогда не остался с ней, если бы это было не так. Но всё было по-другому. Отличалось от того, что сейчас между нами, — объяснил он, указывая жестами на связь между ними.
— Я вроде как ненавижу её, — тихо призналась Джосси, рассматривая дыру на своих джинсах.
— Правда? — спросил Тристан, опустив руку на её плечи. — Но почему?
— Потому что она сделала тебе больно. Потому что ты был с ней всё это время, и она не ценила этого.
Тристан оставил поцелуй под её ухом и прошептал.
— Это должна быть ты.
В этот раз тишина ощущалась по-другому. Она была тёплой и комфортной, полная ощущения желания и любви.
— У тебя есть её фотография? Я хочу посмотреть.
Тристан неохотно кивнул и отошёл обратно к полкам, вытащив конверт между двумя книгами. Он сел на то же место рядом с Джосси и открыл конверт, достав из него фотографию.
Джосси внимательно смотрела на изображение. Девушка была красивой, со светлыми волосами и сверкающими голубыми глазами. В ней было всё, чего не было в Джосси. Она попробовала ассоциировать эту девушкой с болью и горем, причинённым Тристану, но у неё не получалось установить подобную связь. На этой фотографии можно было увидеть неподдельное счастье. Фиона улыбалась и обнимала мальчика, но не Тристана.
— Кто он? — спросила она.
— Это её брат-близнец. Я никогда его не знал. Он умер, когда им было по шестнадцать лет. Я украл это фото, перед тем как уйти. Глупость. Просто хотел сделать ей больно.
Джосси кивнула, абсолютно понимая его поступок.
Следующим утром Джосси проснулась в настоящей кровати с чистыми простынями и мягкими подушками. Её голова лежала у Тристана на груди, рука и нога были переброшены через его тело.
Она подавила зевок и перекатилась на спину, растягивая мышцы рук и ног. Комната была наполнена солнечным светом, и она не могла поверить, что спала так долго в таких условиях.
Она повернулась к Тристану, её глаза запоминали каждый нюанс в мужчине перед ней. Он лежал на одеяле, голые ноги были скрещены в районе лодыжек. Чёрные пижамные штаны низко сидели на его бедрах, немедленно уговаривая посмотреть вверх. Все выпуклости и впадинки мускулистой груди, а также его пресс освещались солнечными лучами, которые отбрасывали золотые тени на его кожу. Трепещущие очертания и пересекающиеся линии татуировок облегали его руки, как будто они всегда здесь были. Длинные пальцы обернуты вокруг открытой замусоленной бумажной книжки. Его волосы отросли на данный момент и находились сейчас в небольшом беспорядке. Щетина на челюсти отбрасывала легкую тень на лице, и она вздохнула, вспомнив, как она ощущается под её пальцами. Рот Тристана слегка открыт, его розовый язык скользил взад и вперёд по нижней губе, в то время как его глаза были устремлены к книжной странице. На его носу располагалась пара очков в чёрной оправе.
— Ты пялишься, — сказал он, не отрываясь от книги.
— С каких пор ты носишь очки?
— Ох, — сказал он, немедленно потянувшись, чтобы снять их. — Иногда, когда я читаю.
Джосси перехватила его руку, останавливая движение и улыбаясь ему.
— Они мне нравятся.
— Правда? — спросил он.
— В тебе появилось что-то от горячего нёрда.
— Горячий нёрд? Разве это не оксюморон?
— А как ты называешь меня? — подразнила его Джосси.