Прекрасный наркотик (ЛП)

— Тебе обязательно это делать? — спросила Джосси с набитыми щеками.
— Что? — Джосси указала на пистолет, еще вращавшийся после недавнего толчка Алекса. — Ты знаешь, что я ненавижу эту штуку.
Алекс закатил глаза и хлопнул рукой по вращающемуся пистолету, резко останавливая его движение. Он поднял оружие, вынул обойму и положил на стол. Затем взмахом руки над разобранным пистолетом безмолвно поинтересовался, довольна ли она.
— И чтобы ни-ни, — ответила она и откусила ещё кусочек.
Перебросив незаряженный пистолет из одной руки в другую, он улыбнулся.
— Где ты была в среду?
— Ходила, чтобы встретиться с ним.
Алекс на секунду задумался, прежде чем понял, кого она имела в виду.
— Ты всё время его видишь, сталкер.
— Я не сталкер, а заинтересованный наблюдатель. Кроме того, в этот раз он меня тоже видел.
Алекс повернулся к девушке с серьёзным лицом.
— Ты разговаривала с ним?
— Его зовут Тристан. Он запомнил меня.
— Я догадывался. Какая-то чика наблюдает его приступ ярости в аллее.
— Нет. Он помнит меня с Нового Орлеана.
Алекс уронил пистолет на пол.
— Что?
— Да, — подтвердила Джосси.
— Ты собираешься снова с ним встретиться?
Джосси кивнула, закидывая последний кусок в рот. Она знала, что у неё нет выбора.
— Будь осторожна, Джо.
Она кивнула ещё раз, пока Алекс вставал и подходил к выходу.
— Запри дверь.
Джосси послушно выполнила приказ, выбросила коробку из-под еды и села на своё место, продолжая игнорировать таблетки на столе.
  
 Глава 3 
 
 Пятно 
 
 Темное пятно или, возможно, противозаконный поступок 
 
Когда Морт взялся за эту работу, он полагал, что это будет легко. Прошло уже восемь лет после её исчезновения, но всё ещё ходил слух, что ребятки в Нью-Йорке напортачили и МакКензи Дюлейн осталась жива. Он должен был просто отправиться туда и удостовериться, что это не так. Тогда это казалось плёвым делом.
Морту удавались подобные дела. В этой среде он был известен как "чистильщик". Он подчищал беспорядок за другими. Неважно, были ли объективные причины провала или человеческий фактор, Морт всегда находил выход из ситуации. Он беспристрастно рассматривал дело, оценивал ошибки и находил решение — всё просто. Какая бы ни стояла задача — от лёгкой до абсолютно ужасной, Морт являлся идеальным кандидатом для этой работы. Он всегда достигал цели и делал это с безжалостной решимостью.
Поиск необходимых документов, подкуп официальных лиц и разбор обстоятельств её исчезновения потребовали от него значительных усилий. Компаньоны Молони в Нью-Йорке оказались бесполезны: они прятались за отговорками и меркнущими воспоминаниями. Не узнав от них ничего нового, он пошёл другим путём. Допрос федеральных агентов в темных уединенных помещениях вызвал крики боли, но, в конце концов, привёл к результатам.
— Если не расскажешь мне то, что я хочу узнать, то умрешь, — пригрозил агенту Морт.
Мужчина пытался справиться с веревками, которыми были связаны его запястья, но это ни к чему не привело.
— Я умру в любом случае, — ответил он.
— Конечно. Но ты можешь умереть быстро или же…что ж, у меня есть пара дней в запасе.
Морт повернулся и схватил молоток с ближайшего стола. Он осмотрел металлическую часть молотка и пробежался пальцами по чистой и блестящей поверхности. Он подошел к агенту и продемонстрировал ему выбранное орудие.
— Ну что, начнём?
Агент вздрогнул, но ничего не ответил.
— Если ты не поведаешь мне то, о чём я хочу узнать, — предупредил Морт, кружась вокруг агента, — то закончив с тобой, я наведаюсь в твой маленький особняк в Бруклин-Хайтс.
Глаза агента расширились, он начал бороться со своими путами.
— Держись подальше от них!
— Рассказывай, — приказал Морт.
Агент снова замолчал, его грудь поднималась с разгневанными вздохами.
— Эта девочка не умерла. Её отец сотрудничал с нами во время организации ареста криминальных лидеров Нового Орлеана. Мы сфабриковали её смерть, сменили ей имя и сделали участником программы по защите свидетелей.
Мужчина плакал. Он чувствовал облегчение и стыд из-за того, что сдал девочку ради спасения своей семьи.
— Её имя? Куда именно она уехала? — спросил Морт.
— Я не знаю, — ответил агент, — файл с её делом опечатан.
Морт со всей силы размахнулся молотком и ударил агента по коленной чашечке. Его крик раздался эхом по всему зданию, распугав стаю голубей.
— Я знаю, что ты занимался этим делом.
— Я работал с огромным количеством дел. Я не могу помнить всех деталей, — прокричал агент.
— Твоя жена Бонни, несомненно, красивая женщина. Я могу поспорить, она боец. Она ведь правда боец, агент Таунсенд?
— Джосси! Её имя Джосси Бенкс. Её пристроили в детский дом в Сан-Диего.
Морт улыбнулся, достал пистолет из кобуры и выстрелил агенту в лоб.
Он позвонил Молони, выходя из здания. На улице его встретил холодный ночной воздух, и он победно улыбнулся, глядя на луну.
— Что ты узнал? — спросил Молони.
— Она жива. Ей сменили имя и отправили в Калифорнию.
— Вот как.
— Я выслежу её и перезвоню вам, — пообещал Морт.
— Не сомневаюсь.
* * *
Тристан стоял в ванной комнате напротив зеркала, поглаживая щетину на подбородке. Он не хотел бриться сегодня. Его начальница Конни, женщина в возрасте и любительница мужчин моложе себя, всегда говорила, что он выглядит как бродяга, когда не бреется, однако получаемые им чаевые это опровергают. Тристан предполагал, что это её личное мнение и оно никак не связано с впечатлением, которое он производит на окружающих. Конни умела так изображать интерес к жизни человека, будто желает тому добра. Но единственное, что её интересовало — это прибыль, которую приносил бар. Это и то, что молодые работники мужского пола могли ей предложить в обмен на повешение заработной платы.
Раз в неделю она вызывала Тристана в свой кабинет, где заставляла его стоять и ждать, пока подпиливала свои акриловые ногти. Сегодня именно такой день. Кожа её декольте была усыпана веснушками, которые, казалось, спускались в глубокую ложбинку, образованную силиконовой грудью. Груди были прижаты друг к другу, и это было видно, так как она склонилась над столом.
— Как идут дела, Тристан? Тебя пока устраивают условия работы? — спросила Конни. Её голос хрипел из-за текилы и ментоловых сигарет.
Тристан тяжело вздохнул, раздраженный, что каждый их разговор звучал как предложение секса.
— Да, мэм. Мне нравится мой график работы.
— Ох, не называй меня «мэм». Ты выставляешь меня какой-то старой церковной леди, посещающей церковь. Я не твоя мама. Ведь так, дорогой?
— Нет, — Тристан подавил желание добавить «мэм» в конце ответа, — никак нет.
И каждый раз начиналась эта словесная игра, в которою Тристан научился искусно играть. Конни искала повод для беседы: что угодно, чтобы удержать его в поле зрения подольше. Она пыталась сохранять деловой тон, но это никогда не длилось долго.
— Тебе что-нибудь нужно, Тристан? Что-то, что я могу тебе предоставить? То, что поможет тебе лучше работать, конечно.
— Я вполне способен следить за запасами в баре, проверять удостоверения личности и смешивать более двадцати двух тысяч различных комбинаций спиртных напитков. Думаю, я с этим справляюсь.
Зная о её внутренней борьбе, Тристан улыбался и исполнял свою роль в игре, которую она затеяла. Хотя глубоко внутри он ненавидел то, что она рассматривала его только как симпатичного паренька, который приносит ей деньги.
— Кажется, да, — ответила она, отпуская его. — Проследи, пожалуйста, за тем, чтобы Ли поднялся сюда, когда придёт на работу.
Попрощавшись, он покинул кабинет, чувствуя облечение и одновременно отвращение, что снова пришлось участвовать в этой игре.