Прекрасный наркотик (ЛП)

Все три часа своей смены Тристан изо всех сил пытался сосредоточиться. Его взгляд устремлялся в тот тёмный угол каждые несколько секунд в ожидании, что МакКензи материализуется прямо из воздуха. Он понятия не имел, что скажет ей. Всё, что приходило ему в голову, звучало по-детски и незначительно. Он знал лишь, что её появление вновь разожгло огонь внутри него, и ему нравился этот огонь.
Прошлой ночью во сне он видел лицо и слышал голос двенадцатилетней МакКензи Дюлейн. Всё это смешалось в поток образов. Его мозг помещал каждый образ в хронологическом порядке, что облегчало ему восстановление картин прошлого. Тристан видел её юное лицо, улыбающееся ему в тот момент, когда он забирался на их дерево. Он слышал её смех, пока гонялся за ней по комнате с недовольно квакающей лягушкой. Его видения переключились на их первый неловкий танец в школе, а дальше перешли к тому моменту, когда он впервые увидел её в бикини. И в самом конце — к их первому поцелую.
Он не был уверен, что сейчас знает, каким человеком она стала. Тристан был эгоистом и не знал, хочется ли ему испортить идеальные воспоминания новой, тёмной версией МакКензи. Она казалась такой суровой и беспокойной, как будто в жизни ей пришлось перенести тяжелые испытания. Что-то тянуло его к ней, как ночную бабочку притягивает пламя. В любом случае у него нет выбора. Если подумать, его у него никогда не было.
Он осмотрел угол еще раз. Никого. Он наблюдал, как Эрин передвигалась от столика к столику, а затем вернулась к бару с широкой улыбкой.
— Слава Богу, — произнесла она драматично, — мне не придется обслуживать сегодня Банди, — она схватила четыре бутылки пива и, уходя, повернулась:
— Она вся твоя.
Тристан нахмурился. Он проверил угол, который, как и в прошлый раз, оказался пустым. Тогда он осмотрел бар и обнаружил её здесь, что-то рисующую. Он сделал глубокий вдох и шагнул, чтобы встретиться с ней лицом к лицу. И не упустил того, что поверхность барной стойки сейчас украшало изображение его татуировки с якорем.
— Я должен позвонить в городскую службу по контролю граффити и сообщить о тебе.
— Что же тебя останавливает? — спросила Джосси, с вызовом приподняв бровь.
— Что же? Данное изображение, — сказал он, указывая на испорченное место на барной стойке, — напрямую связано со мной. Я могу быть в это втянут. Это приведет к бумажной волоките, нужно будет заполнить длиннющий документ. Далее надо будет взять этот документ и отвезти его в администрацию, чтобы зарегистрировать жалобу, отстоять очередь, проводя слишком много времени под светом флуоресцентных ламп и дыша при этом воздухом государственных учреждений.
— Воздух государственных учреждений? — уточнила Джосси.
— Да. Вдохи и выдохи людей, работающих на необразованного управляющего, которому помог получить работу его кузен. Они приносят в бумажных пакетах свои обеды и пьют разбавленный кофе, что наполняет воздух вонью и неудовлетворенностью. В обеденный перерыв они сидят в комнате, в которой пыль не вытиралась со времен президентства первого из Бушей, и хвастаются своей домашней жизнью, которая ещё менее насыщена событиями, чем их монотонная работа. Все эти чувства, слова, пыль, резкие запахи и вкусы соединяются в зловоние из сожалений о жизни, которую так и не довелось прожить, и о мечтах, которые давно позабыты. Воздух государственных учреждений.
Джосси просто таращилась на него, вникая в его многословную тираду. После нескольких секунд внутренних споров с самой собой, она решила продолжить разговор.
— Почему же ты просто не заполнишь форму онлайн?
— Я предпочитаю взаимодействие «лицом-к-лицу».
— Даже при том, что ты будешь окружен воздухом государственных учреждений?
— Даже при этом.
— Тогда, спасибо, что не доложил обо мне.
— Никаких проблем. Что я могу предложить тебе, Мак?
— Мак?
— Так я звал тебя, когда мы были детьми, — сказал Тристан, его взгляд осветился воспоминаниями.
— Меня зовут Джосси, — поправила она.
— Хорошо, Джосси, — согласился он, подняв руки в знак капитуляции. — Ром с колой?
— Да.
Тристан приготовил коктейль и аккуратно поставил его перед ней, как будто это не просто напиток, а подношение, которое должно было умилостивить её. Он наблюдал, как она закрыла маркер и убрала его в карман сумки. Девушка сделала глоток, напряженная тишина между ними становилась невыносимой.
— Что с тобой случилось? — спросил он ещё до того, как его мозг смог сообразить, как более тонко можно было подойти к этому вопросу.
— Прошлой ночью? — уточнила она.
— Нет, я имею в виду лето, когда нам исполнилось по четырнадцать лет.
— Ох, только не здесь, — попросила она, покачав головой.
— Когда? Где? — настаивал Тристан.
— Ты заканчиваешь в полночь, правильно?
— Да, — сказал он.
— Встретишься со мной в ресторане «Сити Дели».
Тристан заметил, что это не звучало как вопрос. Он кивнул.
Джосси допила коктейль одним глотком и оставила деньги на барной стойке. Она перекинула сумку через плечо и вышла на улицу. Ей надо было как-то убить три часа перед встречей с ним, и она размышляла, в какие неприятности она может вляпаться до этого момента.
* * *
Джосси сделала покупки в «Трейдер Джоес» и пошла по Шестой Авеню по направлению к парку. Тишина на улице казалась необычной для данного времени суток. Она заметила пару, которая выгуливала собаку. Они терпеливо ждали, когда их питомец обнюхает каждый дюйм мостовой. Пройдя квартал, она увидела двух трансвеститов в туфлях на четырехдюймовых каблуках, пытавшихся поймать такси. Им не очень в этом везло. Мимо пролетела группа подростков. Легко узнаваемый звук, издаваемый их досками, напоминал грохот поезда. Они подначивали друг друга на кикфлипы и олли на спуске с холма.
Джосси свернула в парк, игнорируя тротуар, чтобы насладиться травой под ногами. Огни ночного города просачивались сквозь ветки деревьев, покрывая её кружевным узором света. Ей нравился запах растений. Это пробуждало ностальгию о чем-то, едва уловимом в воспоминаниях.
— Привет, Гэвин. Как дела? — позвала Джосси, приближаясь к знакомой скамейке. Это было единственное место в парке, отмеченное её граффити.
— Стебельки! Давно не виделись! Ты изменяла мне?
Женщина кокетливо улыбнулась Джосси, демонстрируя зубы, которые напоминали мебельный гарнитур из разных наборов. Выражение лица Гэвин было непринужденным, но холод в её глазах неизменно напоминал об истине. Улица всегда найдёт искусный способ забрать твою жизнь, когда ты занят только тем, что пытаешься выжить. То, как она расположилась на скамейке, создавало впечатления, что эта женщина чувствовала сейчас себя как дома. Когда у тебя нет фактического адреса проживания, ты чувствуешь себя как дома, где угодно.
— Стебельки? — удивилась Джосси, садясь на противоположный конец скамейки. — И что это значит?
— Твои ножки, малышка. Они становятся длиннее день ото дня. Твои стебельки, — ответила она, пожимая плечами, как будто это было само собой разумеющимся.
— Ну, пожалуй, эта кличка лучше предыдущей.
— Почему? Тебе не нравилось, когда я называла тебя Перди?
Джосси состроила гримасу и потрясла головой.
— Нет! Это больше подходит деревенщине в рабочем комбинезоне, который безжалостно убивает людей.
Гэвин рассмеялась, этот тихий смех моментально скрыл резкость её черт и сделал снова похожей на юную девушку.
— Хорошо, если ты так на это смотришь.
— Я отметилась на новом месте в центре. На Пятой. Это заняло у меня два часа.
— Я должна проверить. У тебя сумасшедшие способности.
— Ты голодна? — спросила Джосси и достала батончик мюсли.
— Спасибо, — поблагодарила Гэвин, вскрывая упаковку и мурлыча от наслаждения вкусом шоколада.
— Вот остальное, — сказала Джосси, передавая четыре сумки с едой. — Ты передашь еду детям с городской площади?
— Как и всегда.