Пирамида

Ее пальцы отыскали удерживающую кляп руку юноши. Отпихнув его, Мэгги выплюнула платок.
– Что это ты делаешь?
Она села и тщательно вытерла губы.
От необходимости что-то отвечать Сэма спас Норман:
– У тебя был припадок.
Мэгги показала на мокрый от слюны носовой платок.
– Поэтому вы все и пытались меня придушить? В следующий раз просто переверните меня на бок. – Она отмахнулась от их объяснений. – Надолго я отключилась?
К Сэму вернулась способность говорить.
– Минуты на две.
Мэгги помрачнела.
– Черт.
Она подошла к стене из обрушившегося камня и земли, перегородившей выход из погребенного храма.
Поскольку Мэгги не удивилась своему припадку, Сэм догадался, что все произошло не из-за удара головой.
– У тебя эпилепсия?
Обернувшись к нему, Мэгги внесла уточнение:
– Идиопатическая эпилепсия. С подросткового возраста у меня периодически случаются припадки.
– Надо было кому-нибудь сказать. Дядя Хэнк знает?
Мэгги отвела взгляд.
– Нет. Приступы так редки, что я даже ничего не принимаю. К тому же со времени последнего прошло уже три года.
– Все равно надо было предупредить дядю.
Мэгги вспыхнула.
– И распрощаться с раскопками? Если бы профессор Конклин узнал о моей эпилепсии, он никогда не взял бы меня сюда.
Сэм тоже не сдавался.
– Вполне возможно. Однако ты поставила под удар не только себя, но и дядю. За раскопки отвечает он. Твои родственники могли бы затаскать его по судам.
Мэгги открыла было рот, чтобы возразить, когда вмешался Норман:
– Если вы закончили обсуждать историю болезни и тонкости гражданского процессуального права, позвольте напомнить, что мы завалены на глубине тридцати футов.
Словно в подтверждение его слов, над головами студентов застонали камни – земля между двумя гранитными глыбами с шуршанием осыпалась на пол.
Ральф встрепенулся.
– Вот тут я согласен с Норманом. Валить надо отсюда!
– О том и речь, – добавил Норман.
Сэм снова бросил на девушку хмурый взгляд. В его груди бушевали самые противоречивые чувства. Сэм не сожалел о своих словах: Мэгги была обязана поставить кого-либо в известность, – но ему хотелось бы повернуть время вспять и убрать из собственной тирады весь гнев. Он так перепугался за Мэгги, что его сердце сжалось в комок, однако сказать об этом вслух он не смел. В результате ей же от него и досталось…
Сэм отвернулся. Честно говоря, он понимал желание Мэгги сохранить свой секрет. Сэм тоже сделал бы что угодно, лишь бы остаться на раскопках, – даже солгал бы.
Он откашлялся.
– Филипп и другие наверняка слышали взрыв. Когда они найдут наши палатки пустыми, то догадаются, что мы внизу, и пойдут нас искать. Нас откопают.
– Хорошо бы поскорее, прежде чем у нас кончится воздух, – вставил Норман.
Ральф присоединился к группе, которая собралась перед обвалившейся частью туннеля.
– Как-то страшно вверять свою жизнь в руки Филиппа.
Сэм подхватил:
– А если мы уцелеем, нам ни в жизнь не расплатиться.
В могильной тишине слышалось, как поскрипывают и стонут камни. Подняв лампу, Сэм посмотрел вверх. Между некоторыми камнями струйками осыпалась земля. Очевидно, взрыв внес в развалины пирамиды беспорядок. При повторных раскопках ради спасения студентов весь храм может провалиться, и Филипп Сайкс должен это понимать.
Качая головой, Сэм опустил лампу. Худшего положения не придумаешь.
– Вы ничего не слышали? – спросил Норман, пристально вглядываясь не в груду обломков, а куда-то за спины других членов команды.
Сэм прислушался и резко повернулся. Теперь он тоже различил тихий шелест, как будто по каменному полу что-то тащили. Приближаясь, звук доносился откуда-то издали, из темноты, куда не проникал свет фонарика.
Мэгги тронула Сэма за руку.
– Что это?
Шум внезапно стих.
Сэм покачал головой.
– Не знаю, – прошептал он. – Но что бы это ни было, теперь ему о нас известно.
Филипп Сайкс охрип от крика. Потуже затянув пояс халата, он стоял босиком возле собственной палатки. Почему ему никто не отвечает? После взрыва лагерь бурлил. По сумрачным руинам бегали люди с фонариками и инструментами. Казалось, никто не понимает, что же все-таки произошло. Со стороны Солнечной площади, на которой наконец улеглась пыль, доносились обрывки фраз на местном наречии индейцев. Однако Филипп разбирал лишь отдельные слова кечуа. Чтобы вникнуть в смысл диалогов, этого не хватало.
Он взглянул на светящийся циферблат часов. Было далеко за полночь. В голове пронеслось несколько возможных объяснений. Получше вооружившись, на лагерь напали вчерашние грабители… А может быть, взбунтовались сами рабочие, темные и подозрительные типы… Или взорвался один из трех генераторов…
Филипп крепко прижал к шее воротник халата. Где же его студенты? В конце концов страх и раздражение заставили Сайкса выглянуть из палатки. Три соседних укрытия темнели в ночи. Почему там никто не поднялся? Неужели все прячутся в темноте?
Сайкс отступил назад, и его глаза округлились от страха. Наверное, ему тоже не следовало высовываться. Свет в палатке делал ее отличной мишенью для бандитов. Метнувшись к выключателю, Филипп погасил лампу. Затем обернулся к выходу и заметил в проеме огромную черную тень. От неожиданности он едва не вскрикнул.
Его ослепил свет фонарика.
– Что вам надо? – простонал Филипп, его колени ослабли.
Переместившись, свет выхватил из полумрака лицо одного из местных рабочих. Филипп не различал их, для него все они выглядели одинаковыми. Человек промямлил что-то на языке кечуа, однако Филипп не понял ни слова, только по жесту догадался, что рабочий куда-то его зовет.
Идти? А вдруг незнакомец задумал что-то плохое?.. Жаль, что рядом нет Денала, замызганного мальчишки, который служил в группе переводчиком. Не способный общаться, Филипп почувствовал себя беззащитным, оторванным от мира и застрявшим среди чужих.
Рабочий вновь махнул рукой, а затем повернулся и куда-то пошел. Филипп обнаружил, что спешит за ним в темноту. Ему не хотелось оставаться одному.
Покинув палатку, он ощутил, как под халат забирается ночной ветер. Рабочий подвел Филиппа к жилищам других студентов, откинул полог палатки Сэма и осветил ее фонариком. Там никого не было!
Сделав шаг назад, Филипп осмотрел развалины. Если эти стервецы удрали туда, почему Конклин не ответил на его крики?.. Провожатый показал Филиппу другие палатки, которые тоже пустовали. Сэм, Мэгги, Ральф, даже фотограф Норман – все исчезли. Руки и ноги Филиппа затряслись не только от холодного ветра с горных вершин, но и от ужаса. Куда же подевались студенты?
Рабочий повернулся к Филиппу и сказал что-то на своем языке. Судя по тону, он тоже волновался.
Отодвигаясь в сторону, Филипп махнул рукой за спину.
– Нам… нам нужно позвать на помощь, – с трудом произнес он. – Надо сообщить кому-нибудь о том, что здесь творится.
Филипп повернулся и поспешил к палатке связи. Рабочий следовал за ним с фонариком; впереди на тропинке маячила его тень. Нужно срочно оповестить власти. Что бы ни происходило, самостоятельно им не справиться.
Перед палаткой Филипп дрожащими пальцами расстегнул молнию. Наконец полог открылся, и археолог залез внутрь. Оставшись возле входа, индеец просунул в палатку фонарик. В его лучах Филипп увидел коммуникационное оборудование. Из центрального компьютера торчала кирка.
Филипп со стоном опустился на колени.
– О боже, нет!
Сэм направил винчестер в темный коридор. Из мрака прямо к студентам приближалось приглушенное шарканье.
Ральф держал включенным ультрафиолетовый фонарь Сэма, но свет не мог разрушить царство теней, скрывавших какую-то тайну.
Позади Ральфа и Сэма стояли Мэгги с Норманом. Наклонившись, Мэгги зашептала на ухо Сэму – дыхание девушки коснулось его щеки горячей волной.