Любовь на краю света

В ответ Крейтон только расхохотался, и у Элмы защемило сердце. Со вчерашнего дня, когда он поцеловал ее, «отбив» у диких песцов, она не получила от него и вежливой улыбки. Элма была готова к тому, что не удостоится чести быть приглашенной на праздник. Очевидно, в невидимой битве, происходившей в душе этого человека, победителем вышла верность памяти жены, а Элме был уготован тоскливый вечер в обществе Белоснежки и Молчуна.
Опустив голову, она направилась в хозяйственную комнату, решив заняться стиркой.
Перебирая грязную одежду в тесном помещении, Элма спиной почувствовала, что не одна. Резко обернувшись, она увидела стоящего позади нее Крейтона.
— Привет, — выдавил он из себя.
Женщина напряженно кивнула, и в этот момент какой-то демон внутри снова заставил ее задрожать мелкой дрожью, отчего зажатая в руках комбинация упала на пол. В течение секунды-двух оба тупо смотрели на клочок розовой кружевной материи, распластавшейся на массивных туристских ботинках, в которых Элма обычно уходила на прогулку.
Смущенная, она нагнулась, чтобы поднять комбинацию, но чуть не столкнулась лбом с Крейтоном, поспешившим сделать то же самое. Когда молодая женщина выпрямилась, то с неудовольствием отметила, что комбинация уже находилась в бронзовых от загара пальцах мужчины. Ну и что ты распсиховалась? — мысленно накинулась на себя Элма. Что такого произошло? Одной возможностью подшутить над ней больше, одной меньше — стоит ли расстраиваться по пустякам?
Стараясь держать себя в руках, она забрала у Крейтона злосчастную комбинацию и бросила ее в стиральную машину.
— Элма, — тихо произнес он.
— Что? — спросила она чуть громче, чем следовало, не давая ему времени догадаться, как глубоко ее потрясло это случайное столкновение в тесной комнате.
— Я по поводу сегодняшнего…
Стараясь выглядеть необыкновенно озабоченной предстоящей стиркой, она сказала:
— Если вы имеете в виду праздник, то я все слышала. Идите и не беспокойтесь обо мне. Желаю вам хорошо провести время.
Наступившая пауза заставила Элму забыть о первом правиле стирки — рассортировать одежду на белую и красящуюся, она бросала в машину все подряд без разбору, и единственным ее желанием сейчас было, чтобы Крейтон поскорее ушел.
— Я готовлю рыбный пирог, — раздалось в ответ.
— Желаю счастья вам обоим, — проговорила она, бессмысленно перебирая оставшиеся вещи.
 Ну почему до него не доходит, что его вид для меня невыносим? — стучало у нее в висках. Почему не уберется ко всем чертям!Но то, что она произнесла вслух, прозвучало вполне учтиво:
— Если вы заняты, я вас не задерживаю.
Он ничего не ответил, однако его присутствие у нее за спиной все так же вызывало дрожь в теле. Наконец, не в силах больше вынести напряжения, которое он вызывал в ней, Элма обернулась и выпалила ему прямо в лицо:
— Чего вы хотите? Свести меня с ума? Если собираетесь что-то сказать, валяйте! Если вам просто необходимо послоняться без дела в хозяйственной комнате, только скажите, и духа моего через минуту здесь не будет.
Он по-прежнему молча стоял в двух шагах от нее, но их будто разделяла колючая проволока под током. Его можно было видеть, но дотронуться нельзя, если дороги жизнь и здравый рассудок.
— У меня и в мыслях не было слоняться по дому без дела. Я только пришел узнать, не испечете ли вы хлеб для сегодняшнего праздника. Мы обычно готовим угощение в складчину — каждый приносит то, что может. — Помедлив, Крейтон грустно добавил: — Вам вовсе не обязательно торчать весь вечер около меня. Там будет полно молодых парней, которые с удовольствием составят вам компанию.
На какое-то мгновение глаза Крейтона перестали излучать беспросветную тоску — или Элме только показалось? Она внимательно всматривалась в его лицо и не находила даже отдаленного намека на страстное желание, которое ожидала увидеть. Но было ли это новое выражение ей приятнее старого?
— Элма? — мягко окликнул он.
— Ах, да… Конечно, испеку. Я сделаю свой любимый хлеб грубого помола, — заявила она решительно. — К какому часу он должен быть готов?
— Начало праздника в час дня. Идти тут недалеко — доберемся за несколько минут. — Он замолк, как будто обдумывая что-то. — Я однажды пробовал хлеб грубого помола. Буханки из него тяжеловаты — как вы считаете, сами дотащим или придется воспользоваться автокаром?
Эта попытка внести расслабляющую нотку в их беседу удивила Элму. Она внимательно посмотрела на Крейтона и, хотя подавила улыбку, чуть было не возникшую на лице, все же почувствовала себя лучше. Как ему удалось одной-единственной шуткой рассеять напряжение, возникшее между ними и ощущаемое чуть ли не физически? Покачав головой, она протестующе воскликнула:
— Вы меня когда-нибудь добьете своим юмором!
В глазах его мелькнуло тщательно скрываемое удовлетворение.
— Поосторожней. Ваши медоточивые речи заставят меня потерять голову.
С притворным гневом, она парировала:
— Хороший удар под коленку быстро вернет голову на место.
На сей раз лицо Крейтона потемнело. Уже уходя, он бросил через плечо:
— Я мужчина, Элма, но не мазохист.
В час дня Элма вынула из печи свежие, источающие пар и восхитительный аромат буханки. Спустя несколько минут ее собственный вклад в общий стол был аккуратно завернут в бумагу и уложен в корзинку, а сама она присоединилась к остальным, ожидавшим ее у выхода на веранду.
Хозяин дома в одной руке держал свой рыбный пирог, а другой придерживал дверь. Как только Адел и Бен вырвались на волю, их быстро след простыл. День выдался хмурым, что вполне соответствовало настроению Элмы. И они с Крейтоном в гнетущем молчании направились к берегу. Прошло минут десять, и глаз стал различать впереди пробивающиеся сквозь туманную мглу мерцающие огоньки.
— Из чего тут жгут костры? На острове практически нет деревьев.
— Деревянные предметы, прибитые к берегу. Ненужные картонные коробки. Любой мусор, который горит. — Он замолчал ненадолго, и единственным звуком, который могло запечатлеть ухо, был шорох травы под их ногами. — Рассказывают, — продолжал Крейтон, — что когда-то за каждым деревом на острове можно было обнаружить прекрасную женщину. И любой из аборигенов-мужчин хвастал тем, что срубил все деревья, поскольку ни одна красавица его не удовлетворила… Местная шутка, — помолчав, пояснил он.
— Почему же вы не пошутили, заявив, что это вы срубили последнее дерево? В том, что вы рассказали, нет ничего смешного.
Он пожал плечами.
— Вероятно, оттого что я не разыскиваю красавиц.
Она тихонько вздохнула, потрясенная, хотя и не понимая, чем именно. Чего же она хотела услышать? Какую-то бессмысленную чушь? Что-то вроде: «Зачем мне искать красавиц за деревьями, когда рядом со мной ты, моя любимая?» Видимо, она совсем теряет рассудок. Этот мужчина ею совершенно не интересуется, ясно как Божий день. Может, он был бы не прочь, чтобы она согрела его одинокую постель, но вряд ли задумывается о чем-то большем. Элма передернула плечами и отвернулась.
— А что бы вы хотели услышать от меня? — поинтересовался Крейтон. — Что вы сами красавица? Вам просто необходимо слышать это постоянно?
Ее пальцы только сильнее сжали ручку корзинки, а глаза невидяще устремились вперед. Он и вправду считает ее красивой?
— На этом острове ловят рыбу, Элма, а не дешевые комплименты.
— Я… я никогда в жизни не занималась ловлей комплиментов, — защищаясь, произнесла она слабым голосом, потрясенная, что именно так это могло выглядеть со стороны. И еще более тем, что все сказанное им было правдой. Но помимо разочарования, его слова несли одновременно и удовлетворение. Крейтон Кеннет сказал, что она красавица. От этих слов хотелось свернуться калачиком и тихо умереть от счастья или взмыть в воздух птицей. Однако все, что она смогла сделать, это проглотить комок в горле и выдохнуть: — Если вы помните, не я затеяла этот разговор.