Пожалей меня, Голубоглазка (СИ)

Обнимаю, целую, вербальная магия… ты — моё колесо.
Все деревья обтекают грязью и плачут, говоря об одном.
Я давно уже сижу один, среди книг, за своим одиноким столом.
Я пожертвовал своим телом ради тебя, заплатил головой.
Из — за твоей красоты утонул и сгинул в смертельный запой.
Я бросаю свои слёзы на твоё прозрачное кимоно.
И мы снова смотрим с тобою
Немое кино.
Немое кино.
Немое кино.
Немое кино.
*****
Они смотрели друг на друга, не обращая внимания на Машу, застывшую между ними соляной фигурой. Смотрели и не могли отвести взгляды.
Костя пожирал глазами Аю, замечая малейшую деталь на изменившемся лице. Она выросла. Повзрослела. Завершила процесс окукливания. И стала просто ослепительной. Даже без макияжа. Идеальной. Совершенной. Рот, скулы… эти глаза её… Как он мог, хоть на миг, их когда-то забыть?
Ая смотрела тоже пристально, но не разбирая его лицо так детально. Её взгляд был, скорее, серьёзным, с долей насмешливости. Костя изменился. Не сильно, но всё же. Возмужал. Окреп. И стал ещё более харизматичен. Суровая версия его прежнего стояла перед ней и испепеляла жадным огнём. Она знала этот взгляд. Видела уже. Но у него — впервые.
— Ты.
Я.
  
« Глава 16
 
Он стал приходить в пекарню каждый день и скупать всю продукцию. Куда он всё это девал — оставалось загадкой, но Ая думала, что раздавал нищим. Кто, Романович? Нет, Ая, вообще-то, так не думала, она надеялась на это. На самом деле вся выпечка уносилась в его новый ресторан, и там не проходило и нескольких часов, как вся исчезала.
Пошли заказы. Пошли настойчивые заказы. Создавалось ощущение, что некоторые посетители приходили к нему, чтобы хлеб пожрать, а не деликатесы! И только поэтому Костя ввёл несколько часов ланчей по специальной цене, пустив продукцию Аи именно в это время. Также он пустил рекламу — несколько, на его взгляд, особенно удачных пиар-шагов.
Количество посетителей на ланчах выросло в рекордно короткое время, и пришлось повысить цену, что не могло ни радовать, ни ставить в тупик. Что она добавляла в свои булки, что людям становилось плевать на калории и количество ингридиентов? А в хлеб? Да он сам не мог удержаться, чтобы не слопать лишний кусок! Особенно ему нравился тот, что с разными видами семечек был, в том числе и тыквенными.
В самый первый раз, скупив всё, он приехал к Лешему и принёс один из пакетов, доверху наполненный хлебобулочными и кондитерскими, в качестве своей доли за обед. Да просто принёс, пусть друзья попробуют нормальной выпечки и детей угостят. Принести-то принёс, а теперь вот приходилось скрываться от Стрелы. Та просила информации, а что Костя мог сказать? Что ему самому мало? Нет, ну что, всё-таки, за люди… Им сделаешь хорошо и вкусно, а они тут же готовы у тебя это урвать!
*****
— Ты не думала расширяться? — спросил у Аи, прихлёбывая кофе из картонного стаканчика с пластмассовой крышкой и дырочкой для напитка. — Мне нужно больше продукции, за выгодными для тебя условиями не постою.
— Нет, не думала! — Ая испепеляла его голубым огнём своих глаз, чувствуя, что скоро вцепится Романовичу в горло. — Прекрати так себя вести!
— Как? — поинтересовался, заглядывая в стакан и проверяя, сколько осталось кофе.
— По-свински! У меня постоянные клиенты не могут купить то, к чему привыкли, что полюбили! Я вынуждена закрывать пекарню, не успев открыть её!
— Может, будешь пахать круглосуточно? Без перебоев в производстве, чтобы все остались довольны? Чтобы всем хватило твоих плюшек? Я, может, тоже уже привык!
— Ну, ты и сукин сын.
— А ты разве не знала?
— Я буду вынуждена сделать раздаточное окно.
— Да хоть придаточное, мне-то что? Мне наср*ть, откуда забирать буханки, главное, чтоб они были.
— Я не стану обслуживать тебя.
— У тебя нет для этого никакого основания, я подам в суд и выиграю дело, поверь.
— Я установлю единичную норму продаж.
— Норму? Хм… интересно. Я не знаю, чем ты руководствуешься и готов упустить из внимания "Роспотребнадзор" и логику, но, кое-что, всё же, объясню. Согласно определённой статье "Гражданского кодекса Российской Федерации", которую ты, милая Ая, должна знать, продавец обязан продать товар, так как данный договор (розничной купли-продажи) является публичным. Цитирую: "Отказ лица, осуществляющего предпринимательскую или иную приносимую доход деятельность, от заключения публичного договора при наличии возможности предоставить потребителю соответствующие товары, услуги, выполнить для него соответствующие работы не допускается."
— И что?
— А то, что в нашем случае мне очень легко принять оферту, в которой ты (представим это на минутку) преуспела с нормой продаж, и заключить три, пять, десять договоров — проще говоря, провести покупки через несколько чеков, каждый из которых служит основанием для заключения того самого договора, условия которого диктуешь ты.
— Интересно, как ты это сделаешь?
— Запросто. Ты что, думаешь я не найду людей, которые выстроятся в очередь перед твоим «раздатком» ещё ночью и будут первыми? Думаешь, я найду мало людей? Все твои постоянные клиентики всё равно останутся ни с чем, а если единицы из них и проскользнут — не смертельно. Хотя…, - Костя задумался, вертя в руках давно пустой стаканчик. — Я за буханочку с семечками убил бы.
— Убирайся, — у неё не осталось сил с ним спорить. Не сегодня.
— Только один момент. Куда это можно выбросить?
*****
— Раиса Константиновна, ну как так-то? — расстроенная Маша сидела на стуле и смотрела на Аю, словно провинилась в чём. — Я что, из-за этого… него зарплату не получу?
— Почему?
— Так какой из меня продавец, если продавать нечего?
— Будешь помогать мне с заготовками, «девочкой на побегушках» будешь. Будешь?
— Буду, — Маша склонила голову, как при вынесении приговора. Я не Людка, я всё буду.
— А Людка-то тебе чем не угодила? Вроде общаетесь нормально…
— Общаемся нормально, а как человека — не уважаю.
— Мне её жалко.
— Вам всех жалко.
— Нет. Одного мне не жаль. Одного мне противно.