Конь бледный

— Ирусь, — обратился парень к хорошенькой чернявой продавщице, встретившей его появление в магазине ослепительной улыбкой. — Мне бы полкило «Хеннесси», чуток маслица, баночку икорки красненькой, батон, ну и нарезки всякой. Сделаешь?
— Какие вопросы, Стёп? — в тон ему ответила девушка.
Быстро справившись с заказом, протянула Чадову пластиковый пакет со снедью и выпивкой.
— С тебя девятьсот восемьдесят гривен, — сообщила.
Молодой человек бросил на прилавок купюру с портретом писателя Владимира Винниченко.
— Сдачи не надо!
И, развернувшись, зашагал к выходу.
За его спиной послышался испуганный писк.
— Ром!
— Я же сказал, оставь сдачу себе, — не сбавляя шаг, бросил через плечо журналист.
— Но, Стёпа, подожди! — каким-то нехорошим голосом сказала Ирина.
— Да в чём дело? — повернулся лицом к прилавку парень.
— Тут это, — замялась продавщица. — Она того… Фальшивая.
— Что?! — У Чадова полезли на лоб брови. — Ты уверена?
— Ага, — кивнула брюнетка. — Я детектором проверила.
Краем глаза Степан заметил, что к нему из дальнего угла рванулся здешний шкаф-охранник.
— Всё нормально! — поспешил успокоить мордоворота. — Всё нормально!
И полез за собственным лопатником.
Бугай, видно, не понимал человеческой речи. Настроившись на сигнал опасности, поданный продавцом, он отключил все остальные органы восприятия.
— Постой, Олег! — попыталась угомонить его и Ирина.
Однако охранник уже взрыл копытом. Наверное, ему тоже было неохота работать в выходной. Да и скучно. А тут представлялась недурная возможность поразмяться. Упускать такой случай бугаю явно не хотелось.
Всё это Степан прочитал в его взгляде.
И вздохнул.
Весело начинается уик-энд, нечего сказать.
— Подержи, — сунул пакет в руки мордовороту.
Тот от неожиданности застыл на месте и механически принял пас.
Через пару мгновений до него таки дошло, что он делает что-то не так, но уже было поздно.
Чадов сделал быстрый шаг вперёд, проскользнув за спину охранника. Молниеносно нанёс ребром ладони удар по сонной артерии.
Это хитрый и очень действенный приём в шиванате. Расположенный на развилке артерии синус даёт импульс в мозг, и тот моментально понижает давление. Человек отключается, как холодильник, который выдернули из розетки. Сэнсей пояснял, что люди потом плохо помнят, что с ними произошло. К примеру, один вьетнамец с Барабашовского рынка, которого Голдин так ударил за излишнюю непочтительность, говорил, что «на него упало небо».
Шкаф продержался чуть больше, чем полагалось. Верно, жировые отложения оказались слишком уж мощными.
Одной рукой подхватив оброненные боевитым Олежкой продукты, второй Чадов придержал самого мордоворота. Он не хотел членовредительства. Не было особого резона причинять вред человеку, который просто исполнял свой долг.
Поэтому журналист бережно опустил парня на пол, а затем, быстро оглянувшись на оторопевшую продавщицу, ткнул охранника пальцем за левое ухо. Небольшой провал в памяти шкафу гарантирован.
Подошёл к прилавку и взял у Иры фальшивку, обменяв её на две собственные пятисотки. С удовлетворением отметил, что девчонки из соседних отделов никак не отреагировали на инцидент. Ну, споткнулся Олег, и споткнулся. Да и покупателей не было в такую рань.
Хорошо. Чем меньше свидетелей, тем лучше.
— Ты уж извини, — улыбнулся девушке. — Ошибочка вышла.
Та часто закивала, переводя испуганный взгляд со стоящего на четвереньках охранника на Степана и обратно.
— Всё в порядке? — поинтересовался на всякий случай.
— Да!
— Вот и славно. Спасибо за прекрасный сервис.
— Дерьмо! — выругался Олег, поднимаясь с пола и отряхиваясь. — Захламили торговый зал ящиками, пройти нельзя, чтоб не споткнуться!
Ну, теперь точно всё о'кей.
— Я не понял, шеф! — Чадов небрежно шмякнул на стол перед носом Ильича пакет с продуктами и тысячную. — Что это за шманцы?!
Кордон расплылся в довольной ухмылке.
— Ты там никого не покалечил? — ответил вопросом на вопрос.
— Нет, — огрызнулся Степан, падая в кресло. — Так что это за финт ушами? Откуда дровишки?
Брезгливо указал на сине-зелёную обманку. Пока шёл обратно, успел рассмотреть фальшивую купюру. Сработана была на совесть. Больше половины признаков подлинности на банкноте имелось. И только с помощью хитрой техники можно было определить, что это подделка.
— Из лесу, вестимо. А точнее, как говорят сведущие люди, из твоей разлюбезной Зоны. Наводнили фальшивыми тысячными всю столицу и полгосударства, понимаешь. Потому собирайся-ка, брат, в командировку. Послезавтра получишь суточные, представительские — и вперёд. Там люди из Большого Дома, что на Владимирке, уже понемногу шуруют. Постарайся, особенно с ними не пересекаясь, накопать что-нибудь интересненькое. Без фанатизма. С кем надо я уже переговорил. Особых возражений у них… — редактор многозначительно поднял глаза к потолку, — нет. Они о тебе хорошего мнения по предыдущим контактам. Лишь бы не вертелся под ногами. Разрешение на въезд в Зону я тебе достал.
— Так сразу? — для порядка побрыкался Степан, хотя сердце учащённо забилось. — А ознакомиться с материалами, то да сё?
— Вот поэтому и предупредил, что разговор будет долгим, — с видом просветлённого гуру развёл руками Кордон, поудобнее устраиваясь в кресле и придвинув к себе принесённый Чадовым пакет. — А для «того-сего» вызывай Елисееву. Сверхурочные я оплачу.
По-хозяйски накромсав батончик и изготовив пару бутербродов, сунул один в руки подчинённому.
— Итак, официально ты будешь собирать материал для статьи, посвящённой вот таким вот «картинкам»…
— Официально? — заподозрил неладное журналист.
Если по правде, он не мог взять в толк, зачем ему браться за дело, попахивающее чистой уголовщиной и которым сам бог велел заниматься эсбэушникам с улицы Владимирской. Оказывается, есть и другая причина для командировки. Уже легче.
— Да так, — подтвердил Кордон, — фигня всякая. Участились в тех местах некие аномальные проявления…
Чадов понимающе кивнул. Зона есть Зона.
— Что на этот раз?
Ильич тяжело вздохнул.
— Мистика, да и только. Объявился в тех местах, понимаешь, призрак. Да постой ты, — махнул рукой на ухмыльнувшегося подчинённого. — Знаю, что там всякой хрени и так по самое не хочу. Тут другое. Людям стал являться бледный всадник на бледном коне.
Он сделал паузу и проникновенно заглянул Степану в глаза.
— Понимаешь, о чём я?
Чадов, с минуту подумав, склонил голову.
— «И я взглянул, — процитировал «Откровение» Иоанна Богослова, — и вот, конь бледный, и на нём всадник, которому имя смерть; и ад следовал за ним, и дана ему власть над четвёртою частью земли — умерщвлять мечом и голодом, и мором, и зверями земными…»
— Точно, всадник апокалипсиса.
— И что?
— А то, что все, кому встречался странный всадник, через пару дней оказывались мёртвыми. Население Зоны в панике. Мутанты и прочая нежить зашевелились в предчувствии чего-то зловещего. Контрактники и ооновцы пачками пишут рапорта с просьбой о переводе или даже увольнении. Сталкеры категорически отказываются ходить за хабаром.
— Ничего себе, зацепило народ, — присвистнул Степан.
А про себя подумал, чего это ему на его сталкерский ПДА не падало сообщений о новом феномене? Надо будет срочно перевести деньжат старине Че, а то без информации как без рук.
— Поэтому бери, господин начальник отдела сенсаций и происшествий, ноги в руки и дуй по местам боевой юности. Думаю, сенсация нам обеспечена.
— Да уж… — только и нашёлся ответить Чадов, залпом выпивая благородную янтарную влагу. — Полный пипец…
— А я о чём? — согласился Кордон. — Ладно, на месте разберёшься. Но и об этом тоже не забывай. — Он ткнул пальцем в фальшивую купюру. — Будьмо! — И шеф хлопнул свою рюмку.
  
Глава третья. Крестовый поход
 
Поселок сталкеров