Счастье в награду

— Я тебя не разбудил? — пожелал узнать голос, измененный кодирующим устройством.
— Нет. Я ждала вашего звонка.
— Ну, надеюсь, тебе не пришлось сидеть у телефона век ночь!
— Нет. — «Всего тринадцать минут!»
Она напрасно боялась проспать, не услышать будильник Внутренние часы сработали раньше электронных. Ей даже хватило времени переодеться из пижамы в спортивный костюм. Сейчас она говорила на ходу, открывая дверь и направляясь к Лукасу, уже шедшему навстречу. Как и Гален, он успел одеться. На голове у него чернели наушники.
— Ты где?
— Что вы имеете в виду?
— Я хочу, — с едва сдерживаемым раздражением пояснил электронный голос, — я желаю знать, где ты сейчас находишься? В каком отеле? Надеюсь, лейтенанту хватило совести перетащить тебя в приличное место?
— Если уж на то пошло, лейтенант Хантер был настолько добр, что предложил мне перебраться к нему домой.
— Бесплатный совет, Гален. Не смей мне врать!
— И не думала.
В трубке повисла электронная тишина.
— Ну и ну! Наш лейтенант и впрямь лезет из кожи вон! Он что, тоже сейчас там? С тобой?
— Да.
— Нас слушает?
— Да. — Гален подняла взгляд на Лукаса — такого близкого и в то же время невообразимо далекого.
Он, крепко зажмурившись, старался сконцентрироваться на ее разговоре с дьяволом в надежде почувствовать его… И Гален показалось, что она видит мерзкие черные щупальца, проникающие сейчас к нему в душу, холодными тисками сжимающие сердце и замораживающие кровь. Да, никому не пожелаешь повторить этот путь! Но он сам избрал его, сам поставил перед собой цель, и каждая минута ее беседы с убийцей помогает ему подобраться еще ближе.
Лукас советовал ей быть многословной, не стесняясь шутить и заигрывать.
И Гален постаралась выполнить его совет, хотя с трудом узнавала собственный голос.
— Вы знаете, я так рада вашему звонку! У меня 124 накопилась тысяча вопросов!
Искаженный помехами смех неведомого убийцы показался ей басовитым и зловещим.
— Может, мы все же начнем с моих вопросов, а не с твоих?
— Ох… Ну конечно! Женскому Убийце — зеленый свет!
— Очень мило, Гален. Рад, что ты согласна. Итак, давай подумаем. С чего бы нам начать? Ага! Я понял! Как насчет твоей любимой темы? Я имею в виду секс! Сегодня я не прочь послушать рассказ о всех твоих похождениях — от самого первого раза до последнего. Мне интересно, и я непременно желаю знать, не началось ли у тебя новое сексуальное приключение не далее как нынче вечером?
— Что? Об этом не может быть и речи. И к тому же моя личная жизнь… — «и уж тем более секс с Лукасом», — это не ваше дело!
— Вот, Гален, ты опять за свое! Похоже, ты забыла, с кем разговариваешь? Что я могу интересоваться всем, чем захочу? В том числе и сексом! И пусть наша озабоченная кошка Розалин сколько угодно воображает тебя фригидной! Я не желаю в это верить. Понимаешь, я самый большой твой фанат на свете! Но даже у самых преданных почитателей могут возникнуть определенные требования, и сейчас я хочу от тебя Подробностей. Итак, Гален, давай начнем с того, как ты потеряла девственность. Выдай мне на всю катушку. Полный журналистский букет. Кто, где, когда, чем и как? Может, тебя трахнули на кукурузном поле, посреди початков? И под конец — но отнюдь не последнее, что я желал бы услышать, — как это было? Что ты чувствовала? Ты обливалась кровью? Тебе было больно? Надеюсь, твой рассказ будет необычен. Но впрочем, сойдет и простой половой акт. Только, пожалуйста, не пытайся приукрашивать. Впрочем, куда тебе! Твоей хваленой объективности мог бы позавидовать любой журналист! Итак, Гален, правда, и ничего, кроме правды!
«Правда… Правда… Нет, я не смогу…»
Едва передвигая ноги, она постаралась уйти в гостиную, к Барби, подальше от Лукаса. От них обоих. Но они не отставали ни на шаг.
— Гален, ты ведь знаешь, что случится, если ты откажешься говорить? Пятая дамочка распрощается с жизнью. Нынче же ночью. Хлоп — и нету. И ее убьешь ты! Так что не тушуйся, детка, давай выкладывай. И не вздумай мне врать! Твоя ложь, как и молчание, будут наказан смертью!
Наконец Гален добрела до гостиной. Ее растерянные взгляд зацепился за Барби, теснящихся на белом диване. Каждая кукла уже была одета в купальный халат и пижаму. Но их легкие воздушные волосы все еще оставались растрепанными. Кроме того, Гален собиралась поместить каждую Барби в отдельный небольшой мешочек, прежде чем сложить их в большой пакет для покупок из «Блумингдейла». Он уже лежал на журнальном столике, рядом с пустыми чашками и остатками печенья. Завтра Лукас обещал помочь ей отнести кукол в больницу.
— Гален! — нетерпеливо протрещал у нее в ухе электронный голос.
Волшебство и сказка. Чай и печенье. Куклы и смерть.
Гален отвернулась от Барби — подальше от фантазий и сказок. И от реальности в лице Лукаса. Она смотрела в окно. В темноту.
— Я не была… У меня не было первого раза.
— Да ты просто неподражаема! Я знал, что не ошибусь! Ну надо же, девственница в двадцать девять лет — и вся, целиком моя! Вот бы увидеть сейчас физиономию Лукаса! Как ему эта новость? Нет, только не вздумай мне описывать! Давай просто сделаем вид, будто его там нет! И все останется только между нами! Особенно твой первый раз!
— Что?! — ошалело шепнула Гален, не отрывая взгляда от полированного стекла, превратившегося в зеркало. Где-то за спиной, четко, как в кошмаре, она услышала шаги пантеры. Он остановился возле камина, где давно уже не горел огонь.
— То, что слышала, Гален! Ты сама это сделаешь! Прямо сейчас! Конечно, получится неидеально. Тебе придется вообразить, будто на месте твоих рук — мои. Но не беспокойся! Я все тебе объясню, и мы обсудим даже самые мелкие и чертовски пикантные детали!
Гален постаралась сфокусировать свой взгляд в пространстве, где-то за полированным стеклом, за пламенем и гневом, в кромешной тьме.
— Нет! — Ты отказываешь мне?
— Нет. Просто это слишком неожиданно. Мы ведь почти не знакомы!
— Браво! Вот оно настоящее целомудрие! Ну так и быть. Я буду играть с тобой не спеша. Пока мне не надоест. Но имей в виду, Гален! Как только я решу, что пора от слов переходить к делу — ты подчинишься! Согласна?
«Нет! Нет! Нет!»
— Согласна.
— Ах да, там же Лукас! Не смей к ней прикасаться, лейтенант! Она моя! — Электронный голос вдруг умолк, а когда заговорил вновь, в нем явно слышалось самодовольство: — Пожалуй, сегодня мы уже достаточно размялись. Пора и начинать. Итак, вернемся к моему обещанию сделать из Гален Чандлер звезду экрана. Твой путь к вершине славы начнется с часового спецвыпуска с обзором всех совершенных убийств, анализом следственных действий, и, конечно, с рассказом о личной жизни несчастных жертв — что так нравится публике! Меня также привлекает идея поставить перед камерой нашего лейтенанта. Пусть скажет по паре ласковых слов о своих милых подружках. В конце концов, он ведь все еще должен тебе эксклюзив! Но прежде всего нам нужно обсудить твои дела. Не будем терять времени! Твой спецвыпуск мы придержим до вечера среды, чтобы уже точно весь Манхэттен знал о нем. Кстати, требуй для себя полный час прямого эфира — не меньше! Никаких рекламных вставок, никаких партнеров в студии! Присутствовать должен только я, моя милая старлетка  [7]! И тебе не потребуется вспоминать о каких-то других событиях. Я буду твоей первой и последней новостью, ясно?
— Конечно.
— Отлично. Ах да, и еще кое-что напоследок. Боюсь, что твое девственно-чистое белье оставляет желать лучшего. Наверняка оно такое же бесформенное, как твой старый прикид в «Судейских новостях»? Нет, Гален, это не пройдет! Не для меня! Для наших личных бесед требуется только настоящее неглиже — я уж не говорю о самом великом моменте. Поэтому на наше телешоу в среду ты явишься в чем-то неповторимом, воздушном и эротичном. Об этом буду знать только я. Но ведь именно мое мнение может играть для тебя какую-то роль, не так ли? Стало быть, Гален, ты сегодня же отправишься за покупками. Прямо с самого утра. Пойдешь к Офелии.