Возвращаясь к тебе. Часть 2 (СИ)

Убийство Волка два года назад стало спусковым механизмом. Началась междоусобная война, которой никто не ожидал. Раз за разом были уничтожены ключевые фигуры криминального мира. И если первые два случая можно было списать на несчастный случай, в чем сомневался не только я, то устранение таких людей, как Ворон, Одессит и еще двоих не последних людей в нашем мире, так назвать никак нельзя. Это была кровавая резня. Не пощадили никого, вырезая целые семьи. Именно поэтому каждый из сидящих за круглым столом опасался, что именно он может стать следующим. Тем, кто получит чертов билет на тот свет.
Через десять минут ожидания в кабинет вошел Карен Дарманян. Внимание всех присутствующих было приковано к этому мужчине.
В который раз я поразился той мощи, которая исходила от него. Под два метра ростом, черные, словно сама ночь глаза, этот человек всем своим обликом напоминал ястреба. Величественная осанка, так не свойственная его возрасту, превосходство в каждом жесте и движении. Он никогда не повышал голоса, но у многих именно этот спокойный и уверенный тон вызывал страх.
Я всегда невольно сравнивал его с Даром-младшим. Единственное, что их объединяло, это глаза. В остальном отец и сын были полными противоположностями. Дар всегда был импульсивен. Слишком горяч, как не раз говорил и сам его отец. Многие считали его психом, но никто не смел говорить об этом вслух. У них с отцом было много разногласий, о которых знала последняя вшивая шестерка. Именно поэтому никто не удивился тому, что попавшего полтора года назад Дара за решетку, отец даже и не думал вызволять.
— Итак, — сказал Карен, — кто начнет первым?
Он обвел внимательным взглядом всех присутствующих. Первым подал голос Дрозд, как и ожидалось.
— Карен, это точно кто-то из своих. Он умело стравливает нас друг с другом, — мужчина смачно выругался, что ему было несвойственно.
Карен лишь молча, кивнул, никак не комментируя эти слова. Следующим заговорил Князь.
— Никто ведь даже не подумал, что это может быть фанатик, решивший очистить мир от таких, как мы.
В разговор вступил один из главарей.
— Исключено. Санитары действуют другими методами.
Карен молчал. Постепенно атмосфера в кабинете накалялась, многие повскакивали со своих мест. Я же сидел, молча, анализируя поведение каждого из присутствующих. Интуиция вопила о том, что предатель среди нас и совершенно ясно, что мы имеем дело с тщательно организованным сговором. Кто-то решил сместить власть, и пока что эти люди действовали до стерильности чисто. Что я и сказал остальным, когда очередь дошла и до меня.
— И что ты предлагаешь? — вызверился на меня один из лидеров, — пропустить каждого через детектор лжи, бл*ть?!
— Нет, — ответил, даже не взглянув на него, — детектор можно обмануть. Для начала следует прекратить стрелять по своим же. Мы идем на поводу у него, словно марионетки. Неужели никто не задумывается?
— Ты предлагаешь сидеть нам, сложа руки, в то время, как наших людей убирают один за одним? И не обращать внимания на все имеющиеся улики?
Раздался гул недовольных голосов, вперемешку с угрозами. Каждый продолжал настаивать на своем, не слушая соседа.
— Франц прав, — раздался спокойный голос Смотрящего, и все как по команде повернулись к нему, — нужно искать крысу, а не устраивать бои на выживание друг с другом. Значит так, теперь, узнав о разногласиях между группировками, я не буду разбираться, кто правый. В расход уйдут все.
Он обвел всех присутствующих предупреждающим взглядом и продолжил.
— Ищите эту тварь, это в ваших же интересах. Если до сих пор не нашли, значит, не в том месте искали.
Еще полчаса мы обсуждали текущие вопросы общака. После того, как были решены главные проблемы, Дарманян сказал, что собрание на этом закончено.
— Франц, — повернулся он ко мне, — останься.
Сразу же, как за последним человеком была закрыта дверь, он обратился ко мне.
— Ты не хочешь объясниться?
Голос Смотрящего не предвещал ничего хорошего. Я не изменился в лице, сохранив все тоже выражение безразличия.
— В чем? — сделал вид, что не понял вопроса.
Карен закурил сигару, прожигая меня бесстрастным взглядом сквозь дым.
— Ты начал подчищать дела, — сказал он ничего не выражающим голосом, — ищешь пути отхода, да, Франц?
Я молчал, понимая, что это был риторический вопрос. Знал, что рано или поздно этот разговор должен был состояться. И также я знал, что Дарманян не даст мне уйти. Никогда.
— Антон, — начал он, — ты знаешь, что из системы не уйти. Есть лишь один путь, и он тебе известен. Так что не рыпайся и сиди на месте. Разрешение Смотрящего ты не получишь.
— А если найду способ? — задал я единственный вопрос, стараясь обуздать гнев.
— Дерзай, мешать не буду. Кстати, — продолжил мужчина, — через неделю мой сын выходит из тюрьмы. И теперь он официально займет мое место. В вопросе целостности системы мы с ним схожи. Делай выводы, Франц.
  *
По пути домой заехал в офис и забрал у Владимира нужную мне папку с документами. Задерживаться не стал, решив просмотреть ее дома, наедине со своими мыслями. Впрочем, как и всегда. Пока ехал, бумаги не давали покоя, мне не терпелось взять их в руки. Но из чувства гребаного упрямства я их не трогал.
Через час был дома. Бросил папку на стол и направился в душ. Понимал, что веду себя, как конченый идиот. Оттягиваю этот момент, хотя он все равно случится. Но не мог ничего с собой поделать. Дольше прежнего простоял в душе, облокотившись рукой о стену и позволяя воде хлестать меня горячими струями. Мысли снова и снова возвращались к разговору с Дарманяном. Ублюдок сказал мне все то, что я знал и без него. Не дадут мне выйти из этого дерьма. Грохнут тут же, стоит лишь заикнуться об этом. Увязнуть в криминале проще простого, но избавиться от него, выйти из системы, мало кому удавалось. Нет человека, нет проблемы. В этом вопросе мог помочь Смотрящий, лишь он обладает той властью. Может дать статус неприкосновенности, гарантию свободы и относительной безопасности. Но такие случаи — единицы.
Мысль выйти из криминала посетила меня полтора года назад. Лишь мимолетное желание, черт, скорее даже простое сожаление о том, чего я был лишен. Но этого хватило, чтобы укрепить меня в своем стремлении. Тогда, после вмешательства Дара-младшего, мне была предоставлена свобода, и я стал копать под Князя. На пленке, которую восстановил чудо-хакер, было отчетливо видно убийство Волка. Кузнец, переметнувшийся после произошедшего в мою команду, узнал в убийце киллера, с которым был знаком. Только вот тот самый киллер к нашему приходу лежал с аккуратной дыркой во лбу у себя в квартире.
Князь тщательно заметал следы, поймать его на чем-то было невозможно, и я окончательно понял, что раньше недооценивал его. Первое время за мной была установлена слежка, но мне было до фонаря. Я знал, что людей приставил ко мне Дрозд по решению лидеров.
За эти два года мы с Князем практически не пересекались. Лишь на сходняках, по необходимости. И каждый из нас сохранял видимость безразличия к другому. За это время я раздобыл достаточно компромата на него, позволяющего отправить его по этапу на несколько лет. Но это все мелочь по сравнению с тем, что на самом деле мне хотелось его уничтожить. Полностью. И срок за решеткой слишком слабое наказание.
Выйдя из душа, сразу направился в кабинет. Сел за стол и подкурил сигарету, не касаясь папки, а лишь прожигая её глазами. Каждый раз, когда мне доставляют этот материал, я испытываю одно и то же. Горечь, тошнотворная горечь заполняет меня до самых краев. В такие моменты позволяю себе открыть тщательно запрятанные воспоминания. Вот и сейчас. Закрыл на секунду глаза, и передо мной сразу же возник образ Надежды.
Я помнил каждую черту её лица, каждый изгиб тела… вплоть до последней родинки. Запрещал себе вспоминать, думать о ней, закупорил все эмоции и чувства, как только улетела. Так было проще. Я ломал себя, добиваясь этого безразличия, добиваясь спокойной, адекватной реакции при мысли о ней. Чувства мешали, не давали продуктивно думать, то и дело, проносясь во мне со скоростью света.