Рождественские ожидания

  -  Я отойду, покажу ему, где регистрация, - сказала она Мери, - и сразу же вернусь обратно.
  Когда она завела его за угол, ее улыбка увяла.
  - Что случилось? Как давно это продолжается?
  Он пытался рассказать ей. Пытался вспомнить все, на что она просила обратить внимание на занятиях. Сообщил все, что мог.
  Кейт выслушала. Кивнула головой. Ей были известны обстоятельства беременности Мери. Та поведала ей о них после первого занятия.
  Она знала, что Гэс не является отцом, но, казалось, понимала, что ему необходимо находиться здесь.
  - Хорошо. - Кейт сжала ему руку, и ее нежно-голубые глаза встретились с его взглядом. - Ты готов?
  Гэс прокашлялся и кивнул.
  - Думаю, как никогда.
  Кейт улыбнулась.
  -  Вот это я понимаю. Ты просто поддерживай ее. Мы не позволим, чтобы что-то случилось с малышом. - Кейт сжала его руку. - Или с Мери.
  Он был скалой. Ее скалой.
  Непоколебимый.  Твердый. Хладнокровный. Спокойный. Ее Гэс.
  Невозмутимый.
  - Спокойно, спокойно. Дыши вместе со мной. - Их руки сплелись воедино, их взгляды сплелись воедино. Все было так, словно в целом мире не было никого, кроме них.
  Мери знала, что без Гэса у нее бы не получилось. Гэс делает это вместе с ней.
  Они были единым целым. Мери слышит только его. Отвечает только ему.
  В нем ее сила. Она держала его руку, она сжимала его запястье. Наконец ребенок сделал последнее усилие и вырвался в этот мир.
  Она прогнула спину и услышала тоненький плач. Сначала слабый. Затем все более громкий и настойчивый.
  - Это мальчик! - сказал доктор.
  Мери и Гэс посмотрели друг на друга, улыбнулись и заплакали.
  Гэс никак не мог прийти в себя от неожиданности произошедшего. Он смотрел на крошечного малыша, завернутого в нежно-голубое одеяло и лежащего на руках Мери, и ему было трудно поверить, что все это правда, что он настоящий.
  Естественно, он чувствовал, как ребенок двигается. Умом он всегда понимал, что внутри Мери был этот... этот человечек... который ждет своего времени и который станет достаточно сильным, чтобы принять этот мир на своих условиях.
  Но он был таким крошечным, этот человечек.
  Таким невероятно маленьким. И таким прекрасным.
  Настоящее чудо.
  - Он истинный подарок, - хрипло сказал Гэс.
  Все, что произошло, было подарком. Не только ребенок, но и то, что Гэсу позволено находиться здесь, разделять эту радость, на которую он не имеет права, на которую, естественно, никогда не надеялся и которой не ждал.
  Гэс никогда раньше не испытывал чувства робости. Сейчас он понял, что это такое.
  Мери поглаживала нежный светленький пушок на головке ребенка, который однажды превратится в волосы.
  -  Назовем его Джонатаном, - мягко произнесла она.
  Это имя выбрали Рут и Джефф.
  -  Что означает «божий дар», - сказала она Гэсу с сияющими глазами.
  - Это имя длиннее его самого, - с нежностью произнес Гэс.
  Он поднялся и встал рядом с кроватью, чтобы посмотреть на них обоих. Затем наклонился и прикоснулся губами к се лбу.
  - Его следует назвать даром Мери.
  Мери слабо улыбнулась.
  - Наверняка его будут дразнить на школьном дворе.
  -  Он может пользоваться своими инициалами. Нет ничего плохого в М.Г. Он может говорить им, что назван в честь машины.
  - Как ты?
  Гэс состроил гримасу.
  - Я не был назван в честь машины.
  - А я так и не думала. - Она очень быстро разузнала, что его второе имя Август. Он не мог заставить себя назвать ей свое первое имя.
  - Не Додж? Не Даймлер? - дразнила она.
  Он покачал головой.
  - Ты когда-нибудь скажешь мне?
  -  Если ты выйдешь за меня замуж. - Слова вылетели сами по себе.
  Казалось, весь мир внезапно замер.
  Мери пристально смотрела на него. Она выглядела смущенной. И потрясенной.
  И Гэс, понимая, что сказал это не вовремя и слишком поспешно, готов был тут же пойти на попятную.
  - Ты знаешь, что я хочу жениться на тебе. Я говорил тебе, что люблю тебя. Всегда любил. Я просто раньше не понимал, что это значит. Признаю, что немного запоздал. Ну, может быть, слишком запоздал. Но когда я что-то узнаю, это остается со мной навсегда. Ты веришь мне?
  Мери не ответила. У нее сдавило горло, губы дрожали. Она опустила голову, чтобы смотреть на ребенка, а не на Гэса.
  Отсутствие ответа тоже ответ. И к сожалению, он его услышал.
  Гэсу стало трудно дышать, как будто ему ударили под дых.
  - Хорошо. Я понял, - через силу произнес он. Затем коснулся рукой ее волос. - Отдыхай, - сказал Гэс, - поспи немного. У тебя был тяжелый день.
  С болью в сердце он повернулся и медленно вышел из палаты.
  Она хотела сказать «да».
  Мери знала, когда смотрела, как он уходит, что хочет выйти замуж за Гэса Холта. Хочет, чтобы они вечно были вместе. Она хотела позвать его, но не смогла.
  Мери еще теснее прижала к себе Джонатана и молча заплакала.
  Она не отдаст Гэсу свое сердце. Однажды она уже сделала это.
  Если уж он изменился, то и она тоже. Мери уже не та юная наивная дурочка, что раньше.
  Ее охватил страх.
  Это было самое лучшее Рождество.
  Так сказали Рут и Джефф.
  Они привезли Джонатана в дом Мери в рождественское утро. Оживленные, веселые, радостные.
  - Как-никак семья, - сказала Рут.
  Они и были семьей. И Мери была ее частью. Важной частью.
  Но не неотъемлемой.
  Через день Рут, Джефф и Джонатан должны полететь домой в Финикс, и Мери вернется к своей прежней жизни.
  В некотором смысле.
  Все будет хорошо, убеждала она саму себя.
  У нее теперь есть друзья, свой круг любящих, заботливых людей, которые станут се семьей. У нее есть Эллис и Клорис. У нее есть Фелиция, Таггарт, Бекки и близнецы. У нее есть Дженни и Мейс Николс и их семья. Есть Шейн и Поппи и их новорожденная дочь Ханна, появившаяся на свет за несколько часов до Джонатана. Есть Джед и Бренна Маккол и их компания. Она обрела новую подругу в лице Кейт.
  С Кейт они будут смотреть видео субботними вечерами. Ездить в кино в Бозмен. Скакать верхом по холмам на ее ранчо, где она сможет, окинув взглядом долину и горы, сказать себе, что очень счастлива, что ей следует быть довольной. Мери была полна решимости стать счастливой.
  Она не будет скучать по Гэсу. Мери не рассказала Рут и Джеффу, что именно Гэс помог ей выдержать роды. Она не рассказала им, что он сделал ей предложение спустя несколько часов после родов.
  Она не думала об этом. Это причиняло ей слишком сильную боль.
  Мери ожидала, что он прибудет с ватагой приятелей, приехавших на Рождество, чтобы навестить Джонатана и его родителей, прежде чем вернуться домой в Аризону.
  Половина долины, казалось, нагрянула к ней. Клорис, Эллис и еще несколько горожан пришли днем. Но Гэс так и не появился.
  На следующий день после Рождества приехали все Джонсы, даже Уилл и Гей из Бозмена. И все Николсы, включая Поппи и новорожденную Ханну, которая была так же прекрасна, как и Джонатан, а также ее папа обещали непременно быть. Шейн сказал, что он уже надел свои ковбойские сапоги.
  - Ты увидишь, - говорил он, сияя отцовской гордостью, - у нее волосы такие же рыжие, как у мамы.
  Мери заметила. Она заметила все. Малышей. Детей. Парочки. Тепло, любовь и существующую между ними заботу.
  Но прежде всего она заметила, что нет Гэса.
  Она хотела спросить у Бекки, где он, но, казалось, не могла произнести его имени. Она ждала. Рано или поздно кто-нибудь вспомнит о нем. Как они могут не поговорить о Гэсе?
  Они говорили.
  Говорили о том, как много он сделал для карнавала, как забавен был со своими кроликами, как тяжело ему было построить кормушку, как внимателен он был к Мери.