Стена между нами или 7 ночей 1 часть (СИ)

 Проследил за его взглядом: ноги человека в воздухе. Этого хватило, чтобы свести меня с ума. В панике посмотрел выше, зная, что увижу мамино лицо, ее улыбку, но вместо этого…
 — Андрей? — произнес вслух, уверен, но не услышал своего голоса.
 Друг задыхался, царапал руками горло, пытаясь сорвать веревку. Должен помочь. Должен ему помочь! Бросился к нему. Чтобы схватить за ноги, приподнять выше, но руки схватили только воздух. Он не настоящий? Или же…
 Ударил кулаком в кровать, что стояла рядом. Тот же эффект, рука прошла насквозь. Ненастоящий я, тогда тот, что у дверей, он поможет. Подбежал к нему, встал напротив, рукой помахал перед лицом, сам дерганный, в ужасе, сердце колотится. Хотя откуда у призрака сердце.
 — Что столбом стоишь?! Помоги ему!
 Никакой реакции, в панике обернулся на Андрея, тот руки уже опустил, перестал сопротивляться. Нет, нет, нет, пожалуйста.
 — Ну сделай ты что-нибудь!
 Снова ничего.
 Андрей же умрет, умрет сейчас. Нельзя… допустить… этого. Пожалуйста.
 — Пожалуйста, помоги ему, — шепчу уже со всхлипом, понимая, что сплю, но не могу этого вынести. — Пожалуйста. Умоляю.
 Странный звук, словно ударили чем-то во что-то твердое, вокруг расплывается все, звук громче становится. Глаза открыл, дышу тяжело. Сел резко, чтобы точно проснуться, сердце по швам трещит, скорчился весь, пополам согнулся. И на что надеялся, когда спать ложился? Знал ведь, что кошмар приснится. Твою мать, больно до слез, вдохнуть невозможно, колет, прямо током в груди. И грохот в голове, стучит так сильно. Лишь спустя несколько секунд различил, что это не только сердце. Мне в стену настойчиво долбят, довольно громко.
 Стукнул ему в ответ, получилось тихо, сил в руках совсем нет.
 — Эй, ты как? — голос взволнованный, с отдышкой. Напуган, кажется. Почему? — Что случилось? Ты кричал. — Вот даже как. Он поэтому разбудил. — Эй? Приснилось что-то? — хотел ответить, и звука из себя выдавить не смог. Дерьмо. — Ты там один? Может, мне прийти?
 — Все… — наконец появился голос, — нормально.
 — Нормально?! Ты свой голос слышал? Ни хера не нормально!
 Не знал, что ответить ему, да и не хотелось говорить ничего, сейчас бы проветриться хоть на минуту. Встал осторожно, ноги тяжелые, голова к полу тянет, глаза, будто выпадают наружу. Ох и состояньице. Подошел к окну, как обычно, не получилось открыть его тихо. Андрюха сразу спохватился:
 — Это окно? Ты там не прыгнуть удумал?
 Он реально истеричка, мне-то, соседу его, с хера ли жизнь кончать самоубийством? Высунулся в окно, хлебнул свежего воздуха, аж в глотке запершило. Обнаружил на подоконнике сигареты. Надо же, тетя не забрала. Спасибо ей. Закурил.
 — Брось эту бациллу.
 У меня чуть пальцы сами по себе не разжались с перепуга. Повернул голову влево – лишь силуэт темный, не видно ничего, даже не разберешь, баба или мужик.
 — Че темно так?
 Это он у меня спрашивает? На хрена? Мне ж откуда знать?
 — Ночь ведь, — отвечаю все еще сиплым голосом.
 Надо бы не базарить с ним вот так, раскусит ведь, что я Кира. Щас приду в себя, и голос нормальным станет. Стоп, как сигарету у меня увидел? Он и меня… Бля, включи голову, она ж зажженная, горит, вот и видно, и запах, ветер же в его сторону. Он не настолько тупой, чтоб не понять, что я сейчас делаю.
 — Брось бациллу, говорю, слышь?
 Ну да, он же не курит и другим не советует. Плевать. Мне хватает нотаций от тетки, и отца тоже, хотя он сам курит.
 — Что приснилось-то?
 Пожал плечами, пусть и не увидит он. Что ответить? Правду сказать? Только рот раскрыть решился, понимая, что голос уже сейчас может зазвучать нормально, сигнализация со двора заверещала, да так громко.
 — Давай к стене, тут поговорить не выйдет.
 Услышал, как щелкнуло окно, почти неслышно. У меня ж хрен так получится. Притушил прям о подоконник сигарету, выбросил, ставни на себя. Не проснулся, наверное, сил не рассчитал, таки загремело окно стеклом. Надеюсь, тетку не разбудил. Сама себе щас напридумывает, прибежит с окна снимать.
 Лег на кровать, чувствуя головокружение, даже покурить нормально не могу. Что за жизнь такая.
 — Приснилось тебе что?
 И вот что ему не спится? Хотя… если я орал ему в стену.
 — Тебе, правда, интересно?
 — Да.
 — Смерть друга. — Помолчал немного, ожидая его реакции, он, походу, ждал продолжения. — Он повесился у меня на глазах. Во сне. Я сделать ничего не мог.
 Стоп, я уже говорил ему нечто подобное в образе Киры. Блин.
 — Реально жутко.
 — Смерть – это всегда жутко.
 Вот и подвели итог ночной беседе. Заткнулись оба. Скорее всего, он тоже не знает, что сказать. Зато у меня есть вопрос подходящий.
 — Слушай, хотел спросить кое-что.
 — Да? — быстро ответил, ждал будто бы.
 — Представь, что у тебя есть два хороших друга, но один в реальной жизни, а другой в интернете. И ты вдруг узнаешь, что это один и тот же человек. Твои действия.
 — А друг этот в курсе, что я – это я и в реале и в виртуале? — уточнил Андрей, заинтересовавшись.
 — Да.
 — В табло заеду.
 — За что?!
 — А хрена скрывать было? Шутка такая? Что за дебилизм?
 Да не специально же вышло так!
 — Так получилось! А потом страшно признаться стало.
 — Почему?
 — Потерять его не хочет.
 Тишина. Вот и договорился. Перестаю себя контролировать. Говорю одно и то же, что Кира.
 — Мне днем сегодня заявили то же самое.
 — В смысле? — что поделаешь, придется притвориться полным кретином.
 — Что потерять меня не хотят.
 — Ты же не ключи.
 — Че?
 — Чтоб терять тебя.
 — Да не об этом речь! Мне ж почти в любви признались!
 Значит, все верно, как я и думал, прозвучало это тогда не очень нормально.
 — А ты что?
 — За педика его принял.
 — Класс.
 И почему мне так сложно с ним общаться? Постоянно какая-то хрень наружу просится.
 — Просто у меня брат, ну, нетрадиционной ориентации, — пояснил мне Андрей. Надо же, сказал это без матов. — Я насмотрелся на них всех сполна. У меня прямо фобия на геев. И тут заявления такие.
 — И что? Правда педик? Друг твой.
 — Нет, натуральнее некуда, — усмехнулся тот, — так мне любимому и нужному в челюсть просадил. До сих пор ноет. И не думал, что в нем дури столько.
 Я даже улыбнулся самодовольно. Будешь знать, упырь, как к натуралам домогаться.
 — А что с признанием-то?
 — В смысле?
 — Он потерять тебя боится как друга, или брата. А что ты?
 — Не знаю, — голос изменился, тяжело говорить об этом? — Мне брат переехать предложил. — Вот тебе раз. Серьезно? Как так-то? — Еще пару дней назад рад был бы, но сейчас…
 — Любишь его? Друга? — со смешком спросил, хоть и с тревогой в сердце.
 — Люблю.
 Тут меня и шибануло током. Не от счастья. Вообще ни разу. Что за хрень он там ляпнул?
 — Не в том смысле, — исправился Андрей. — Я люблю девушек, их грудь, попки, секс, поцелуи, внешность, хочу семьи в будущем. — Это все, конечно, замечательно, но… — С Кирой же не так. Ты верно сказал, он как друг, брат. Я за него любому кишки выпущу, даже своему родному брату. Не знаю, как объяснить. Чувствую, что он мне близкий, родной. — Что за хрень, остановись уже. Мне сейчас дурно сделается. — Словно мы сиамские близнецы, которых разъединили и по миру раскидали.
 — Чувак, ты вещи такие говоришь… Ты часом сам не педик?
 Молчание было затяжным, после чего, прямо холод по венам, его ответ:
 — Не знаю.
 — Охренел совсем? Как это не знаешь?!
 — Вот так…
 — Объяснись!
 — Че тебя это так задело?
 И, правда, че вдруг. Я же не Кира. Бля-я-я.
 — У меня педик за стеной, который с помощью дрели сюда перелезть хотел. Это уже фильм ужасов.
 Оттуда ржач почти что истерический.
 — Тебе «ха-ха», а мне реально страшно становится.
 — Я педик неопасный.