Лунный свет тебе к лицу (Ты обратилась в лунный свет)

Проходя мимо комнаты Нуалы, Мэги вошла туда на минуту и включила лампу на ночном столике. Осмотревшись, она решила сделать эту комнату своей. Завтра она сюда переберется, сразу как вернется с ленча у миссис Бейнбридж и ее дочери. «Мебель переставлю сама, осталось только разобраться с обувью в шкафу, а это не займет много времени».
Проходя мимо гостиной, Мэги заметила, что надо бы сменить воду розам, которые подарил Лайам. На кухне она налила в вазу свежей воды, взяла с полки ножницы, обрезала цветы, поставила их в вазу и отнесла обратно в гостиную. Потом прошлась по комнате, прибирая мелочи: поправила пуфик напротив кресла, убрала лишние фотографии с каминной полки и столиков, оставив совсем немного снимков Нуалы и ее мужа, взбила подушки на диване.
Через несколько минут комната стала более уютной. Мэги мысленно передвинула мебель, решив, что двойное кресло, рядом с которым лежало тело Нуалы, должно быть убрано. Его вид причинял ей боль.
«Я начинаю вить гнездо, — сказала она себе, — стараюсь больше, чем в той глупой маленькой квартирке, что была у нас с Полом в Техасе». И вдруг она сама себе удивилась и понравилась.
Без десяти семь раздался звонок в дверь. Нейл приехал пораньше. Сознавая двойственность своего отношения к этому вечеру, она выждала долгую паузу, перед тем как открыть дверь, и постаралась, чтобы ее голос и улыбка были дружелюбны, но сдержанны.
— Нейл, рада тебя видеть.
Нейл не ответил, он остановился и внимательно посмотрел ей в лицо встревоженными глазами. Мэги открыла дверь пошире.
— Как говорил мой папа, ты что, язык проглотил? Заходи, ради всего святого.
Он вошел и подождал, пока она закроет дверь, потом прошел в гостиную.
— Ты прекрасно выглядишь, Мэги, — наконец произнес он, когда они остановились, глядя друг на друга.
Она подняла брови.
— Удивлен?
— Нет, конечно нет, но был потрясен, когда узнал, что случилось с твоей мачехой. Я знал, как ты мечтала о встрече с ней.
— Да, мечтала, — согласилась Мэги. — Ну, куда мы едем обедать?
Запинаясь, он спросил, не возражает ли она против обеда у его родителей в честь дня рождения мамы.
— Почему бы нам не сделать это в другой раз? — коротко спросила Мэги. — Не думаю, что твои родители будут рады, если совершенно незнакомый человек вломится на семейное торжество.
— Они ждут тебя, Мэги. Не увиливай, — просил Нейл. — Они могут подумать, что ты отказалась из-за них.
Мэги вздохнула:
— Кажется, я здорово проголодалась.
Пока они ехали в ресторан, беседу поддерживал Нейл, она только кратко отвечала на вопросы. Тем не менее она с удовольствием отметила, что он был особенно внимателен и обаятелен, и ей стоило немалых усилий сохранять отчужденность.
Она решила весь вечер держаться с Нейлом строго, но его родители приняли ее так тепло и так искренно сокрушались по поводу случившегося с Нуалой, что держаться прежнего тона стало невозможно.
— Дорогая моя, вы здесь совершенно никого не знали, — сказала Долорес Стефенс. — Как ужасно прой-ти через такое совершенно одной.
— Вообще-то, одного человека я знала достаточно хорошо, он и пригласил меня на бал, где я повстречала Нуалу. — Мэги взглянула на Нейла. — Ты, наверное, его знаешь, Нейл. Это Лайам Пейн. Он тоже занимается инвестированием. В Бостоне у него своя фирма, и в Нью-Йорке он бывает регулярно.
— Лайам Пейн, — задумался Нейл. — Да, я его немного знаю. Он неплохой специалист в своем деле. Слишком хорош для своих бывших боссов в «Рэндольф и Маршал», если мне не изменяет память. Он сманил у них несколько самых лучших клиентов.
Мэги с удовольствием заметила, как Нейл нахмурился. «Пускай раздумывает, насколько Лайам важен для меня. Он уже достаточно дал мне понять, как я ему безразлична».
Тем не менее за приятным обедом, состоявшим из омаров, шардонэ и прочих вкусностей, она открыла для себя, что совершенно очарована родителями Нейла, и была польщена, что Долорес Стефенс хорошо знакома с ее работами.
— Когда я прочитала в газете о смерти вашей мамы, — говорила миссис Стефенс, — и когда Нейл рассказывал нам о Мэги, я не связывала вас и вашу работу. Но однажды, читая «Вог», я увидела ваше имя под рекламой Армани. Сто лет назад, еще до замужества, я работала в рекламном агентстве но контракту с Живанши. Это еще до того, как Живанши стал знаменитым. Мне довелось присутствовать на всех фотосъемках.
— Значит, вы знаете все о... — начала Мэги и вскоре уже говорила о темпераментных дизайнерах и строптивых манекенщицах, завершив рассказом о своей последней работе перед приездом в Ньюпорт. Женщины сошлись во мнении, что для фотографа нет ничего хуже нервного и нерешительного директора.
Разоткровенничавшись, Мэги сказала о намерении не продавать дом.
— Нe следует торопиться, самое лучшее вообще ничего не делать. Но прожив в доме всего неделю, я поняла, почему Нуала так не хотела с ним расставаться.
По просьбе Нейла она сообщила им о том, что Нуала отказалась переселиться в «Латам Мейнор», несмотря даже на то, что ей предоставили именно тот номер, который она хотела.
— А я поняла, что такие номера долго не пустуют, — завершила свой рассказ Мэги.
— Мы с Нейлом были там сегодня, — сказал Роберт Стефенс. — Он подыскивает место для своих клиентов.
— Похоже, что сегодня у них продается именно тот номер, от которого отказалась твоя мама, — заметил Нейл.
— И тот же самый, что хотела получить Лаура Арлингтон, — добавил отец. — Мне кажется, за эти места идет настоящая борьба.
— Ещe кому-то понадобилось? — быстро спросила Мэги. — Она не передумала?
— Нет. Ее уговорили вложить деньги в какие-то сомнительные акции, и, к сожалению, она все потеря-ла, — сказал Нейл.
Разговор перешел на другие темы с периодическими экскурсами мамы Нейла в историю его детства. Пока Нейл и его отец решали, что можно сделать с неудачным инвестированием миссис Арлингтон, Мэги рассказала Долорес Стефенс, что ее родная мама погибла, когда Мэги была младенцем, и как счастлива была она пять лет, пока они с Нуалой жили вместе.
Наконец, почувствовав, что вот-вот расплачется, она сказала:
— Довольно воспоминаний, хватит вина. Я совсем раскисла.
* * * 
Нейл отвез Мэги домой, проводил до двери и взял у нее ключи.
— Я только на минуту, — сказал он, открывая дверь. — Только посмотрю кое-что. Где кухня?
— За столовой. — Удивленная, Мэги пошла за ним. Он подошел к двери и проверил замок.
— Если верить газетам, полиция думает, что преступник либо прошел через незапертую дверь, либо твоя мама сама открыла ее знакомому.
— Точно.
— У меня другая версия: этот замок такой плохой, что открыть его мог каждый. — И он продемонстрировал ей, как это делается.
— Я вызвала слесаря, — сказала Мэги. — Думаю, он придет в понедельник.
— Это поздно. Но знаешь, папа у меня на все руки мастер и меня воспитал как своего подмастерье. Я, а может, мы оба заедем завтра и поставим замки на все двери и окна.
«Ни тебе „можно“, ни „пожалуйста“, — подумала Мэги, чувствуя раздражение. — Как у себя дома».
— Я завтра приглашена на обед, — сказала она ему.
— Ну, это же, наверное, не раньше двух. Давай выберем время или, если хочешь, скажи, где будут лежать ключи.
— Нет. Я буду дома.
Нейл взял один из стульев и подставил его под дверь.
— По крайней мере, если что, будет много шума, — сказал он. Потом, оглядев комнату, повернулся к ней. — Мэги, не хочу тебя пугать, но все говорит о том, что убийца что-то здесь искал, и никто не знает, что именно и нашел ли он это.
— Если предположить, что это был «он», — сказала Мэги. — Но ты совершенно прав. Именно так думает полиция.
— Мне не нравится, что ты здесь одна, — сказал Нейл, когда они шли к входной двери.
— Честное слово, Нейл, мне не страшно. Я так долго заботилась о себе сама. Привыкла.
— Даже если бы ты боялась, то никогда бы в этом не призналась, верно?