Мой личный пейзаж страха (СИ)
Наконец, после нескольких дней вынужденного безделья, стряхиваем с себя сонное оцепенение и выдвигаемся. Полученной от девчонки-изгоя информации о заговорщиках более чем достаточно, чтобы накрыть весь их крысятник, стереть всю сеть в зародыше с лица земли. Все это время, несколько недель мы, оказывается, искали совсем не в том направлении.
За несколько дней отработав по цепочке все связи и контакты, приходим к нашей цели – вот этому заброшенному фабричному зданию, в подвале которого, по словам наших невольных информаторов, царство им небесное, и скрывается верхушка этого зловонного айсберга, называемого заговором изгоев.
Группа захвата врывается и действует так же слаженно, как и ранее в торговом центре. Попадающиеся на пути изгои подлежат безжалостному уничтожению, никого в плен не берем. Исключение – троица главарей, организаторов всех нападений. Вот с ними я хочу душевно поговорить, благо, вопросов накопилось немало – начиная с разгрома учебной поляны, заканчивая судьбой потерянной неофитки и ранеными сегодня бойцами.
Не проходит и часа, как три этажа здания окончательно зачищены, но цель так и не найдена. Необследованным остался всего один участок обширного подвала, куда мы незамедлительно спускаемся. Тишина давит на оголенные провода нервов, каждый шаг необходимо тщательно продумать и взвесить, ведь последние изгои, зажатые в угол, способны на все. Подрыв баррикад, устроенных на месте входа и очередная дымовая шашка, брошенная в помещение, дают нам беспрепятственно и практически безопасно ворваться, взяв на прицел находящихся там людей. Даже не верится, что вот он, конец этой истории.
Слабый стон, слышимый в конце большого темного коридора, заставляет меня пойти туда. Вскидываю оружие и иду на этот тихий звук. В наушнике раздается голос Макса, приказывающий вернуться. Подождет, я уже так близко к цели.
В конце коридора в полу зияет огромная дыра. Что там – не видно, все черным-черно. Примериваюсь и хочу прыгнуть, но выбежавший вслед за мной Макс орет уже за спиной, отдаваясь эхом еще и в наушнике. Как в тумане смотрю на кромешную тьму, из которой снова раздается слабый стон. Пока Макс бежит ко мне с воплями о нарушении приказа, обещая сейчас же прострелить обе ноги, группируюсь и прыгаю в темноту. Весь мой мощный звериный инстинкт орет о том, что надо идти, бежать именно туда.
Глаза постепенно привыкают к темноте. В захламленной строительным мусором небольшой комнатушке, пропахшей пылью и отвратной смесью запахов человеческих испражнений, на захламленном столе вижу то, к чему меня так звал инстинкт. Похоже, я притащу Карми что-то получше жалкого букетика цветов.
Первая пуля обжигает руку выше локтя. Расслабился, идиот, отключил мозги. Вторая и третья бьют прямо в грудь, отбрасывая назад, к стене. Ударяюсь затылком, потом медленно сползаю на пол. А ведь я обещал Карми вернуться и пристрелить…
Темнота наваливается мгновенно, поэтому последующую серию выстрелов я уже не услышал.
====== Глава 23 ======
Комментарий к Глава 23 Танюшке – замечательной подруге и, по совместительству, профессиональному филологу, которая читает, и которой нравится… ))) Каждый твой отзыв – как мед по сердцу )))
Картинка к главе (условная, как же еще)
http://gadzhetline.ru/files/uploads/images/articles/pictures%20of%20fireworks/5.jpg
POV Карми
Уже больше недели фракция живет по своему, давным-давно заведенному порядку, и только я не нахожу себе места от беспокойства из-за отсутствия какой-либо информации о финале истории с предательством. О повторном нападении изгоев на конвойный отряд стало известно в этот же день, буквально через пару часов после того, как мы с Эриком, смеясь, расстались в коридоре, а вооруженный спецотряд во главе с двумя Лидерами выехал в город в качестве подкрепления. И Алан, запомнившийся мне, несмотря ни на что, тонко чувствующим, милым и таким обходительным парнем, сбежал с изгоями. Мысли о его дальнейшей судьбе и так не давали мне спокойно спать, а сейчас я и подавно уверена в том, что его приговорят к трибуналу. И чего же тебе спокойно не жилось, зачем ты пошел на это преступление? И самый главный вопрос – что с Кэти? Нашли они ее или нет? Но никто не дает никаких ответов. Даже Фор, наш милый и такой временами доброжелательный инструктор, и тот ничего не сообщает и уклоняется от прямых вопросов о результатах рейда Лидеров, сообщая только, что Алан и его найденная сестра сейчас на допросе в Искренности. Суд, как я поняла, будет через несколько дней.
Сейчас, по прошествии недели, я не признаюсь даже самой себе в том, что все чаще в моих мыслях появляется Эрик. С отвращением вспоминаю озлобленного, не контролирующего себя монстра; с захватывающим трепетом, отдающим приятным томлением внизу живота – спокойного и ласкового, умеющего подарить незабываемые ощущения. Со злостью – эгоистичного самовлюбленного тирана, с весельем – растерянного и недоумевающего после неожиданного звонка Макса, спутавшего все его коварные планы. Нет, ну какое же у Эрика было лицо, до сих пор приятно вспомнить! Шах и мат тебе, Казанова!
Какими бы ни были воспоминания и мысли, а все равно он – все чаще и чаще в моей голове. Этот невероятно противоречивый, временами безумный, холодный, деспотичный мужчина, с изредка проглядывающими человеческими чувствами, завораживает и пугает одновременно. Резкий контраст в его поведении, все множество граней его личности, начиная от сторон, окрашенных в непроницаемый черный цвет жестокости до бледно-пастельных тонов грубоватой, непривычной ему самому, нежности, вызывает невероятный интерес и желание проникнуть глубже, узнать его изнутри.
Все эти мысли вот уже который день тревожным роем крутятся у меня в голове. Как и сейчас, когда я сижу после тренировок и ужина одна на каменном выступе у Пропасти с бурлящей внизу рекой. Шум воды отлично успокаивает взвинченные нервы. А при закрытых глазах и небольшой доле воображения, можно снова представить себя дома, в Дружелюбии, где было очень тесно и неуютно, но так спокойно…
Быть сегодня одной – мой сознательный выбор. Дэниэла я видела за последнюю неделю всего пару раз – обедали вместе, договорившись встретиться в столовой. Парень, ранее отправленный ревнивым Лидером в одну из самых дальних казарм на противоположном конце города, вернулся всего на сутки – передать какие-то необходимые документы, но, в связи с объявленным по городу усилением, остался в Бесстрашии надолго. Правда, мне от этого не легче, ведь Дэни постоянно занят в патрулировании города, уходя с рассветом и возвращаясь во фракцию поздно ночью. Добрый, ласковый, надежный и спокойный Дэни. Умом я понимаю, что он – лучшее, что я могла найти в этой фракции. А сердцем… А насчет сердца пока говорить рано.
Рыжий Дин, уже полностью оправившийся после ранения в руку, никогда не дает мне заскучать, постоянно развлекая историями и байками, которых у него всегда в переизбытке. Парень делал несколько попыток поухаживать и пофлиртовать, но мое сердце не забилось сильнее при виде непослушных рыжих вихров и веселых голубых глаз. А после возвращения с кордона и последующих событий мне вообще пришлось максимально дистанцироваться от флиртующего Дина, ограничившись только Дином-другом. У меня нет никакого желания подставлять и его под гнев Лидера.
Эрик, Дэниэл, придурок Катон и Рыжий – не многовато ли внимания одной неофитке за два месяца жизни в новой фракции? Хотя повышенный интерес не удивителен, и дело не в моей сногсшибательной красоте – уж чего нет, того нет. Бесстрашие – единственная фракция, в которой соотношение женщин и мужчин – один к четырем. То есть, можно подсчитать, и для этого не нужно даже быть Эрудитом, что на восемьдесят процентов мужчин приходится всего двадцать процентов женщин. Среди неофитов соотношение немного другое – процент девушек все же побольше, но именно девушки чаще не выдерживают жестокий физический отбор. Но, в то же время, по подсчетам эрудированных умников, именно женщины оказываются более психологически устойчивыми к пейзажам страха. Хоть что-то дельное могут подсчитать, и на том спасибо.