Демоны и демонологи 2 (СИ)
- Так почему крестьян лечат в твоей карете? - наконец подвела итог своих расспросов Сачи и тут же получила весьма грубый ответ
- Ты меня за дуру, что ли, принимаешь? Да мне нет никакого дела до этих крестьян и до этого дома. Пусть инквизиторы выжгут хоть всю округу. Меня-то это как должно касаться? Почему я должна жертвовать своей каретой ради этого сброда?
Внимательно выслушав девчонку, Сачи лишь разочарованно вздохнула и отвернулась от неё.
- Ты снова позволила своей гордыни ослепить себя, - тихо сказала девушка и повторила свой первый вопрос. - Кто предложил использовать карету в качестве врачебного кабинета? И кто поддержал этого человека?
- Советник, императрица, - задумавшись, поочерёдно ответила на два эти вопроса Рудина.
- Ты думаешь о карете, в то время, как нужно думать совсем о другом, - с усмешкой в голосе подтвердила зародившиеся подозрения Сачи. - Ты пошла на поводу своей гордыни и всё это время решала для себя дилемму: что для тебя важнее, - приятный запах в твоей карете или жизни крестьян. И будучи поглощённая этими мыслями, ты пропустила куда более важное для себя событие. Советник и императрица стали поддерживать друг друга. Хотя я должна воздать тебе должное, даже будучи ослеплённой гордыней, ты всё же решила разобраться в ситуации до конца и поинтересовалась моим мнением. Так что я тобой сегодня осталась крайне довольна. Ты выполнила все мои 'просьбы', выслушала моё мнение о происходящем и сполна развлекла меня 'непринуждённой беседой'. До завтра.
- Постой! - спохватилась Рудина, у которой тут же возникло множество вопросов к девушке.
Впрочем, возможно причина, по которой Рудина не хотела расставаться со своею 'хозяйкой' была даже не в вопросах, а в том, что за огромным обеденным столом она неожиданно осталась совершенно одна.
***
Впечатлённая от сегодняшней встречи с Сачи, Рудина некоторое время молча сидела за пустым столом.
'Сильная, красивая, гордая, опасная - размышляла она. - А замужем за таким уродом'. Вспомнив об Артуре, девчонка брезгливо скривилась: 'Что она вообще в нём нашла?'
Затем её мысли плавно коснулись воспоминаний о своих беседах с Мойрой, которая также называла Артуром своим 'мужем'.
'Будь сильной, - с презрением вспомнила Рудина слова этой девушки. - Не дозволяй всяким насекомым насаждать тебе. Делай то, что пожелаешь. Бери то, что хочешь. Покажи всему миру свою силу. И убей всех, кто встанет на твоём пути. Смахни их одним движением руки со своей шахматной доски'.
А что в итоге? После всего того, что она мне наговорила, оказалось, что об неё саму разве что только ноги не вытирают. Наверняка, тоже жрёт с земли, как и эта 'лекарка'. А ещё корону нацепила. Строит из себя какую-то там Богиню. То же мне, - богиня червей и королева клопов. Да она такая же лицемерка, как и моя мачеха'.
Тут Рудина вспомнила свой недавний разговор с императрицей.
'Советник хочет стравить отца и инквизицию', - презрительно повторила она слова императрицы. - А сама-то ты этого не хочешь, гадина? Своего первого мужа, наверняка, тоже при помощи советника убила, теперь к моему отцу подбираешься. Да ещё и просишь, чтобы я помогла тебе. Что ты там мне нашептала? 'Давай побудем дурачками и ничего не будем говорить твоему отцу'. Ну уж нет! Не бывать этому!! Как только я вернусь во дворец, - тут же всё расскажу отцу. Пусть он всех вас сожжёт на костре!'
В гневе, Рудина смахнула со стола ближайшую к себе посуду. После чего девчонка устало навалилась на спинку стула.
'Я обязательно стану такой же сильной, как она, - дала Настя самой себе обещание, конечно же, подразумевая под словом 'она' Сачи. - И заставлю их всех землю жрать'
Неизвестно, насколько длинным был список этих 'всех', но определённо, возглавляла его мелкая 'замухрышка', которая сейчас выпрыгнула из кареты и, под пристальным взглядом Рудиной, стремглав помчалась к колодцу.
Заинтересовавшись столь странным забегом, 'принцесса' вышла из-за стола, и, пытаясь повторить походку Сачи, неторопливо направилась вслед за Подольской.
24
Жилище Мойры встретило Артура темнотой и тишиной. А ещё в замке его 'жены' было ощутимо прохладно и почему-то пахло плесенью.
- Уходи, - тихо прохрипел Артуру женский голос из темноты.
- А если не уйду? - нагло поинтересовался у 'темноты' парень, обернувшись на голос. - Ты меня метлой прогонишь?
Ответом ему стала тишина.
- Тут слишком холодно, - попытался вновь завязать разговор Артур. - Простудишься.
Снова тишина в ответ.
- Хорошо, - сдался парень. - Шутить у меня не получается, утешить, наверное, тоже не получится. Давай, просто поговорим.
- Решил примерить на себя маску этой крысы? - со злой иронией поинтересовался у Артура голос из темноты.
- Ты сама попросила Сачи исправить то, что ты натворила, - начал 'разговор' Артур, догадавшись о какой 'крысе' идёт речь. - И ты же испортила девчонку настолько, что к ней уже невозможно 'подлезть' с коробкой конфет и кучей комплиментов. Поэтому Сачи и приходится изображать из себя ту 'идеальную' женщину, образ которой сложился в больной голове подростка. И кому как не тебе знать, насколько жестоким может быть этот 'спектакль'.
- Спектакль? - хмыкнул голос. - Так вся моя жизнь, все мои мечты, надежды, - для тебя это всего лишь спектакль?!
- А как ты сама это всё называешь? - с удивлением спросил Артур. - Если бы ты поддержала меня, не пыталась играть по собственным правилам, или хотя бы советовалась со мною перед тем, как совершить очередную глупость, то всё происходящее, возможно, обрело хоть какой-нибудь смысл. А так... Интриги, заговоры, шпионские игры и какие-то абсолютно непонятные головоломки. Я уже и сам плохо соображаю: какую роль я играю в этом 'театре абсурда' и накой чёрт мне вообще всё это нужно.
- Так оставь меня и иди 'играться' дальше! - неожиданно истерично выкрикнул голос. - Дай мне спокойно умереть.
- И рад бы выполнить твою просьбу, да не получится, - со вздохом признался Артур. - Без твоей помощи, вся эта игра с девчонками не имеет никакого смысла. Ведь совершенно не важно, чего я добьюсь в итоге. В любом случае, сервера отключат и всё, что я делаю, просто исчезнет. Так что мне нужна твоя помощь, чтобы добраться до финиша. Мне нужна уверенность в том, что всё, что я сейчас делаю, не напрасно.
Сделав паузу, Артур ожидал услышать хоть какую-нибудь реплику от Мойры. Но вместо этого, из темноты раздался тяжёлый вздох и хруст битого стекла.
- Так! - закончилось терпение у парня. - С меня хватит этой мути!!
Уже немного ориентируясь в окружающем его пространстве, Артур быстрой походкой направился к плотно задёрнутым шторам.
- Стой! - испуганно выкрикнула Мойра, но холодные лучи местного светила уже проникли в комнату.
А вместе с первыми лучами, Артур увидел и ту, с которой только, что разговаривал.
***
В противоположном углу комнаты, перед разбитым настенным зеркалом, на обычном деревянном табурете сидела изуродованная шрамами, облысевшая столетняя старуха. А на полу, рядом с табуретом, лежали: золотая маска, золотая корона и золотое обручальное кольцо.
- Не смотри!!! - выкрикнула Мойра, закрыв своё лицо руками.
- Нашла кого стыдиться, - равнодушно прокомментировал испуг своей 'жены' Артур. - Я на тебя уже насмотрелся. Наши обручальные кольца ещё работают?
Вместо ответа, Мойра лишь энергично закрутила головой.
- Я не хочу его надевать. Я вообще ничего больше не хочу. Оставь меня! Убирайся!!
Немного подумав, парень сделал первый нерешительный шаг к Мойре.
- Знаешь, - грустно усмехнулся Артур. - Совсем недавно я дал обещание одной женщине, что никогда не встану перед ней на колени. Интересно, смогу ли я его сдержать?
С этими словами он подошёл к Мойре, опустился перед ней на колени и поднял с пола обручальное кольцо.
***
Конечно же, речь шла не просто об обручальном кольце, как символе верности, любви и прочих тягот и радостей семейной жизни. В случае с Артуром и Мойрой, обручальные кольца были ещё и средством разделения далеко нешуточной боли на двоих. Точнее не боли, а голода. Безумного и нескончаемого голода, который просто невозможно было ничем утолить и который терзал Мойру даже в этой игре. А средством против этого голода, по крайне мере в этой игре, были те самые обручальные кольца, которые носились 'молодожёнами' на левой руке. Благодаря этим кольцам, большая часть голода Мойры передавалась Артуру. Хотя, необходимость терпеть эту боль появлялась только исключительно по ночам или если Мойра попадала к какое-то тёмное помещение. Если же на кольцо Мойры попадал дневной свет, (а в мире 'летающих островов' холодное солнце светило постоянно), то, благодаря тем же кольцам, проблема исчезала полностью.