Тридцать три несчастья (ЛП)

- А как это Тодд с нами не поехал? 
- Я ему сказала, - Кален пристально поглядела на меня, - оставаться и ждать, пока мы все узнаем. – Она поправила шейный валик. – Тодд и так перегружен на работе с тех самых пор, как мы вернулись из отпуска. Я не хотела, чтобы ему стало еще труднее.
Через несколько минут Кален устроилась у меня на плече и быстро уснула. Я так поняла, что прошлой ночью ей поспать не удалось. Я уставилась в темноту за окном, помолилась за папу, а потом мои мысли вернулись к Хейли. Женщины, с которыми у меня были отношения, нравились мне… привлекали меня, но никогда не встречала я женщины, которая заставила бы меня хотеть ее так, как я хотела Хейли. Я мысленно вернулась к мозговому штурму, который мы с Пушинкой провели в парке. Чем Хейли так притягивает меня? Я думала, что мне с ней никогда не быть – может, в этой недосягаемости и прячется все очарование? Я начала мысленно перечислять по пунктам все, чем она меня манила. 
Безусловно, она физически привлекательна. Мне нравилось, как касались друг друга наши тела, когда она прижималась ко мне прошлой ночью и утром, когда я обняла ее. Ее чувство юмора было еще одним фактором. Но помимо всего этого, была еще одна вещь, затрагивавшая меня больше всего – то, как я чувствовала себя, когда мы были вместе. Как будто она была недостающей частью меня. Частью, которую я всегда искала.
  
Глава 14
 
ШИЛА В МЕШКЕ НЕ УТАИШЬ
 
Когда мы прибыли в кардиологическое отделение интенсивной терапии, мама дремала в комнате ожидания. Мы не стали ее будить и отправились на поиски того, кто ввел бы нас в курс дела. 
- Пациент чувствует себя хорошо, - сообщил нам медбрат. – Примерно через час у него запланирована операция по установке стента . 
И он пустился объяснять нам что-то о тромбах и закупорке сосудов, используя медицинский жаргон, который никто, кроме самих медиков в жизни бы не понял. 
- Я смогу сказать вам больше после проведения процедуры, - сказал он, глядя в карточку. - Ваш отец сейчас не спит. Вы можете зайти к нему на пять минут, не больше. 
Я разнервничалась, когда мы вошли в палату, и я увидела, сколько в папу понатыкали проводов и капельниц. Нам повезло – хоть годы и брали свое, наши родители обладали отменным здоровьем, и это был первый раз, когда кто-то из них очутился в больнице по серьезному поводу. 
- Смотри, я – биоробот, - сказал папа, показывая на циферки на кардиографе. – Они сделают меня быстрее, выше и сильнее, чем я был до сих пор. 
Мы с Кален по очереди поцеловали его. 
- Мама спит? – сосредоточенно спросил он. 
- Да, она там, в комнате ожидания. Мы не стали ее тревожить, - ответила Кален. 
- Заставьте ее поехать домой и хорошенько отдохнуть. Женщине в ее возрасте негоже торчать в таком месте, как это. 
Мы рассмеялись. 
- Пап, она уедет, когда посчитает нужным. Что бы мы ей ни сказали, ее отсюда не вытащишь, - сказала я. 
Папа редко бывал серьезным. Обычно он отпускал одно едкое замечание за другим, особенно, когда нервничал. Вот и сейчас он пригладил свои густые седеющие волосы и выдал: 
- Скажите ей, что у Мейси – распродажа, ее и след простынет! 
- Я так понимаю, они посадят тебя на специальную диету, когда выпишут отсюда, - сказала Кален. - И ты уж, пожалуйста, выполняй все указания, потому что мне нужно, чтобы у меня был папа, - ее голос дрогнул. – Особенно сейчас. 
Как и мама, Кален всегда была очень сдержанной. Мало что могло ее растрогать, и я удивилась такому проявлению чувств. Мы с папой недоуменно переглянулись. 
- Папа, я беременна. 
Мы оба судорожно выдохнули, и папин сердечный ритм на мониторе ускорился. 
Кален вытерла лицо. 
- Может, это и не лучшее время, чтобы сказать тебе, но если мы для тебя – недостаточная причина, чтобы хотеть жить, тогда подумай о том, что скоро у тебя будет внук. 
Отец улыбался от уха до уха. 
- Интересно, старина Тодд заделал наследника или он бракодел? 
- Ну, об этом мы не узнаем, пока он или она не родится, потому что мы с Тоддом решили не узнавать пол ребенка заранее, - Кален повернулась ко мне. - Ты можешь в это поверить? После всех этих лет, после всех попыток, когда мы уже совсем отчаялись, в тридцать восемь лет я стану мамой! 
Я расплакалась, как ребенок и обняла ее изо всех сил. Мы стояли и всхлипывали, когда в палату зашла мама. 
- Боже милостивый, что случилось? – встревоженно спросила она. 
- Черт возьми! – папа стукнул по кровати. – Кален в положении! 
От этого монитор запищал еще сильнее, и в палату прибежали две озабоченные медсестры. Они разрешили нам обнять и поцеловать папу, а потом всех выгнали в коридор. Уже уходя, я услышала, как он спрашивает, можно ли ему будет через девять месяцев выкурить сигару.
- Как долго ты уже знаешь? – спросила я, когда мы вернулись в комнату ожидания. 
- Четыре месяца. – Кален застенчиво посмотрела на нас. – Я хотела спокойно отходить первый триместр, прежде чем кому-нибудь рассказывать. А лишний вес прятала под зимней одеждой. 
Мы с мамой согласно закивали. Никто не хотел вспоминать предыдущие два выкидыша, чтобы ничего не сглазить. 
- Поверить не могу, что у меня будет внук, - мама опустилась на стул. – Боже милостивый, что за ночь… вернее, уже день. Никогда не была так напугана и восхищена одновременно. 
Ее слова привели нас в чувство. 
Я села рядом с ней и похлопала ее по руке. 
- Он выкарабкается. Закупорка сосуда совсем маленькая, а стентирование стало обычной процедурой в наши дни. 
Мама улыбнулась и кивнула. 
- Да ты посмотри на себя, - сказала она и погладила меня по щеке. – Я не видела тебя всего-навсего с Рождества, а ты выглядишь совершенно другим человеком! 
- И все это, - Кален обвела меня рукой, - все это приключилось за две недели, пока меня не было. И у нее есть две женщины, которые проявляют к ней интерес. 
- Ты снова с кем-то встречаешься? – спросила мама. – Что, с двумя сразу? – она выглядела так, будто у нее закружилась голова. – Может, мне стоит ждать не одного внука? 
- Тебе не нравится, как я выгляжу? – спросила я, желая сбить ее со следа. 
У нее на лице появилось выражение «хватит вешать мне лапшу на уши». 
- Я от тебя в восторге. 
- Эй, а вы не забыли про бедную больную толстую беременную меня? – Кален ткнула себя большим пальцем в грудь. – И кто-то должен накормить этого ребенка, пока он не довел меня до голодного обморока. Он из меня все соки высасывает, а я его еще даже не родила.
После этого разговор переключился на еду, но я знала, что при случае мама отведет меня в сторонку и клещами вытащит из меня информацию обо всем, что произошло, пока мы не виделись. 
Папино стентирование прошло без сучка и задоринки. Его пообещали выписать на следующий день, а пока оставили для наблюдения. Мама, наконец, сдалась и согласилась поехать домой с нами. Я сомневаюсь, что она оставила бы свой пост, если бы не Кален, которая каждые полчаса совершала налет на торговый автомат, а потом дремала на стуле, обложившись закусками. По дороге домой мы затарились курицей-гриль на ужин, раз уж теперь маме придется соблюдать диету вместе с папой. Она всегда была сторонницей здорового питания, но время от времени любила побаловаться жареной курочкой.
- Надеюсь, мы теперь будем питаться правильно, - улыбнулась мама, когда все уселись вокруг стола на застекленной веранде. 
- Точно, я с завтрашнего дня и начну, - ответила Кален. 
Она сняла со своей курицы кожу и вместо жареной картошки взяла пюре. В качестве компенсации за столь здоровую еду, она на закуску проглотила сникерс, который выудила из своей сумочки.